Вверх тормашками
Шрифт:
— Извините! — Лиззи зашевелилась и начала отодвигаться подальше. — Мне очень жаль, тетя Ронни!
Вероника обняла девочку еще крепче.
— Пустяки. Холодные ноги — не тот случай, чтобы просить прощения.
— Это нечаянно. Я не хотела!
— Милочка, — засмеялась Вероника, — ты женщина. Мы все такие, чуть что — норовим пристроить ноги как можно ближе к чему-нибудь теплому. Господь, слава ему, даровал нам это право.
Лиззи быстро взглянула на нее через плечо и сделала большие глаза.
— Так вы на меня не сердитесь?
— Конечно, нет. — «Черт побери, Кристл!
— Какие-то есть в доме у моего папы.
Вероника понимала, что рано или поздно ей придется говорить с Лиззи о ее родителях. Но сейчас она не могла заставить себя сделать это и перевела разговор на другую тему.
— Значит, — сказала она, — у тебя уже состоялась встреча с мистером Блэкстоком?
— Ну да. Когда я увидела, что он на кухне, я подошла к нему.
— Что было чрезвычайно умно с твоей стороны! Как можно подходить к незнакомому мужчине? Но я представлю вас друг другу, потому что вы, вероятно, встретитесь снова. У него наверху нет своей кухни, так что нам придется довольствоваться одной на всех, — пояснила Вероника. И встречи с ним будут волновать ее не больше, чем Лиззи. На тумбочке зазвенел будильник.
— Черт! — Вероника перегнулась через девочку, чтобы отключить его. — Я полагаю, нам пора вставать. У тебя в комнате есть халатик?
Лиззи отрицательно покачала головой и, робко улыбнувшись, сказала:
— Но там, внизу, теплее.
— Хорошо. Возьмешь в верхнем ящике пару моих носков. После школы пойдем и купим тебе одежду и тапочки. А еще я хочу, чтобы ты подумала, какой цвет лучше подойдет для твоей комнаты. Ты не считаешь, что те белые стены выглядят уныло?
В больших карих глазах Лиззи проскочила искорка интереса.
— Значит, мы будем перекрашивать мою комнату?
— Я так думаю. Это ее немного оживит. Ты согласна? — Видит Бог, в ремонте нуждался весь дом, так как Вероника хотела его продать, надеясь, что они в скором времени вместе вернутся в цивилизованное место. Переделка комнаты Лиззи будет прекрасным почином и приободрит ее, пока они остаются здесь. — Ну как, ты готова к пробежке на кухню? — Лиззи кивнула. — Хорошо, тогда считаю до трех, — сказала Вероника. — Раз, два, три! Встаем! — Она откинула одеяло, и обе поднялись с постели.
Лиззи достала себе пару шерстяных носков. Вероника тем временем подбирала для нее одежду на день. У обеих стучали зубы от холода.
— Боже мой, — зябко ежась, говорила Вероника, — я совсем забыла, как рано сюда приходит зима. Я должна срочно принять ванну. А ты ступай и грейся внизу, — сказала она Лиззи.
Девочка бросила на нее боязливый взгляд.
— А что, если Блэксток еще там?
— О, моя сладкая, он хороший человек и тебя не обидит. — Вероника подумала, как бы молния не убила ее насмерть за такую явную ложь. От Купера Блэкстока исходило слишком много сексуальной энергии, чтобы всерьез полагать, что он не представляет угрозы для маленьких девочек.
— А нельзя мне остаться здесь и подождать вас?
— Конечно, можно, если тебе
Вероника не стала дожидаться, пока пойдет горячая вода, зная, что она не скоро пробьется через старые трубы. Она вымыла руки холодной водой, почистила зубы и потом наскоро ополоснулась. Не утруждая себя переодеванием, Вероника закончила туалет в рекордно короткое время.
— Ну, вот я и готова. Пойдем скорее согреваться! — Они с хихикающей Лиззи сбежали по лестнице вниз.
Когда девочка ворвалась в кухню, смех неожиданно застрял у нее в горле. Она остановилась и прижалась к Веронике при виде мужчины, читающего за столом газету.
Обхватив племянницу за плечи, Вероника посмотрела поверх ее головы на Купа. Заметив их появление, он поднял глаза от газеты. Когда он остановил взгляд на Лиззи, губы его изогнулись в удивительно милой улыбке. Его мрачные глаза сразу смягчились.
— Привет, малышка.
Вероника стояла как завороженная. Увидеть такое выражение на лице этого демагога она никак не ожидала. Пришлось заставить себя стряхнуть колдовские чары.
— Гм… Лиззи, это мистер Блэксток. Я тебе о нем рассказывала. Куп, это моя племянница, Лиззи Дэвис.
На мгновение лицо его напряглось, но тотчас расслабилось, прежде чем Вероника успела проанализировать причину.
— Рад познакомиться с тобой, Лиззи Дэвис, — сказал он. — Называй меня Куп.
— Хорошо, — скороговоркой пробормотала Лиззи, продолжая жаться к Веронике, чьи дрогнувшие нервы проделывали необъяснимый легкий танец.
— Я не ожидала увидеть вас в такую рань, — сказала она. Вчера, когда они встретились в кухне, было около полудня. Если бы сегодня не нужно было собирать Лиззи в школу, она бы еще спала и спала.
Куп равнодушно повел широким плечом — наверное, в пол-ярда.
— Мне нужно кое-что сделать. — Он откинулся в кресле, глядя прямо перед собой в свою газету и чашку с кофе. Он был в старых джинсах и расстегнутой рубахе в черную клетку поверх выцветшей черной футболки с бордовым верблюдом.
Вероника поймала себя на том, что ей трудно отвести от него взгляд, и была этим обеспокоена.
— Ты права, Лиззи, — сказала она, наклоняясь к племяннице. — Здесь намного теплее. Но ты согреешься еще больше, как только мы тебя накормим. Что бы ты съела на завтрак?
— Мюсли.
— И все? Ты не хочешь что-нибудь теплое? Может, хорошую пиалу с горячей овсянкой?
Лиззи состроила рожицу. Куп засмеялся.
— Я с тобой солидарен, Лиззи, — сказал он. — Это противная вещь.
Вероника посмотрела в его сторону.
— Зато полезная и сытная. Как раз до ленча хватит.
— Если только полезет в рот, — сказал Куп. — Потому что это невкусно.
Освободившись из рук Вероники, Лиззи медленно двинулась к нему.
— Мне не нравится овсяная каша, она вязкая, — застенчиво сказала девочка. Она посмотрела на его волосы и подняла было руку, словно хотела их потрогать, однако тотчас отдернула ее. Но при этом не перестала изучать его серьезным, пристальным взглядом. — Почему ваши волосы стоят прямо, как палка?