Выбери меня
Шрифт:
— Да сдались вы мне! — резкость сорвалась с языка раньше, чем вспомнила о возможных сословных неравенствах. Сама остолбенела от своей дерзости, но было поздно: слово не воробей. Вылетело — береги скворечник!
— Леди Кризель, это принц Олистер, — строго ввел в курс дела знакомый женский голос, и я поняла: «Пипец! Допрыгалась!»
— А-а! — протянула испуганно. — Простите, мой принц! Ваше Высочество! Рада была вас увидеть… — и от ужаса пятилась назад, — разрешите откланяться. До свидания!
Я городила чушь! Но меня так трясло! Даже голос задрожал от истерики!
— А,
Все! Я больше не люблю балы! Я их люто ненавижу! И принца мне тоже не надо!
Убежав, куда глаза глядели, села на подвернувшуюся скамеечку и заплакала.
Это день должен был стать незабываемым, и он зараза, оказался действительно незабываемо неудачным. И что ожидает меня за грубость с принцем? Я рыдала так горько, взахлеб, что не услышала приближающиеся шаги. Только когда на плечо легла прохладная рука, поняла, что не одна, и попыталась вытереть слезы руками.
— Ну, будет, — мягко произнесла Терезия.
Я крепилась аж несколько секунд, а потом зарыдала с новой силой.
— Не узнала?
Кивнула.
— Возьми платок! — она протянула шелк, обшитый кружевом, и я поняла, какая же я чужая в этом дурацком галантно-сказочном мире.
— Домой хочу, — всхлипнула.
— А, может, твое место здесь?
— Нет!
— Пойдем, я представлю тебя нашему принцу.
— Не хочу, — упрямо завертела головой и икнула. — Я не знаю, как себя вести.
— Я расскажу. Пойдем.
— Не хочу!
— Впервые вижу, как отказываются от аудиенции у принца! — раздался над ухом насмешливый мужской голос. Я подпрыгнула и затряслась пуще прежнего.
— Ваше Высочество — вы напугали нас! — с легким укором и в то же время мягко произнесла графиня. А мне тут же вспомнились слова Телайзы, что Терезия — фаворитка принца.
«Еще есть шанс уберечь мою шкурку непоротой благодаря заступничеству!» — схватилась я за спасительную мысль. Ведь отличилась же — нахамила самому принцу.
— Леди Кризель, — более строго обратился блондин, на которого я боялась поднять глаза. — Понимаю, что вы выросли в глуши, но научили же вас делать реверансы?
— Ой! — подпрыгнула я и изобразила нечто, от чего Олистер расхохотался. А Терезия закашляла, пытаясь намекнуть высочеству, что следует быть более деликатным.
— Если вы так же танцуете, понимаю, почему виконт Брефет разыскивал вас по всему дворцу.
«Неужели узнали!» — испугалась, и новый приступ моих слез удивил и принца, и его спутницу.
— Неужели я кажусь таким ужасным? — удивился Олистер.
— Если только ужасно ваше чувство юмора… — смело ответила Терезия.
Я хоть и рыдала, но на ус мотала, что отношения у парочки весьма близкие. Гораздо больше, чем дружеские. Нет, я благодарна ей, что смягчила последствия моей неосторожности, но теперь окончательно поняла, что не хочу оказаться ни той самой избранной, ни одной из возможных фавориток при законной супруге. Возможно, я дурочка, гордячка, потом пожалею сто раз, оказавшись в нищете. Но я готова приложить все старания, лишь бы остаться
В комнату пришла с зареванными глазами и опухшим носом. Взволнованной Свельде поведала, что переволновалась. Быстро разделась и нырнула в постель. А когда в завершении бала громыхал праздничный фейерверк, и комната мерцала золотым, малиновым, голубым, красным цветами — я сжимала одеяло и оплакивать свою судьбу.
(2 кусочек) Утром, ни свет, ни заря, примчалась Тезайза, которая, похоже, еще не ложилась. Уставшая, но натанцевавшаяся вдоволь и счастливая, она присела на кровать и промурлыкала:
— Какое прекрасное утро!
Я насторожилась: «С чего столько внимания?», но с первого же вопроса все встало на свои места:
— Рассказывай, как привлекла внимание принца? — милая родственница вперилась в меня, не мигая. Еще бы за руку взяла лицемерка и поклялась в вечной дружбе.
Отпираться было бессмысленно, но и правду рассказывать я не собиралась. Если только частично.
— Случайно встретила на парковой дорожке, от радости растерялась, расплакалась. А Его Высочество были так тронуты, что не смогли пройти мимо.
Сестрица покосилась. В мою идиотскую версию сложно поверить, однако глаза у меня и впрямь были заплаканными, лицо опухшим.
— Ну, надо же, — задумчиво произнесла она. — Кто бы мог подумать! — Прикусила губу, а потом предупредила: — Теперь Терезия тебя изведет.
— Спасибо за заботу, — пролепетала я, допуская, что скорее любопытная родственница изведет меня из зависти.
— Мы же семья.
— Конечно…
Никогда прежде не ощутила себя такой одинокой. Трех недель (по-здешнему седмиц) хватило, чтобы этот мир сделал меня невероятно мнительной. Припоминая события вечера, все больше убеждалась, что вокруг все шепчутся, вынюхивают, а я наивная ничего не замечаю.
«Откуда этот виконт узнал, что я была там? За мною следят? Кто? Неужели Свельда выдала?» — снова захотелось плакать, но взяла себя в руки. Не хочу показывать слабость.
Замок отсыпался, готовясь к новым гостям, что обязательно приедут завтра — к первому дню испытаний. И нам — претенденткам тоже дали отдохнуть. Разнесли по комнатам легкий ужин, сладости, и я, отсиживаясь в покоях, заедала стресс. А между перекусами листала нудные хроники.
«…Зная, что король уехал почти без сопровождения, чтобы нанести визит даме в Фертине, Калес поскакал за ним, окружил дом. Когда король обнаружил это, вышел из дверей и храбро защищался, тяжело ранив нападавших. Сражался доблестно, пока не иссякли силы, и мятежники не убили его. Когда свита короля услышала шум, выбежали на помощь, и Калес немедленно предложил им жизнь и награды, которые ни один из них не принял. Они сражались вместе против него, пока все не полегли замертво…»