Введение в самопознание
Шрифт:
У следующего великого популяризатора Буддизма на Западе Чогьяма Трунгпа есть рассуждения, которые выглядят прямым продолжением мыслей Алана Уоттса об условности. Но путь, которым ведет читателя Трунгпа, раскрывает нам Буддизм как бы с другой, хоть и очень близкой стороны.
В комментариях на «Сатипаттхана-сутту» Трунгпа пишет:
«Мы непрестанно стараемся удержаться за какой-то прочный образ самих себя; а затем нам приходится защищать это особое устойчивое представление. Таким образом, налицо оказывается война, заблуждение, страсть
Для того, чтобы сделать это, нам необходимо выяснить, что же такое это наше “я”» (Трунгпа, с. 17).
Естественно, дальше возникает вопрос: и как же это выяснить? Трунгпа делает очень важное методологическое заявление:
«Мы должны вглядеться в уже существующее состояние своего ума» (Там же).
Уже существующее состояние ума – вот начало самопознания.
Иначе говоря, начинать надо с того, что есть. Эта мысль является для Трунгпа ведущей:
«Чрезвычайно важно начинать с самого начала вместо того, чтобы развлекаться красочными описаниями продвинутых достижений» (Там же, с. 15).
Это, наверное, камушек в огород Дзену, который любит кормить слушателей рассказами об остроумии и величии мастеров. Но камушки – это еще не школа. Школа начинается с четкого определения того, что же такое это «самое начало».
Как это было сказано чуть выше – вначале нужно вглядеться в уже существующее состояние ума. Что же является началом: «существующее состояние ума» или «вглядеться»?
Тут Трунгпа противоречив, хотя это противоречие может быть легко преодолено. Сначала он говорит:
«Как сказал великий индийский учитель Атиша, учивший в Тибете в одиннадцатом столетии: “Без совершенной шаматха – внимательности – можно старательно медитировать тысячу лет и не достичь самадхи” <…> внимательность оказывается краеугольным камнем буддийской практики, общим для всех традиций и сект» (Там же, с. 15).
Отсюда мы можем сделать вывод, что начинать познание себя нужно с развития способности управлять вниманием, то есть с внимательности. Однако противоречие в том, что внимательность ни в коей мере не является уже существующим состоянием нашего ума. Вглядеться же в него, если ты хочешь не просто глазеть и хлопать веками, по сути, означает дать описание тому, что есть. Это значит, что познание себя нужно начинать с «учета и инвентаризации».
Только после этого ты можешь сделать выбор, в каком направлении двигаться. А развитие любой способности есть движение.
И тем не менее, несмотря на явное противоречие, путь, предложенный Трунгпа, верен, когда переходишь к делу. Создание описания себя невозможно без внимания к себе. А продвижение по описанию невозможно без постепенного углубления способности быть внимательным. Это не разные пути,
Если это принимается, то дальше я бы хотел предоставить слово самому Трунгпа.
«Нам нужно найти нечто простое, нечто такое, что мы сможем сделать в качестве начала на духовном пути.
В начале духовной практики люди испытывают многие затруднения, потому что тратят значительное количество энергии на поиски лучшего и легчайшего способа заняться ею. Нам пришлось бы изменить свое отношение к делу и отказаться от поисков такого наилучшего и легчайшего пути. Ибо в действительности выбора не существует.
Какой бы подход мы ни применяли, нам придется иметь дело с тем, чем мы уже являемся. Нам необходимо хорошенько взглянуть на то, что мы такое. Согласно буддийской традиции, рабочая основа пути и вовлеченная в него энергия – это ум, наш собственный ум, которым мы все время работаем внутри самих себя» (Там же, с. 17–18).
Как видите, сам Трунгпа, заявив о внимательности как основном инструменте, далее приступил к описанию явления, которое будет исследовано этим инструментом. Это ум. Буддизм знает и описания человека, включающие тело, но в конечном итоге они все сводятся к описанию и изучению ума. Так что Трунгпа тут совершенно традиционен.
«В буддизме ум является отличительным признаком живых существ; именно в нем заключено различие между живыми существами и камнями, деревьями и водными массами. То, что обладает различающим осознанием, то, что обладает чувством двойственности, желает или отвергает нечто внешнее, – это и есть ум. В своей глубокой основе это есть то, что может связываться с “другим”, с любым “чем-то”, воспринимаемым как нечто отличное от воспринимающего. Таково определение ума. <…>
Таким образом, под умом мы подразумеваем нечто весьма особенное. Это не просто что-то очень неясное и неуловимое внутри нашей головы или сердца, что-то просто случающееся, часть какого-то явления, подобная дующему ветру или росту травы. Ум скорее являет собой нечто весьма конкретное; он содержит восприятие, то восприятие, которое оказывается весьма неусложненным, весьма глубоким и точным. Ум раскрывает свою особую природу, когда это восприятие начинает останавливаться на чем-то другом, а не на самом себе. Именно этот душевный фокус составляет ум. Смешная сторона данного явления состоит в том, что ум кладет в основу собственного существования факт восприятия им чего-то другого» (Там же, с. 18).
Иными словами, мы начинаем познание себя с познания собственного ума. Но здесь начинается фокус. То ли для познания ума надо обратиться к восприятию им других вещей, то ли воспринимая сам себя, ум превращает восприятие в нечто отличное от себя, в другое.
Думаю, работают оба подхода. Из способности отторгать воспринятое и превращать в «другое» родился весь философский агностицизм – теория невозможности познания вообще и познания истинного себя в частности. Буддизм именно благодаря этой способности ума развивал свои психотехники преодоления этого разрыва между познающим умом и его истинной природой.