Выбор сердца
Шрифт:
— А почему ваш бургомистр был против удочерения? — Яну стало искренне любопытно.
— Так она же отказала ему. Он посватался, она ему от ворот поворот.
— А почему отказала? — заинтригованно спросил Ян. Он отложил вилку и, не скрывая интереса, ждал продолжения.
— Слышал я, когда она об этом Аде рассказывала, — понизил голос Милен, оглядываясь на дверь. — Бургомистр у нас в Турове считается завидным женихом, поэтому всех удивило, что Иришка ему отказала. Говорит, к мужу надо испытывать как минимум уважение, а если нет ни любви, ни уважения, то семьи не получится. Как же она сказала, пословица какая-то? Сейчас, — Милен замер на мгновение, вспоминая, — О, «Мало быть мужем и женой. Надо еще стать друзьями и любовниками, чтобы потом не искать их на стороне». — Теперь понимаете, почему я так удивился, когда она, преодолев столько препятствий к удочерению, отказавшись от возвращения домой, вдруг бросается искать бабушку Эль? Когда мы пришли на мой
— И что директор, помогла?
— Азиза-ханум дала список.
Ян опять взялся за вилку, но задумавшись, так и сидел, не притронувшись к еде и вертя ее в руках. Потом вытащил из кармана четки и продолжил катать между пальцев золотые шарики. Милен понял, что гнев, с которым мужчина появился в кухне, полностью исчез, и обрадовался тому, что его попытка отвлечь, удалась.
Пропустив через себя чужую вспышку гнева, Ирина еще постояла у дверей, чтобы выровнять дыхание и услышала на лестнице глухой удар, источник которого был очевиден. Она вернулась в комнату, но нашла Эль уже спящей, поправила одеяло и пошла к себе. Спускаться вниз на ужин не стала. Хотя злость мужчины была вполне понятной и оправданной, встречаться с ним не хотелось. Ирина вертелась с боку на бок в своей роскошной удобной кровати, но сон все не шел. За окном царило непривычное безмолвие, ни шума ветра, ни шелеста дождя. Как ни прислушивалась, ни на этаже, ни снизу не доносилось ни звука, даже скрипа половиц. Ничто не мешало предаваться жалости к себе.
— У меня есть я. Мы справимся, — привычно убеждала себя старой аффирмацией. Уже давно она не прибегала к их помощи. Пришлось сознаться самой себе, сколько бы удачных шагов не сделала навстречу цели, чья-нибудь злая воля снова возвращает ее к началу. Чувства, которые должны были приносить только радость, приносят также много боли. Мысли беспорядочно метались в голове. Слава предлагала найти мужчину с ребенком. Нашла, и ребенка и его отца. Правда, в Славкином представлении это выглядело несколько иначе. Ада же наоборот, советовала не торопиться с удочерением, найти мужа. Память сразу же услужливо подкинула размытый образ незнакомца с постоялого двора. Правы те, кто говорит, что женщины живут эмоциями и воспоминаниями. Столько времени прошло, а Ирина до сих пор помнила приятные ощущения после объятий, вкус на губах от поцелуев, даже его запах. Сегодня, пока дремала во время поездки, этот легкий мужской запах опять преследовал ее во сне. И ведь это был не первый случайный секс в ее жизни. Был такой грех в студенческие годы, но она не продолжала вспоминать его снова и снова. Почему? Давно не было секса? Нет, что-то другое. В руках незнакомца она почувствовала себя нужной. Он вел себя с ней, как с любимой женщиной, вот что ее в этой ситуации так покорило. Когда ее так по-свойски подмяли под свой бок, она почувствовала, что значит быть любимой женщиной и спать в одной кровати со своим мужчиной. И уже блаженно проваливаясь в сон, мечтательница подумала: ни запланированного свидания, ни бутылки вина, просто секс, который семейные пары называют однообразным.
Первый солнечный лучик настойчиво пробивался через закрытые веки, но окончательно Ирина проснулась из-за щекочущего прикосновения к лицу. Открыв глаза, уткнулась взглядом в рассыпавшиеся по подушке каштановые мягкие пряди. Поцеловав макушку, подтянула Эль ближе к себе под бок и счастливо улыбнулась. Тревога, терзавшая ее в ночные часы, была временно забыта. И она снова провалилась в сон.
Глава 30
Окончательно Ирина проснулась уже в одиночестве. Разрешила себе еще немного понежиться, любуясь комнатой, оформленной в нежных пастельных тонах. Большое французское окно так и тянуло выглянуть и разглядеть то, что вчера было скрыто сумерками, и она не была разочарована. Ее глазам предстал маленький ухоженный сад, в котором, тем не менее, нашлось место и маленькой беседке, и альпийской горке, и газону, на котором Ирина увидела Яна. Он сидел на корточках, и за его широкой спиной Ирина не сразу разглядела Эль. Девочка что-то рассказывала, эмоционально размахивая руками, пока отец застегивал пуговицы на ее пальтишке. И опять вид отца и дочери вогнал девушку в транс, вырваться из которого было непросто. Только неожиданное появление постороннего человека вернуло Ирину к реальности, и она задалась закономерным вопросом, почему каждый раз она впадает в какое-то оцепенение от зрелища отец-дочь? Есть в этом что-то сакральное. Разве она сейчас наблюдает не ту сторону незамутненной любви, не требующую причин и доказательств? Той, о которой твердят женщины, мечтающие, чтобы любили их душу? Счастливицы, получившие сполна в детстве, не хотят лишаться ее, став взрослыми. Ну, а те, кто недополучил, будучи дочерьми, в вечном ее поиске всю оставшуюся жизнь.
Пожилой человек, пятясь
Дикий вопль, раздавшийся в этот момент с первого этажа, заставил Ирину отскочить от окна. Она хотела было, как старик схватиться за сердце, но вместо этого, посчитав, что спасение чьей-то жизни важнее соблюдения приличий, как была в короткой футболке и кружевном нижнем белье, сломя голову, прыгая через ступеньку и рискуя собственной шеей, скатилась вниз. У подножия лестницы столкнулась с Яном, тоже прибежавшим на крик, и начала падать, но он удержал ее, подхватив подмышки и прижав к себе, и замер в этой позе на несколько секунд. Несколько поуспокоившись, Ирина сообразила, что вопль был скорее восторженным, чем диким. Она отстранилась от Яна и, прыгая на одной ноге и потирая при этом вторую ушибленную столкновением, доскакала до источника переполоха. В дверях одной из комнат стоял Милен с абсолютно безумными выпученными глазами и уже беззвучно разевал рот, видимо, порвав голосовые связки во время этого оглушительного рева. Он молча показывал на что-то в глубине комнаты. Ирина, с опаской заглянув в комнату, обнаружила там мирно стоящий в центре комнаты небольшой белый рояль. Еще раз глянув на Милена и, понимая всем сердцем и душой чувства парня, она начала хохотать. Держась за живот, переводила глаза, слезящиеся от смеха, со смущенного Милена на Яна, непонимающего причину всего этого кипеша. Глядя на покрасневших мужчин, девушка вдруг спохватилась, что не думала о приличиях, бросившись на спасение, как она предполагала, чужой жизни, в короткой футболке и кружевных трусах.
— Ох, Милен-Милен, — покачав головой и похлопав парня по плечу, Ирина развернулась, и ничуть не смущаясь, стала подниматься по лестнице. Эль и старик садовник вслед за Яном тоже прибежали на крик. Находясь под прицелом четырех пар глаз и, будучи уже на самом верху лестницы девушка осознала, что одна пара глаз все же взволновала и смутила ее. Последние ступеньки она преодолела бегом.
Никогда еще Ирина так не жалела, что забросила игру на фортепиано. Милен стоял перед ней на коленях и, сложив ладони, упрашивал научить его играть на рояле. Скрывая улыбку, она смотрела в его молящие глаза и не знала, то ли снова рассмеяться, то ли злиться за устроенный спектакль:
— Да послушай же, Милен, милый ты мой человек, я бы с радостью, но я мало что помню. Могу научить тебя нотам, и показать упражнения для развития координации и беглости. — Зная, каким настойчивым может быть парень, когда дело касалось музыки, она опасалась ему что-либо обещать. — Это все! — Ирина нахмурила лоб, но выглядеть грозной не получалось. — Знаю я тебя, ты же не дашь мне спокойной жизни? — теперь уже не только у Милена, но и у Ирины на последних словах в голосе добавились просительные нотки.
— Все, хватит, — Ян, которому были непонятны и изрядно надоели эти пляски вокруг рояля, легко шлепнул ладонью по столу. — Пошли, побуду сегодня твоим преподавателем. Все равно брат не приедет раньше завтрашнего вечера, а заняться тут больше не чем.
— Вы умеете…? — благоговейно прошептал Милен. Он резво вскочил с колен и, забыв об Ирине, устремился за своим новоявленным учителем. Эль тоже побежала вслед за ними.
Никогда еще Ян не завоевывал авторитет с такой легкостью.
— Эй, Вы не знаете, на что соглашаетесь, — чуть запоздало крикнула Ирина ему вслед, а потом махнула рукой. — Он не она, с него где сядешь, там и слезешь.
Глава 31
Оставшись на кухне одна Ирина, наконец, смогла оглядеться. Беглого взгляда, когда она зашла сюда поутру, не хватило, чтобы по достоинству оценить это царство кастрюль и сковородок, а большей возможностей ей не дал Милен. Стоило ей спуститься, проделав все утренние процедуры и приодевшись, она стала объектом его просьб и уговоров. Начал он не со своей традиционной фразы: «Что это ты там напевала?», а с заискивающего заглядывания в глаза. Это потом уже, отчаявшись, он упал на колени и сложил в мольбе ладони. Ирина как могла, отбивалась от его просьб не только потому, что не хотела учить Милена, но и потому, что в отличие от него сомневалась, имеет ли право использовать такой редкий в этом мире инструмент без разрешения его хозяйки.