Вы призвали не того... Книга 7. Том 1
Шрифт:
«Не, ну интересно же!» - возмутился я.
– «И потом, человек такого уровня уже давно не ребенок — собирая васильки так не прокачаешься».
«Ну… тут ты прав», - мысленно вздохнула героиня.
– Накануне апокалипсиса, - ответил тем временем паренек.
– Так и что тебе мешает сейчас завести отношения посерьезней?
– уточнил я.
– Ты молодой, здоровый, перспективный парень. Силы, судя по уровню, немерено. Положение в местном обществе тоже закачаешься. Девчонки на тебе гроздьями висеть должны, только выбирать успевай!
– Не могу я, - тяжело выдохнул мальчишка и вдруг… разревелся.
Чешуйка даже глаз открыла и удивленно на него покосилась. А вот Антуанетту, судя по всему, кроме очередного мороженого ничего не волновало. Откуда она его берет, я даже спрашивать не стал — явно какие-то божественные способности открылись, вот и балуется.
Я подергал себя за ухо и махнул рукой Чешуйке.
– Зеленая, тащи бухло. Кажется, тут без пол-литра не разобраться.
– Мог бы и сам встать, - проворчала дракоша, но с дивана поднялась и, прошествовав к бару, притащила к нашему столику бутыль чего-то крепкого с тремя рюмками.
Я быстро разлил янтарный напиток, а зеленая, вздохнув, едва ли не насильно влила одну из рюмок в рот рыдающего паренька. Тот сначала замолк, когда мечта двухдневных фантазий вдруг взяла его за подбородок, а потом отчаянно закашлял, когда обжигающий напиток ухнул по пищеводу.
– Мда, до стойкости бессмертных тебе еще далеко, малыш, - хмыкнул я, глядя на его выпученные глаза.
– Только не говори мне, что ты еще и не пил ни разу?
– Н.. Нет, - выдохнул он, лихорадочно шаря по комнате взглядом, явно разыскивая чем бы запить эту гадость.
– Андрей, ему всего шестнадцать, - укоризненно посмотрела на меня зеленая.
– По драконьим меркам он вообще птенец несмышленый.
– Мне семнадцать… - возмущенно пискнул Игорек.
– Просто выгляжу… молодо.
– Ну доооо, - протянул я.
– Это меняет дело. А теперь рассказывай давай, что там такого в твоей жизни печального приключилось?
– Я… - он опасливо покосился на дверь.
– Я вырубила все ваши жучки еще в первый день, - усмехнулась Чешуйка.
– И заблокировала магическую прослушку. Даже если мы тут тебя сейчас убивать начнем, никто об этом не узнает.
Мальчишка вздрогнул и заерзал еще более нервно.
– В плане убийства она шутит, - успокоил я его.
– Мы так-то люди мирные, пока сами на нас не полезете, никого бить не будем… Ну так что? Я жду.
– Да тут и рассказывать-то нечего, - пробубнил мальчишка, опустив взгляд в пол.
– Я не могу…
– Не стоит?
– выгнул я бровь.
– Или стоит, но не на девочек?
– Нет… стоит… - выдавило из себя это невинное дитятко.
– Просто… Мне нельзя… С обычными девушками…
Я потер переносицу и налил еще по стопке, заодно пододвинув к этому страдальцу появившуюся на столе чашку с закусками и стакан с каким-то соком.
«Ан, ты чудо», - мысленно поблагодарил богиню.
«Уху», - не слишком весело ответила она.
– «Только у меня пирожки не получаются».
У каждого свои трагедии…
Вторую рюмку мальчишка хряпнул уже смелее. Запил, закусил и посмотрел на нас с зеленой порядком осоловевшим взглядом.
– Вы ведь видите мой класс и уровень, так?
– спросил он уже более спокойно.
– Сорок седьмой, -
– Какой-то Гвардеец Паутины. А вот покровитель у тебя интересный. Я с ней виделся разок — весьма… эффектная особа.
– Ну да… Эффектная… - криво улыбнулся мальчишка.
– Одним из условий получения этого божественного класса была смена расы. Я теперь… Инсект. Гра-Фарун. Подвид какого-то там вымершего вида. Король, мать его, вымершей расы разумных насекомых… Вот это вот, - он постучал пальцем по лбу, - «вторичная форма». В бою или при сильном эмоциональном накале я непроизвольно меняю форму и становлюсь чудовищем. Причем, меняется не только внешний вид. Меняется мышление, восприятие и логика поступков… Когда я принимал класс, то выбора особого не было. Либо так, либо смерть. Да и не показалось мне это тогда чем-то страшным — подумаешь, появится вторая форма. «Оборотни — это круто», подумал я тогда… Знаешь, что произошло, когда я не так давно попытался поцеловать девушку? Я откусил ей ногу. Хорошо рядом был целитель, да и я вовремя опомнился. Ногу ей восстановили, но с тех пор от меня люди как от огня шарахаются… Я для них монстр…
– Жжжесть, - дернул я щекой.
– Зеленая, напомни мне не брать в гарем инсектов!
– Зеленая, - подала голос Антуанетта, - напомни мне пристрелить следующую суку, которую он захочет потянуть за собой…
– Ик… Поддерживаю!
– раздался второй до боли знакомый голос.
– Эээ?
Я с удивлением обернулся и обнаружил Антуанетту уже порядком окосевшей. Рядом с ней сидела не менее косая Мют, с улыбкой помахивая мне ладошкой. А на столике перед ними стоял бутыль с нарисованным плачущим драконом.
Бля… Интересно, двух пьяных богинь этот город переживет?
Ладно, не суть. Сначала разберемся с этим мелким. Тем более, что я примерно знаю как ему помочь и, при этом, получить вполне себе мощную боевую единицу для будущих разборок с Повелителем Некро.
Хе-хе-хе…
– Слушай, Малой, - коварно улыбнулся я, - а хочешь познакомлю с девушкой, которая гарантированно выдержит все твои ласки, да еще и добавки попросит?
– А?!
– захлопал глазами уже порядком поплывший мальчишка.
– Хочу! Еще как хочу! Где кровью расписаться?!
– Кровью потом распишешься, - усмехнулся я.
– Пока просто промоакция. Дусенька, твой выход!
«УРЯЯЯЯ!!!» - мой бедный мозг едва не взорвался от вопля оголодавшей доченьки.
Правая рука тут же поплыла и из нее на пол хлынул поток сине-зеленой слизи, которая быстро сформировалась в соблазнительную такую юную особу. Причем не в полупрозрачно-одноцветную, а вполне себе полностью имитирующую человеческую внешность и одежду.
Высокая, стройная, но с подчеркнуто пухленькими ляжками и необъятной грудью. У нее был легкий салатовый оттенок кожи, длинные сине-зеленые волосы и обманчиво-невинная мордаха с густыми ресницами, полными губками и задорно вздернутым носиком. Одежка же явно была подсмотрена из моей памяти, которая, собственно, и послужила одним из материалов для ее «рождения»: коротенькая красная юбка-разлетайка, длины которой едва-едва хватало прикрыть черные кружевные трусики, завязанная в узел на груди белая рубашка, едва не рвущаяся под напором огромных доек, и синий ободок, не дающий волосам падать на лицо.