Выбор Леди

Глакс М. О.

– Вы требуете невозможного, профессор.

Усы профессора Картера недовольно колыхнулись.

– Невозможно то, что ты не умеешь и не хочешь научиться управлять своей завесой, Тали! Для чего ты поступала в Академию? Чтобы стать стражем? Или, может, даже мечтала о должности хранителя? Да будет тебе известно, что порой стражам и хранителям приходится вступать в бой с адептами Тьмы. А что делают в бою? Верно, сражаются! Сражаются, Тали, а не отсиживаются за спинами своими напарников.

Чем ближе подходил возмущенный учитель, тем громче становился

его голос. Я буквально ощущала, как начинаю уменьшаться под его взглядом, не ведающим жалости.

– Может так случиться, что рядом никого не окажется. А у тебя не будет ничего, кроме твоего барьера. И что тогда?

– Я пытаюсь сосредоточиться, профессор, – собственный голос звучал невыносимо жалко. – Пытаюсь отразить атаку, но ничего не выходит. Мой барьер… Он не ощущается зеркальным, как вы говорите. Он все впитывает в себя, но не отражает.

Профессор ничего не ответил на мои оправдания. От этого вихрь обиды и разочарования становился только сильнее. Йозеф Картер был выдающимся хранителем, и когда проходил по коридору, то парни нашей группы тут же с упоением вспоминали все известные им истории с его участием.

– Однажды Картер выстоял в одиночку против оравы гончих, – восхищенно воскликнул Питер.

– Да что там гончие, – махнул рукой Томас. – Говорят, на северо-западе Эстера Картер попал в ловушку живой Тьмы и при этом смог сохранить рассудок.

– А я слышал, что он бывал в нижнем мире, – почти шепотом произнес Билли. – И встречался с самим Смертью.

– Прям со Смертью? – с сомнением спросила Тина. – Мне говорили, что он столкнулся только с Всадником.

– Насколько я знаю, Терренс Бэк отрастил бороду и усы, чтобы быть таким же крутым, как этот ваш Картер, – обреченно вздохнула Джоан. – Не вышло.

И когда я узнала, что буду заниматься с самим Йозефом Картером, моей радости не было предела. Но только до первого урока. Если Клаус заставил меня поверить в то, что я могла быть не такой как все, что люди со способностями как у меня – большая редкость, то от профессора Картера я услышала иное.

– Ничего. Пустышка. Бездарность.

Почти сразу профессор велел использовать завесу не только как защиту, но и как оружие. От занятия к занятию я давала себе обещание, что сегодня не дам повода для издевок, однако никак не могла выполнить требования преподавателя. И вскоре эти уроки превратились в пытку.

– Продолжать не имеет смысла, – резюмировал Йозеф Картер, наблюдая за тем, как я пытаюсь отдышаться. – Ладно, расслабьтесь, Тали. Возможно, это, и правда, ваш максимум. Со следующего двулуния начнутся ночные тренировки в группе. Думаю, там вы почувствуете себя, наконец, в своей тарелке. Сможете делать то, что у вас получается лучше всего – не лезть на рожон и прикрывать других. Хорошего дня!

Профессор пошел к выходу из зала, а я так и стояла, провожая его взглядом, теряясь в догадках, кого ненавидела сейчас больше – Картера за его желчные издевки или себя за то, что оказалась бездарностью. Обиды душили до слез. Но я не позволила себе разрыдаться

посреди зала, вдруг кто ненароком заглянет, а поплелась переодеваться.

В женской душевой было полно народу. Многие вернулись с индивидуальных занятий и приводили себя в порядок перед следующими уроками.

– Леди, что с тобой? На тебе лица нет.

Джоан заметила меня почти сразу, как только я переступила порог раздевалки.

– Да так…

– Что, опять этот старик мучал тебя?

Я сокрушенно поджала губы и рухнула на скамейку.

– Наверно, Картер прав. Я – бездарность.

– Этот твой Картер просто показушник и сноб. С чего он решил, что твой щит вообще может отражать атаки Эфира?

Взглянув на подругу безнадежным взглядом, я снова вздохнула.

– Если он требует, значит, должен. А я действительно так ничему толком и не научилась за все это время.

– Эй, даже и не вздумай вестись на это! Неужели ты не понимаешь, что он все это делает специально, чтобы раззадорить тебя. Ты бы слышала, что моя стерва мне говорит. Я сейчас чуть весь шестой корпус не спалила.

Судя по довольному выражению лица Джоан, она об этом совершенно не жалела.

– Ну, так или иначе, я свой шанс профукала. Больше Картер со мной заниматься не будет. Дальше только на групповых тренировках.

– Тебе он тоже рассказал о ночных занятиях? А я думала, моя мегера пошутила, что выгонит меня посреди ночи в пустырь со степными псами, – Джоан достала из шкафчика полотенце, мыло и повернулась ко мне. – Ты долго сидеть тут собираешься? Перемена не резиновая.

– Да, сейчас, иду-иду, – протянула я в ответ, не в силах подняться.

– О, я поняла! Хочешь, чтобы я ушла, и ты без посторонних глаз откроешь свой шкафчик?

– Что?

– Ты думаешь, я не замечаю, что после той орхидеи от таинственного поклонника, – эти слова Джоан сопроводила кавычками из пальцев, – ты постоянно оттягиваешь момент, чтобы в одиночку заглянуть туда?

– Что это значит? – я передразнила подругу, изобразив кавычки. – Джоан, не придумывай. Ничего я не оттягиваю.

– Тогда чего ждешь? Открывай.

Закатив глаза, я поднялась на ноги.

– Вот сейчас возьму и открою.

– Вот возьми и открой, – скрестив руки, потребовала Джоан.

Оглянувшись, я заметила, что за нашей перепалкой с любопытством наблюдали другие студентки. Подойдя к шкафчику с короткой табличкой «Тали», я с деланным безразличием вставила ключ в скважину замка и медленно повернула.

– И к чему этот спектакль? Вот видишь, ничего тут…

Но я замолчала, так и не закончив фразу. В шкафчике висел небольшой черный пакетик с рисунком кошачьих следов в углу. Я сразу узнала бренд ювелирных украшений и слегка опешила. Джоан заглянула мне через плечо.

– Что там? Это же пакетик из «Кошачьей лапки»! – воскликнула она.

– Давай позже?

Мне самой было безумно интересно, но любопытные и завистливые взгляды меня смущали. Я скинула одежду, схватила полотенце и рванула в душ.