Выбор наследницы
Шрифт:
— Пусть принесут чистую одежду и тёплую воду, — приказал Ринал, выпрямившись. — И вот что, надо перевести её в другую камеру, повыше.
— Милорд? — де Брок недоумённо уставился на первого министра, удивлённый его словами.
— Она не представляет угрозы, Эмори, уж поверь, — сухо объяснил волшебник. — Её сон имеет несколько другую природу, чем просто забытье. И к сожалению я не могу ничего с этим сделать. А вот улучшить условия, в которых она содержится, в моих силах. Поэтому будь любезен, подготовь новую камеру. И проследи, чтобы там стояла нормальная кровать.
Начальник тайной полиции развернулся и молча вышел, про себя порадовавшись, что Ринал скоро уезжает. Де Броку не нравилось,
— Видят боги, я не хотел, — пробормотал он, отметив, что кожа девушки неестественно прохладная.
Поменяв ей одежду, Ринал поудобнее устроил пленницу на узкой кровати, прикрыл тонким одеялом, и вышел.
— Учти, я узнаю, если ты что-то с ней сделаешь, — предупредил Ринал. — Хватит с неё допросов, она ничего не скажет, что бы мы ни делали. Поставь здесь удвоенный караул, и никому не давай ключи от этой камеры. Доброй ночи, Эмори.
— До свидания, милорд, — де Брок склонил голову.
Первый министр поспешил покинуть штаб-квартиру тайной полиции, ему не терпелось вернуться домой, к Альмарис.
Услышав шаги в коридоре, девушка встрепенулась и выпрямилась — она успела задремать немного. В кабинете царили густые сумерки, солнце почти скрылось за горизонтом. Дверь открылась, и на пороге появился Ринал.
— Почему-то я так и думал, что ты ждёшь здесь, — негромко сказал он, улыбнувшись.
— Здесь уютно, — Рили встала и подошла к нему. — Ты закончил с делами?
— Теперь да, — волшебник провёл ладонью по волосам девушки. — Только, боюсь, у нас почти не осталось времени. Шхуна будет завтра утром.
Сердце принцессы замерло от тревоги, она прижалась к Риналу, спрятав лицо у него на груди.
— Не отпускай меня, — глухо произнесла она. — Не дай мне уйти, пожалуйста.
— Ну что ты, милая, — Ринал обнял её. — Как я могу, я ж такую кашу заварил, только ради того, чтобы ты была со мной…
— Что бы я ни говорила, и что бы ни делала, — Рили подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Не позволяй Артефакту вернуть всё, от чего я отказалась. Обещай, милый, прошу.
— Ты останешься со мной, — он обхватил её лицо ладонями. — Обещаю, Рили. Только… Кендалл так просто не отпустит тебя, ты знаешь.
Она на мгновение прикрыла глаза, по щеке сползла слезинка.
— Я надеюсь, он поймёт, — прошептала Альмарис. — Может, он тоже встретит кого-то, с кем ему будет лучше… он ведь тоже никогда не любил по-настоящему.
— Мне не нужна эта страна, — пробормотал вдруг Ринал, подхватив её на руки и выйдя из кабинета. — Пусть забирает, в конце концов, мне всегда плохо удавались роли правителей. Мне нужна только ты, Рили.
Обняв его за шею, девушка до боли прикусила губу, сдерживая рыдания. Она не стала говорить, что пока Дориан жив, он будет искать её. Но мысль о том, что его придётся убить, вызвала волну глухого отчаяния: всё-таки отголоски той, прежней любви, ещё давали о себе знать. Альмарис так же знала, что Кендалл будет стремиться уничтожить Ринала. От последней мысли стало по-настоящему страшно: едва представив, что волшебника нет рядом, она почувствовала, что летит в пропасть.
Любовь к мятежнику не шла ни в какое сравнение с чувствами к Риналу — последние гораздо сильнее и ярче. И девушка ясно осознавала: здесь не замешано ни грамма магии. Всё случилось само, и только потому, что Артефакт пока не имел возможности влиять на
— Ты ухитрился нарушить всё, что только можно здесь, в этом мире, — она улыбнулась и подняла голову. — И всего лишь из-за чувств. Ты всегда был таким безрассудным?
— Ты того стоишь, Рили, — волшебник ногой открыл дверь в спальню. — И совсем наоборот, я всегда был чертовски осторожен и рассудителен. Мне надоело быть правильным, вот и всё. И одиночество тоже порядком надоело, — он поставил девушку на пол. — У меня никогда не было какой-то одной цели в жизни, никогда не хотелось поселиться в одном месте. Я путешествовал, влипал в истории, воевал, встречался с женщинами, терял друзей, но пожалуй сейчас я чувствую, что по-настоящему живу. Да, здесь я наделал ошибок не меньше, чем в других мирах, но ничего непоправимого не случилось. Я хотел стать всего лишь равным тебе по положению, ты ведь принцесса, поэтому и взялся в политические игры Келарии. Но теперь мне всё это не нужно, Рили. Я больше не хочу быть королём, это хлопотное и утомительное занятие. Кендалл победит, все будут рады и счастливы. Про меня скоро забудут. Что же касается тебя, — он посмотрел ей в глаза, — кто-то должен был сделать то, что сделал я. Освободить тебя. Не может вещь иметь такую власть над человеком, это неправильно, — Ринал развернул Альмарис и начал медленно расстёгивать платье. Она слушала, не прерывая, таким откровенным он ещё с ней не был. — Ты тоже многому научила меня, милая. Я всегда считал себя жёстким человеком, не склонным к доброте, терпению, нежности. Я никогда не ухаживал за женщинами, не добивался их чувств, мне это не надо было, — закончив с маленькими пуговичками, волшебник так же медленно спустил тонкий шёлк с плеч принцессы, платье скользнуло на пол с тихим шуршанием. Рили осталась в одной тонкой нижней рубашке. — Меня не заботило, нравится ли им моё внимание, не волновали их желания. Но с тобой всё по-другому, — Ринал снова развернул её к себе лицом и нежно провёл пальцем по контуру лица девушки. — Я ужасно боюсь сделать что-нибудь не так и обидеть тебя, или сделать больно. И очень боюсь потерять, — не дожидаясь ответа, он прижался к её губам в долгом поцелуе, от которого у Альмарис перехватило дыхание.
— Никогда не думала, что со мной случится нечто подобное, — она чуть улыбнулась и мягко высвободившись, подошла к кровати. — Ты перевернул всю мою жизнь, милый, но наверное это и к лучшему, — она присела на край, её лицо стало серьёзным. — Люби меня, пожалуйста, — тихо-тихо попросила девушка. — Сегодня я не хочу больше говорить ни об Артефакте, ни о будущем. Я хочу просто быть с тобой…
Он в два шага оказался рядом, и мягко надавив ей на плечи, уложил на кровать.
— Спасибо за всё, Рили. Я очень люблю тебя, — он не мог отвести взгляд от нежных черт лица, от зелёных глаз, казалось, мерцавших в полумраке, словно драгоценные камни.
Она молча обняла его и поцеловала. Больше они не разговаривали, и Альмарис не думала ни о чём и ни о ком, кроме Ринала. Она не знала, как долго им удастся ещё быть вдвоём, пока Артефакт не восстановит влияние, и её вновь не начнут раздирать противоречия. Или не начнут… или он просто отберёт у неё любовь к волшебнику, заставив следовать когда-то раз и навсегда предначертанному пути. Зажмурившись, принцесса крепче прижалась к нему, отчаянно не желая терять ни Ринала, ни чувства к нему. Но очень скоро все грустные мысли исчезли, осталось только наслаждение и ощущение безграничного счастья.