Выбор, который делают за нас
Шрифт:
— Да. А мы ведь тогда ничего и не поняли. И ни кто не ожидал, что она взбесится на твоё предложение заменить жениха, раз Саша предпочёл вольную жизнь, — усмехнулся папа. — А Анита сразу сказала, что Кате эта идея не понравится. Удивительно, что она так долго молчала?! — скорее мысли вслух, нежели вопрос.
— Это да, моя жена как сундук Пандоры. Хотя скорее она жертва от деяний твоей, — опустился на кресло Порш.
Я просто следил за обычным разговором двух друзей и поражался. Ни злобы, ни обвинений. Хотя нет, они оба винили одну женщину, которая насмешкой
Мы все стали заложниками времени. Нам ничего не оставалось кроме как сидеть и ждать. Либо чудо, либо трагедии. И эта обреченное понимание, что я бессилен в данной ситуации, давило сильнее всего.
А минуты летели. Сначала наступила оглушительная тишина в коридоре госпиталя, она прерывалась периодическими тихими шагами, кого-то из врачей или медсестёр. Потом, вместе с утренними лучами, здание наполнилось звуками и различными запахами, которые вызывали исключительно тошноту. Но я больше не мог сидеть на одном месте, ожидая сам не зная чего, вот только привык, что для себя ничего хорошего. Осторожно разбудил Аню, задремавшую на моих коленях. Девушка тут же подпрыгнула, испугавшись того, что уснула. И вопросительно со страхом уставилась на меня.
— Новостей пока нет, — тихонько сказал я ей. — Ты ничего не ела со вчерашнего дня. Здесь есть круглосуточное кафе через дорогу, пойдём.
Я даже не спрашивал, хочет она или нет. Мне нужно было хотя бы ненадолго покинуть это помещение, пропахшее медикаментами и кровью.
В небольшой круглосуточной кофейне, несмотря на ранее утро, было уже много народу. Оставался свободным всего один столик, который мы и поспешили занять. Я сразу заказал для Ани горячий бульон и салат и уже нам обоим по чашке кофе.
— Ты сказал, — замявшись, начала моя невеста, — что думал, будто ты не сын Сергея, почему?
Я посмотрел на бледное слегка припухшее лицо своей невесты. Ведь ни на минуту не подумал, что бы расстаться с ней. Даже сюда потащил, не говоря уже о том, что за прошедшую ночь сопровождал её даже в туалет. Сейчас она была для меня спасательным кругом, очень нужным, значимым…
— Когда я накопил подработками себе на дешевенький, старенький Kawasaki, помнишь? — Аня утвердительно кивнула. — Дима тогда умолял дать прокатится. А потом вы взяли его бес спроса, пока я был на учебе, и въехали в первую стоящую на обочине машину.
Девушка печально улыбнулась детским воспоминаниям.
— Я после этого стала бояться садится на этот вид средства передвижения…
— Я не знал…
— Нет, нет. С тобой я не боюсь. С тобой надёжно, — положила свою хрупкую ладонь на мою, девушка.
— В общем, — поглаживая пальчики невесты, продолжил я. — Диму тогда положили в больницу, хотя ничего серьезного у него не было, только пара царапин. А мама сорвалась на мне. А на фоне её игры в безумную любовь с отцом, я сделал свои выводы… дурак…
— Мы все дураки в равной степени. Я неоднократно говорила Диме, что он похож на папу. И ведь даже заметила сходства Дениса с отцом, а схожесть
— Да, никто не заострял…
Дальше к нам подошла официантка, принёсшая наш заказ, и я проследил, что бы Аня съела всё, что я ей заказал. Девушка ела медленно, и я ей был благодарен за эту передышку. Перевёл взгляд с Ани на входные двери больницы. Если совместимость Кирилла и Димы будет минимальной. Я весь земной шар переверну, но найду подходящего донора в самое короткое время. Дима должен жить, не смотря ни на что.
— Я поела, — улыбнулась сытой улыбкой девушка, откинувшись на спинку стула.
— Ещё пару минут и пойдём.
— Всё будет хорошо. Дима сильный, он выкарабкается.
— Конечно, — натянуто улыбнулся я, — по-другому быть не может.
Хотя где-то внутри меня грыз червячок сомнения. Что всё как раз и может быть. Я даже не представляю, что тогда будет с мамой, если Дима все-таки… нет, я не буду об этом думать.
Часть 11
Люди вообще стыдятся хороших вещей, например — человечности, любви, своих слёз, тоски, всего, что не носит серого цвета.
(с) К.Г. Паустовский «Блистающие облака»
Анна
— Ну как вы тут, — спросила я наших отцов, как только мы вернулись в госпиталь.
Саша передал им по стакану горячего черного кофе, который мы принесли с собой. И ещё один стакан передала уже Екатерине Александровне, я.
Она проснулась еще в тот момент, когда мы уходили, и просто тихо лежала, свернувшись калачиком. Сейчас она вносила дисбаланс, своей подростковой хрупкостью, и тем, что её лицо стало выглядеть на все пятьдесят, если не больше.
— Спасибо, — прошептала она, приподнимаясь на локте и беря из моих рук тёплый стакан.
Я ей улыбнулась поддерживающей улыбкой, и слегка сжала её руку, которой она взяла кофе, а потом вернулась к Саше.
— Пока ни как, — ответил Сергей, — ждём, когда будут готовы все анализы.
— Ты все-таки поможешь? — с какой-то затаенной горькой надеждой Екатерина Александровна смотрела на папу.
Папа бросил на неё злой взгляд, и процедил сквозь стиснутые зубы:
— А ты ждала, что я брошу Дмитрия в беде. Я бы сделала все от меня зависящее, что бы ему помочь, даже если бы он был не моим сыном.
— Прости, — прошептала она.
В помещение воцарилась тишина. Каждый думал о своём, а точнее о ситуации, в которой мы все оказались. И если я до сих пор переваривала информацию, что Дима мой брат, и благодарила Бога, что мы по незнанию не натворили глупостей. То Саше, наверное, приходилось не сладко. Ведь фактически его мать выплюнула ему в лицо, что он не то что не любимый сын, а вообще нежеланный. Но ещё хуже было Сергею. Спустя столько лет, узнать, что твоя жена тебе не просто изменила, а выдавала чужого ребёнка за твоего, тайно любя другого мужчину…