Вязание по пятницам
Шрифт:
Кэт улыбнулась Джеймсу с такой теплотой, словно они были давними друзьями.
— Очень рада, что ты приехала, Джорджия, — добавила Кэт, оглядев бывшую подругу с головы до ног. Она символически протянула к ней руки и на одно мгновение коснулась ее предплечий, а затем снова повернулась к Джеймсу: — Я рада, что вы приехали вместе.
Они отправились за ней следом, подчиняясь необходимости быть представленными всем гостям, и Джеймс тут же вскочил на любимого конька, принявшись в деталях повествовать о своей успешной карьере. Джорджия мало что знала о его достижениях, да и вряд ли они ее интересовали, но из вежливости она притворялась, что слушает очень внимательно. Джеймс закончил свою речь торжественной фразой: «И вот мы здесь с Джорджией». Кэт понимающе
— Впечатляющее собрание, — заметил Джеймс.
— Ну, ты здесь как рыба в воде.
— Для тебя, наверное, непривычны такие приемы.
— Можешь быть спокоен, я чувствую себя прекрасно, — возразила Джорджия.
— Ты уверена, Джорджия?
— Да, вполне. Мисс Джорджия Уолкер — деловая женщина, у нее собственный магазин в Вест-Сайде, — опередила она его дальнейшие реплики, но тут у Джорджии появилось ощущение, что во рту пересохло. Чтобы взбодриться, она глотнула вина, еще и еще. — Я дизайнер, занимаюсь вязаными моделями одежды и от своих случайных заказчиков не завишу, — добавила она более спокойным тоном. — И я разрабатываю новую коллекцию для дальнейшего расширения бизнеса. — Уверенность постепенно возвращалась к ней. — Вязание становится все более популярным, поскольку только вручную можно создать стиль, выгодно отличающий человека от миллиона одетых одинаково покупателей ширпотреба. А я делаю то, чего сейчас никто почти уже не умеет.
Джеймс и стоявшая рядом пара собеседников слушали ее внимательно, и никто из них не улыбнулся и не выказал насмешки в ее адрес.
О да, она была независимой женщиной, умевшей постоять за себя. После ужина все расселись на диванах и занялись беседой; фактически официальная часть приема была завершена. Они с Джеймсом могли наконец удалиться. Джорджия сунула пять долларов гардеробщице и вышла на улицу, облегченно вздохнув. Джеймс попросил ее не спешить, предложив заехать в кафе перед возвращением домой. Неплохой шанс обсудить инцидент с покупкой велосипеда и договориться о встречах с Дакотой.
— Давай побеседуем наедине, вспомним, как раньше любили болтать обо всех наших знакомых.
Ей не хотелось соглашаться, она уже собиралась сослаться на то, что Анита ждет ее и надеется вскоре уехать домой, но вино подействовало на Джорджию слишком сильно и ее охватила непривычная апатия. К тому же ей все-таки льстило приглашение Джеймса.
— Хорошо, только чашку кофе. И сразу домой.
Но вскоре она заказала еще кофе и не заметила, как выпила одну за другой обе чашки, а все потому, что ей доставляло удовольствие сидеть с Джеймсом и слушать его разглагольствования об архитектуре. Ей вспомнились их совместные ужины и посиделки в кафе в молодости. Теперь все было иначе, но какое-то неуловимое ощущение повторения прошлого все равно присутствовало.
— Кэт немного другая, не такая, как ее гости. Как бы это сказать… она лучше, — заметил Джеймс.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну понимаешь, они там все занудные домохозяйки. Жены мужей, у которых много денег и мало воображения. — Джеймс засмеялся. — Девушки всегда мечтают выйти замуж за богатого мужчину, не понимая, что жизнь станет жалким придатком к его приемам и банкетам. Ведь ты же знала ее, когда она была моложе. Она совсем не глупа, правда?
— Вряд ли она намного умнее своих гостей.
— Тогда скажи мне, она была так уж хорошо воспитана и вышколена, чтобы легко вписаться в их круг? Скорее всего нет. — Джеймс поднес к губам чашку. — Я знаю этих женщин, мне довелось со многими из них иметь дело.
«И наверняка спать с ними», — подумала Джорджия, не сомневаясь, что он не пропускал ни одной возможности пополнить список своих побед.
— Она прекрасно держится, — согласилась Джорджия, — и, наверное, сильно меня ненавидит. По-женски.
— Ах вот как! Она ревнует, поскольку
Джорджия закрыла глаза, мысленно возвращаясь к минувшей вечеринке. Что думали о ней те из гостей, кому довелось прочесть в журнале статью о ее магазине, если таковые там вообще могли оказаться? Для нее их мир был каким-то потусторонним, непроницаемым и непостижимым. Побыв там, среди них, она все равно не понимала, как они могут вести такое существование. Но с другой стороны, вся эта роскошь заворожила ее, ведь это то, чего и она могла когда-нибудь достичь, если бы, конечно, ей повезло. Перед ней словно приподнялась завеса нереального будущего, ее мечты. С Джеймсом. Если бы он не предал ее тогда, много лет назад. Если бы он не бросил ее, а женился на ней. Мысль об этом до сих пор отзывалась в ее душе болезненным эхом былых обид. Ей придется рассказать обо всем Дакоте и Аните, которые ждут ее дома.
Она встала из-за столика и прошла в туалет, где ополоснула лицо холодной водой. Вечернее свидание с Джеймсом во дворце Кэт подействовало на нее угнетающе и заставило снова ощутить пропасть, отделявшую ее от надежд молодости. Она как будто зависла между тем, что могло быть, и тем, что у нее было на самом деле. Если бы они задержались чуть дольше в тех блестящих хоромах, то она, наверное, разрыдалась бы на виду у всех от отчаяния и обиды на Джеймса. Она смотрела, как он разговаривал с другими гостями, и ей даже удалось несколько раз расслышать имя Дакота, после чего Джеймс поворачивался в ее сторону и кивал ей, улыбаясь. Она тоже улыбалась в ответ, поднимая бокал. Джорджия умела держаться на публике так, чтобы никто не заметил, насколько она расстроена, годы борьбы за свое благополучие и место под солнцем научили ее этому. Ее удивляло, что она почти не могла вспомнить подробности их любовных отношений, и еще Джорджия словно напрочь утратила способность доверять и ощущать влюбленность после их расставания. У нее больше не осталось иллюзий, бесплодных ожиданий и надежд. Но зато она с прежней силой вдруг вспомнила, как велика была власть этого человека над ней, как ее гипнотизировали его остроумие, интеллект и красота. Даже сейчас, когда она ненавидела Джеймса, Джорджия все еще не могла освободиться от этого дурмана.
Вернувшись из туалетной комнаты, она почувствовала, что опьянение постепенно отступает. Щеки уже не горели так сильно, как полчаса назад. Почему же она ощущала неловкость среди этих дам? Ей некуда было девать руки, они ей мешали. Джорджии вспомнилась одна из ее знакомых — хирург-пластик, которая тоже всегда говорила, будто не знает, что делать с руками, когда они ничем не заняты. Вокруг все обсуждали новости, которые еще только должны были появиться в воскресной «Таймс», или хвалили интерьер помещения и дизайн, а ей оказалось даже нечего сказать ни на ту, ни на другую тему. Мужчины, правда, еще беседовали о межуниверситетских спортивных матчах Гарвард — Йель.
И Кэт даже не заговорила с ней больше.
Теперь, в кафе, Джорджия приходила в себя после неприятного потрясения. Горький вкус кофе возвращал ее к жизни.
— Ты явно пользовался успехом у этого престарелого джентльмена, Эдгара, или Эдварда, или как его там… Он прямо-таки взахлеб с тобой общался.
Джорджия положила сахар в свою чашку.
— Это так ты была спокойна? Все время следила за мной. О, Уолкер, ты слишком много времени проводишь в стенах магазина, и подумать только, ты нашла в себе силы вырастить дочь от черного! — Джеймс усмехнулся и продолжал все тем же тоном: — Но ты талантлива, и тебе следует гораздо больше доверять людям и верить в себя. Это формула успеха. И мой девиз. — Джеймс посмотрел ей в глаза. — Я знаю людей. И можешь не сомневаться: у тебя есть все, чтобы им нравиться.