Вы просили нескромной судьбы? или Русский фатум

Борминская Светлана Михайловна

Наташа внимательно взглянула на свою незамужнюю соседку. Кира Гореславская была симпатичной перезревшей девушкой, одетой в летний костюмчик из льна, который топорщился на груди, и золотые босоножки на платформе.

– Ты не богатая на советы, а?.. – внезапно спросила Кира. – Не хочу на работе ни у кого спрашивать.

– Пойдем на лавочку, если у тебя время есть, – предложила Наташа, кивнув на длинную скамью под деревьями храма, обычно с утра занятую нищими, но в это утро на ней прыгал один лишь серый воробей.

Через несколько минут уже обе смеялись.

– Оказался

осеменитель – из-под Тулы, представляешь?! Дурдом! – сквозь смех повторила Кира.

– Да ты что? – Наташа сняла с плеча сумку и положила ее рядом.

Кира кивнула.

– Я, конечно, хочу замуж и мечтаю родить ребенка, но не настолько. Представь, что в голове у мужика, который десять лет работал осеменителем! Представила? – Тут Кира закашлялась. – Наташ, я хочу, чтобы сердечко улетало от любви, а не слушать изо дня в день, как он осеменяет коров!

– Он же тебя в Тулу приглашал с мамой знакомиться? Может, не все так печально, Кир? – Наташа посмотрела на окна своей квартиры, на балконе стоял ее муж в семейных трусах до колен и зевал.

Кира покачала головой.

– Он хочет жить в Москве и работать тоже здесь хочет устроиться, – пожала плечами она.

– Кем? Осеменителем? – пробормотала Наташа.

– Забыла спросить кем, вот его фото, зовут Михаил. – И Кира вытащила из сумки глянцевый снимок. – Как он тебе? Только честно, Наташ?

– Похож на альфонса... из Тулы, – честно сказала Наташа. – На первый взгляд. А вообще-то я его не видела, Кир. Хотя, ты права, осеменитель – это слишком уж все-таки. Пошли?

– Пошли, Наташка. – Кира поднялась и одернула юбку. – Знаешь, я уже устала ходить в клуб «Флиртаника». За весь вечер, порой, ни один мужчина не подойдет ближе чем на пять шагов. – Кира улыбнулась. – Так, в результате, почти всегда ухожу одна.

– Чтобы сердечко улетало, такого разве встретишь в клубе? – кивнула Наташа. – Неизвестно ведь, что за человек, пока не познакомишься с ним поближе.

– А может быть, зря я не хочу больше встречаться с этим осеменителем, как ты думаешь? – Кира стояла, опустив плечи. – Далась мне его работа? – Знаешь, Наташка, есть люди, в которых влюбляешься сразу, на них просто останавливаются глаза, и Миша – из таких. Если бы я так часто не вляпывалась в альфонсов, то поверила бы ему. – Кира тяжело вздохнула. – Но, чувствую, говорит вроде бы правильно, но наигранно, как с дурочкой... Нет, больше никаких встреч с ним. Знаешь, я тут услышала по телевизору, что только на серьезных экономических форумах можно познакомиться с настоящим мужиком, вот! Как бы туда попасть, а?

Тут Наташу разобрал смех.

– Кира, где ты, а где экономические форумы? – немного резко спросила она, мгновенно вернув Киру на грешную землю.

– И не говори. Ладно, побежала я, опаздываю. – И Кира свернула в сторону конторы, в которой работала. – Удачи тебе, Наташка, – обернулась она.

– Спасибо, – серьезно кивнула Наташа. – Мне терять все равно нечего, Кир.

– И мне тоже, – не оглядываясь, пробормотала Кира, поднимаясь по ступенькам в офис.

Неудача

с осеменителем не прошла для Киры бесследно, она споткнулась на последней ступеньке и расшибла коленку.

БОЛЕЕТ ПАРУС ОДИНОКИЙ

С лоджии первого этажа на людей, копошащихся на улице, внимательно смотрел пес, одним ухом слушая ворчание собственного хозяина.

– Болеет парус одинокий, Боеприпас, – с утра повторял хозяин, зная, что питбуль его слушает.

Глубоководное одиночество их жизни продолжалось, они никак не всплывали...

Вторым поднятым ухом Боеприпас слушал шум улицы, а потом, подтянувшись на лапах, совершил прыжок и исчез в кустах у дома.

Побегав по улице, он увидал соседку Наташу с пятого этажа, сидящую на скамейке с другой жительницей дома Кирой. Две полные девушки, как называл их про себя пес, о чем-то увлеченно трещали... Пес подбежал и послушал анекдот: Деревенская изба, молодая женщина в полном соку, кровь с молоком, хлопочет по хозяйству: моет, стирает, месит тесто, печет пирожки... А в углу, на лавке спит тщедушный мужичонка и постоянно нервно во сне вздрагивает. Женщина трясет его за плечо, он испуганно просыпается:

– Что?! Опять трахацца?!

Женщина, с улыбкой:

– Пирожка поешь, ебака грозный!..

Пес ухмыльнулся и потрусил дальше.

Домой Боеприпас вернулся вечером, когда его вдруг начало мучить предчувствие, что его хозяину туго... Хотя Викентию Романовичу Ландышеву каждый день было туго.

Боеприпас как раз с аппетитом ужинал в эти минуты на задворках шашлычной. Но мысли... И с костью в зубах он потрусил домой.

У подъезда стояло желтенькое такси. Питбуль поднял у колеса ногу, постоял немного и через распахнутую дверь лоджии запрыгнул со второй попытки обратно в свою квартиру.

В большой комнате дым стоял коромыслом, телевизор орал и скрипела прожженная еще в прошлом месяце новая софа... Кроме хозяина, на софе наблюдалась незнакомая псу пьяная дама.

– Я вру, а мне никто не верит, песик! – крикнула она, не сбавляя темпа наездницы на сильно хмельном скакуне. – Я вру, а мне хоть бы одна собака поверила! – взвизгнула она манифест собственного существования.

Минут через двадцать скрип стал утихать и умаявшиеся любовники отсоединились друг от друга...

Пес взглянул на хозяина.

– Утром пришла, принесла пиццу. – Хозяин, скосив глаза на пса, зевнул. – Пусть переночует барышня? Она прекрасная, сам посмотри...

Боеприпас вздохнул, припоминая всех прекрасных барышень хозяина.

«Ты уверен, Викентий?» – спросил пес хозяина телепатическим манером, но тот уже открывал пиво и глядел в телевизор.

– Ел чего-нибудь, бродяга?.. – вспомнил хозяин, когда вернувшаяся из ванной гостья ушла курить на лоджию. – Там пицца на кухне, иди, доешь.