Выбор сталкера
Шрифт:
– Идите домой. Семья заждалась.
– Вот так вот запросто? – Из груди Смычка вырвался нервный смешок. Он явно не верил в подобный исход. – Но я ведь, как минимум, вашу «калошу» разбил.
– Зато вернул «трассеры», – равнодушно пожал плечами Разуваев. – Что гораздо ценней. «Калошу» починить труда не составит, а вот «трассер» воссоздать человеку, увы, не под силу. Единственное, о чем я вас попрошу, – не покидать Искитим. Как минимум, до тех пор, пока мы окончательно не разберемся с этой лабораторией.
– Да это без
– Коле скажите, чтобы заглянул. Распоряжусь, чтобы он вам выдал кое-какое количество на первое время.
– Похоже на сказку наяву, – признался Смычок.
– Это точно, – подтвердил Разуваев. – Никогда бы не поверил, что «белый» сталкер однажды принесет мне сразу два «трассера». Что до лекарств, то я свое слово держу. Идите, Смычков. Только, повторюсь, без глупостей. Если я прошу вас остаться в городе, останьтесь – во избежание новых конфликтов. Договорились?
– Договорились, – кивнул сталкер.
Майор кивнул в ответ, и Костя неловко поднялся и потопал к двери, все еще не веря в свою удачу.
Когда он уже собирался перешагнуть порог, Разуваев окликнул его:
– Смычков!
– Да? – Сталкер вопросительно посмотрел на службиста.
– Вы, кстати, как насчет – легализоваться? Не планируете? А то у нас тут, судя по всему, вакансия штатного сталкера открылась…
– Я подумаю, – пообещал Костя, с трудом сдерживая улыбку.
– Подумайте, – кивнул Разуваев. – И еще учтите, что сотрудники Института официально получают некоторое количество «блокаторов»… в качестве компенсации за вредность.
Сказав это, майор отвернулся, словно бы забыв о Смычке.
Только оказавшись за дверью, Костя позволил себе перевести дух. Сердце бешено колотилось в груди.
– Что шеф сказал? – спросил Коля, с откровенным интересом разглядывая сталкера.
– Сказал, чтобы вы к нему заглянули. – Смычок мотнул головой в сторону кабинета.
Оперативник недоверчиво нахмурился, однако дверь приоткрыл:
– Вызывали, Петр Вячеславович?
– На минутку, Коля, – донеслось изнутри.
Службист шмыгнул в кабинет, а Костя уткнулся лбом в стену и, зажмурившись, затрясся от беззвучного нервного смеха.
Домой.
Наконец-то домой!
Он несся вверх по лестнице, перепрыгивая через четыре ступеньки зараз. Ноги ныли, подкашивались от усталости, но сбавлять темп казалось сущим преступлением. Вот она, до боли знакомая дверь. Ключ в кулаке успел нагреться – Смычок теребил его всю дорогу от Института, сгорая от желания поскорей попасть домой.
И вот со знакомым щелчком открывается замок, и он входит в родную «прихожку». На кухне тихо бормочет телик, шумит вода.
– Светка, Вера! – кричит Костя, стягивая ботинки. Куртка падает на пол, накрывает собой обувь, и сталкер спешит к двери, ведущей в комнату, однако внутри никого нет.
Наверное,
Но вода на кухне шарашит – дай боже. Наверняка Света там, не могла ведь она уйти, кран не закрыв?
Смычок высовывается из-за угла… и внезапно встречается взглядом с Людкой. Глаза на мокром месте, тушь по щекам размазана, а губы, выкрашенные ярко-красной помадой, дрожат, словно от холода. Напротив Люды сидит Света, грустная просто донельзя, и сжимает ладонь гостьи в своих.
Радостная улыбка слетела с Костиного лица, будто ее и не было. Смотрел он на Людку, а видел – Генку. Бледного. Мертвого.
– Костя! – воскликнула Света, завидев мужа.
Выпустив руку вдовы, она вскочила с табурета, подбежала к сталкеру и заключила его в объятия. Смычок машинально обхватил ее за талию, продолжая поедать гостью растерянным взглядом.
– Вернулся… – прошептала Света.
Зажмурившись, она прижалась к его небритой щеке своей, нежной и теплой, мягкой и такой родной.
– Привет, Костя, – отстраненно произнесла вдова.
– Привет, Люд, – выдавил он севшим от волнения голосом. – Что случилось? Почему ты плачешь?
Смычок догадывался, что дело в Генке. Но как она могла узнать? Не Снежок ведь ей рассказал, право слово.
– Генка… – прошептала Люда. – Из Зоны пришел.
Земля ушла из-под Костиных ног. Он пошатнулся, уцепился рукой за дверной косяк, чтобы не упасть.
– Сегодня утром ооновцы явились… – Из груди женщины вырвался стон. – Муляж… задержали на границе…
И, не в силах сказать что-то еще, она закрыла лицо руками.
В прихожей зашумел замок. Костя и Света встрепенулись, обернулись на звук.
На пороге стояла Вера. Каштановые волосы спадали на плечи, а пухлые губки растянулись в самой широкой улыбке, которую Смычку доводилось видеть прежде.
– Папа, – пролепетала она.
И добавила, срываясь на восторженный крик:
– Папа дома!
– Дома, – только и сказал Смычок.
– Виктор Викторович! – улыбнулся стоявший у окна седовласый мужчина лет пятидесяти пяти, поправляя съехавшие на кончик носа очки в щегольской позолоченной оправе. – Как я рад вас видеть…
У седовласого был легкий французский акцент и дорогущие швейцарские часы на запястье, а также стильный костюм-«тройка» иссиня-черного цвета.
– Здравствуйте, Дидье, – вымученно улыбнулся Зубов.
Получилось до того фальшиво, что француз невольно скривился. Впрочем, ученый живо напомнил себе, что сюда он приехал не старого «лягушатника» развлекать, а говорить о делах.
– Чему обязан вашим визитом? – спросил Дидье, усмиряя недовольство.
Он был весьма напряжен.
– А вы не догадываетесь? – сухо поинтересовался Виктор Викторович.