Выбор офицера
Шрифт:
— Господин курсант, — запричитал он, демонстрируя выбитые верхние зубы, — поздравляю с зачислением, мы так рады, так счастливы… — после чего убежал.
Согласитесь, поведение нетипичное. Хотя подвыпивший юнец мог и не обратить на это внимания, но я-то юнцом не был, а весь мой опыт подсказывал, что ничего случайного в произошедшем не было. Дай Бог, если я ошибаюсь, но похоже, что на кого-то из нас здесь устроена засада, не обязательно для убийства, но какая-то гадость точно готовится, а этот тип дал сигнал своим подельникам, что я не их клиент. Действительно, место удачное — тихое,
Значит, нужно молодежь забирать с пьянки, пока они еще стоят на ногах и могут оказать какое-то сопротивление — на 25 человек, даже нетрезвых, никто не набросится. А в форменных плащах, да вечером, нас друг от друга никак не отличишь, то есть выстрела тоже можно не опасаться.
Решено, возвращаюсь в трактир и с грохотом открываю дверь.
— Господа, я встретил посыльного от де Фонтэна. Нам за каким-то дьяволом приказано срочно прибыть в замок. Предлагаю взять с собой вина, закуски и уже там достойно завершить этот чудный вечер! Хозяин, приготовь и давай счет!
Оказалось, что вернулся я очень даже вовремя. Языки у мальчишек уже заплетались, но на ногах они стояли относительно твердо. Так что возвращались пусть и не строем, но толпой вполне организованной.
Что интересно — на обратном пути нас действительно встретил старшекурсник, представившийся посыльным, с приказом немедленно прибыть в замок. Как выяснилось — это был розыгрыш старшекурсников, чтобы, с одной стороны, обломать новичкам гулянку, а с другой — сохранить их здоровье перед утренним кроссом.
То ли я ошибся, то ли сидевшие в засаде не ожидали такого и решили изменить планы, но по дороге в замок на нас никто не напал. Только в силу намертво вбитых годами службы профессиональных рефлексов, это происшествие отложилось в моей памяти.
Два разговора, которых Жан не слышал.
Первый разговор.
— Ну и почему мальчишка еще жив? Я за что тебе, мерзавец, деньги плачу? Ты что, решил, что можешь не исполнять мои приказы? Мои?! — следует могучий удар кулаком в рыло.
— Ваша милость, Ваша милость, помилосердствуйте — раздалось с пола — никто не ожидал, что сопляки выйдут из трактира засветло и на своих ногах. Хозяин трактира клялся, что ни разу первокурсники сами от него не уходили. Всегда их уносили его слуги, и всегда глубокой ночью. Он говорил та- тла- диция. Мы не виноваты, мы все сделали правильно!
— Значит так, свинья. Я пошел на доклад. Молись, чтобы мне не приказали пустить тебя на корм твоим родственникам!
Второй разговор.
— Ваше сиятельство, вернулся Живчик. К сожалению, у него провал, а запасного варианта мы не готовили.
— Конечно, не готовили — это же не основная операция. Не хватало нам вспомогательные планировать как штурм Лувра. Всего-то надо было убить одного щенка. — Седой благообразный господин с досады шлепнул ладонью по столу и продолжил. — С другой стороны, видимо, мы сами виноваты — не следовало это дело поручать простому исполнителю.
— К сожалению, когда поступил приказ на операцию, никого другого у меня под рукой не было.
— Операцию… — седой господин сделал брезгливое лицо. — Честно говоря, не нравится мне это дело, противно мальчишку резать. Но уж больно Идальго на этом настаивает, а у этого мерзавца сейчас очень перспективная позиция. Да, очень. Так что хочешь — не хочешь, а помогать надо. Пожалуй, будет лучше один раз послать специалиста и забыть об этом навсегда. Как думаешь?
— С Острова вернулся Маэстро — может, направить его?
— Не слишком ли? Хотя… Только пусть отдохнет пару недель — заслужил. Такое привез! Я лично Его Величеству представление направил! Да, пожалуй, пусть съездит — не всегда же ему подвиги совершать. И пусть Зоркий ему поможет — мало ли что…
— А с Живчиком что?
— Ну уж это не ко мне, мой друг, это Вы как нибудь сами… На что-то же он годен… Так что сами разбирайтесь — у меня своих дел хватает. А вот Маэстро поставьте срок — до Рождества. И задачу поинтереснее — пусть заодно всю эту семейку обгадит. И ему так веселее, и Идальго будет полегче.
Глава IX
И началась учеба — нет — УЧЕБА! С занятиями такой интенсивности я сталкивался только однажды, когда после института год учился на специальных курсах в Минске. Тогда за год преподаватели умудрились вбить в нас такой же объем знаний, какой в обычном вузе давали за пять лет.
Та же методика сверхинформативных лекций и изматывающих семинаров, зубодробительных самостоятельных работ. И это в эпоху Позднего Возрождения, Барокко — эпоху неспешную, склонную к созерцанию и размышлению, когда создавались новые науки и направления в искусстве. Как, откуда здесь смог появиться такой потогонный конвейер по производству офицеров, работающий с эффективностью, достойной двадцать первого века? И почему он прижился только в этой Академии? Ведь по численному составу она является явно самой маленькой в стране — всего семдесят пять курсантов, по двадцать пять на курсе. И далеко не все они пойдут в армию — представители высшей знати сразу уверенно заявляют, что лейтенантский патент положат к личным бумагам и навсегда о нем забудут. Однако и они пашут на занятиях, не давая себе ни малейшей поблажки.
Кстати, безусловным неформальным лидером нашего курса стал именно такой мажор — Филипп Шарль де Бомон сюр Уаз граф Амьенский, третий сын владетельного феодала. Первый по успеваемости, лучший фехтовальщик и кавалерист, именно у него шар силы окрасился в фиолетовый цвет. А выглядел… Одно слово — красавец, с лицом мужественным, как у бюстов римских героев. Высокий рост, широкие плечи, голубоглазый блондин. Вылитый образец истинного арийца.
Он сразу отмел всякие попытки общаться с ним как со знатным вельможей. Вместе с тем, у него было врожденное умение становиться центром любой компании, делая это ненавязчиво и не принижая своим лидерством. А ведь в курсанты отбирали людей незаурядных, склонных к самостоятельности. Чтобы таких повести за собой — действительно талант нужен.