Вы найдете это в библиотеке

Аояма Митико

Эбигава пристально смотрел мне в лицо.

— Знаете, Гонно-сан. Я думаю, если люди общаются между собой, это уже и есть общество. Когда что-то происходит благодаря такому контакту — хоть в прошлом, хоть в будущем.

Когда что-то происходит благодаря этому контакту — хоть в прошлом, хоть в будущем…

Слова отшельника казались мне высоким слогом, я не мог толком осознать их.

Однако, как и говорил Эбигава, возможно, для меня общество и правда это компания. И я уже думал, что нахожусь за стеклом. Что теперь могу наблюдать за происходящим

через стекло. Я вижу этот мир, но не могу соприкоснуться с ним. Например, я как жилец этого дома обычно хожу по ту сторону окна, а сейчас беседую вот здесь с Эбигавой по эту. Если продолжать мысль Эбигавы, то благодаря контакту с ним сейчас это место для меня… является обществом, так выходит?

То нахлынет волна

То назад отойдет

То коснется старой ограды

Бурные волны — это неизменный спутник в обществе.

Интересно, из какого окна смотрел на море Симпэй Кусано?

Почему не с побережья, а из окна?

Может, потому, что он знал, что море может быть и прекрасным, и пугающим… Поэтому он отгородился от него перегородкой и наблюдал за этим миром как посторонний зритель?

Разумеется, это всего лишь мои фантазии.

Но я всего лишь немного… совсем чуть-чуть… прожил этот момент вместе с автором.

На следующий день я отправился в книжный «Мэйрин» в здании станции. Ёрико я об этом не сказал ни слова. Но поскольку я отнес два мандарина, наверное, ей об этом уже известно.

Тиэ в этот момент подправляла книжки, расставленные в секции книг в мягких обложках. Когда я окликнул ее, она с улыбкой сказала:

— Ты часто стал заходить!

На стопке книг стояла табличка ярко-розового цвета. На ней была иллюстрация и трехмерным шрифтом написано: «Розовые платаны».

— Это тоже твоя работа?

— Да, это «Розовые платаны», роман Мидзуэ Отикаты. Недавно сообщили, что выйдет полнометражный фильм.

На суперобложке были две фотографии популярных актрис. Видимо, они сыграют главные роли. Тиэ с восторгом сказала:

— Это правда просто отличная книжка. Вроде бы обычные разговоры, но за сердце берут. Говорят, что книга популярна не только среди читательниц, но и мужчины твоего возраста плачут от эмоций. Роман выпускали в журнале. Еще выпуск не подошел к концу, как уже решили печатать отдельной книгой. Хотя содержание и то же самое, но категорий читателей, которые ее возьмут в руки, гораздо больше. Просто отлично получилось.

Я смотрел на Тиэ, с восторгом рассказывающую о книге. Тиэ продолжила:

— Ты за книжками?

— Нет…. Просто кое-что хотел у тебя спросить.

Тиэ сделала знак глазами и тихонько сказала:

— У меня скоро обеденный перерыв. Давай вместе поедим?

Обед у нее сорок пять минут. Тиэ сняла передник, и мы отправились вдвоем

в ресторанный дворик в здании станции. Вошли в ресторанчик с лапшой соба, сели за столик друг напротив друга.

Сделав глоток теплого зеленого чая, Тиэ глубоко вздохнула.

— Много работы?

— Сегодня не очень.

Обеими руками она держала кружку, ногти коротко пострижены. А в университете она любила носить длинные ногти и красила их разными цветами. Тиэ чуть улыбнулась:

— Я надеялась, что меня переведут на постоянный контракт, но не вышло.

Она работает здесь уже пятый год, но на днях сообщили, что перевести ее с временного на постоянный контракт пока сложно. Судя по всему, сейчас у книжных магазинов сложные времена.

— Понятно. Жаль, конечно.

— Ну, я благодарна хотя бы тому, что могу дальше работать.

Принесли лапшу. Тиэ выбрала собу с темпурой, я заказал себе кицунэ удон с тофу.

— Количество магазинов сокращается. Потому что книги сейчас хуже продаются, — сказал я, погружая тофу в бульон.

Тиэ вдруг нахмурилась:

— Не надо, пап. Если все будут так говорить, так оно и станет. Всегда будут люди, которым нужны книги. Именно в книжном состоится встреча с книгой, которая для кого-то станет очень важной. Я против того, чтобы книжные исчезли из нашего мира.

Тиэ со свистом втянула лапшу.

Жалуется, что ее не взяли на постоянный контракт, а сама думает о таких масштабных вещах. Возможно, это и есть «захотеть от всего сердца». Она от всего сердца любит книги, от всего сердца хочет работать в книжном.

— Прости, Тиэ. Ты так стараешься. Ты больший молодец, чем твой папа.

Я отложил палочки, а Тиэ замотала головой.

— Ты тоже большой молодец, пап. Столько лет проработал до самой пенсии в одной компании. Ты очень старался. К тому же все любят печенье от «Курэмиядо».

— Ну, это же не я его испек.

Я вспомнил, что мы об этом уже беседовали с Комати, и вновь взял палочки в руки. Тиэ нахмурилась:

— Что? Раз так, то, можно сказать, что и я не продала ни одной книги, которую сама написала. Но я очень рада, когда покупают книги, которые мне самой нравятся. Поэтому, когда я рисую рекламные карточки, я вкладываюсь в эту работу. Потому что, когда я рекомендую книгу, мне немножко кажется, что это и моя книга тоже. — Тиэ откусила кусочек темпуры. — Важны не только те, кто создает, не стоит недооценивать остальных. Те, кто рассказывает, передает из рук в руки, — они тоже важны. Представляешь, сколько рук нужно, чтобы одна готовая книжка дошла до читателя. Я часть этой цепочки и горжусь этим.

Я смотрел на Тиэ. Никогда прежде мы еще не говорили с ней вот так серьезно — о работе. Незаметно… она стала взрослой.

Это не я создал печенье Honey Dome. Но я, как и Тиэ, рекомендовал его остальным, говорил, что оно прекрасно. Возможно, я тоже был частью цепочки, в конце которой оказывался человек, который пробовал печенье и радовался тому, какое оно вкусное. Если так подумать, то и мои сорок два года работы были не напрасны.

— А вот еще. К слову…

Когда мы доели лапшу, Тиэ потянулась к сумке. А затем вытащила из нее книжку «Астрагал и лягушки».