Выбор

Ревва Игорь Юрьевич

Я осмотрел поле боя. Первый солдатик лежал без движения, но был жив. По-моему, я сломал ему челюсть. Второй же ни явных, ни скрытых признаков жизни подавать не собирался. Даже дышать не пробовал. Так, понятно. Что ж… На войне, как на войне… Это в равной степени относилось и к третьему солдатику, который, очень жалобно поскуливая, корчился на полу.

— Жить-то будет? — озабоченно спросил я у Киры, возвышавшейся над ним в позе Георгия Победоносца, одолевшего коварного змея.

— Жить будет, а вот любить — вряд ли… — припомнила старый анекдот Кира.

— Смешно, — согласился я. — Не любишь ты

мексиканцев.

— Терпеть не могу, — призналась Кира.

— А вот они тебя готовы были полюбить, — заметил я.

— Это не было взаимным чувством, — скорбно вздохнула Кира и еще раз от души пнула солдатика в бок. Тот даже не отреагировал на этот удар. Еще бы! После того, что он уже получил, все остальное могло показаться сущей мелочью! Однако Кира так не считала. Она склонилась над солдатиком, внимательно посмотрела на него и собралась наподдать ему в третий раз.

— Перестань, — попросил я. — Хватит уже с него…

— Конечно! — фыркнула Кира. — Не тебя же собирались насиловать! Все вы, мужики, одинаковы!..

— Может быть, эту тему мы с тобой разовьем уже дома, в Москве? — предложил я. — Если, конечно, сумеем туда попасть… Давай как-нибудь выбираться отсюда, хорошо?

— Давай, — согласилась Кира. — А куда? И как?

— Хрен его знает! — проворчал я. — Во всяком случае, в доме нам находиться не рекомендуется. Вредно для здоровья…

Пистолет, найденный в этой комнате, я решил с собой не брать — слишком много от него шума. Эти неудобь сказуемые ружьеца отважных вояк — тоже. А вот у второго солдатика я обнаружил очень интересную штуковину. Наподобие пистолета, но тоже стреляющая яркими лучиками.

— Энергетическое оружие, — задумчиво проговорила Кира.

— Откуда ты знаешь?! — удивился я.

— Видела их однажды, — заявила Кира. — В Санта-Крус-де-ла-Сьерра…

Я не стал уточнять, что именно она делала в городе, названия которого ни один нормальный человек в трезвом виде не выговорит. В пьяном — тем более… Вместо этого я занялся изучением найденного пистолетика.

Очень хорошая вещь, замечу я вам! Во-первых, легкая, веса почти не чувствуешь; во-вторых, заряд, оказывается, можно было регулировать. То есть не обязательно устанавливать мощность оружия таким образом, чтобы противника разносило на куски. Достаточно повернуть регулятор, и вместо того чтобы рассеивать человека на молекулы, вы проделываете в нем аккуратную дырочку…

К концу моих экспериментов с этим новым оружием никого из солдатиков в живых не осталось. Зато теперь я был вооружен и знал, как эта штуковина работает. Одно плохо — я так и не понял: каким же образом она заряжается? Ничего похожего на обойму мне найти не удалось. Да я, собственно говоря, и не особенно старался ковырять этот пистолетик — взорвется еще чего доброго.

Я собрал свои документы, спрятал пистолетик в карман плаща и мы с Кирой вышли на улицу.

Несколько домов горели и клубы дыма от пожаров поднимались в светлое, совсем еще недавно мирное небо. На противоположной стороне улицы лежал труп мексиканца. Немного подальше — еще один. Рядом с ним на мостовой лежал тот самый американец в строгом черном костюме (мистер Урман, кажется?), который совсем недавно отчитывал маленького мальчишку. В груди мексиканского солдата торчала рукоятка большого охотничьего

ножа. А у американца не хватало половины головы. Видимо, он умел не только строго поучать детей, подумал я.

Мы прокрались вдоль забора, огораживающего палисадник перед домом, и свернули за угол. Пока все было тихо. Никого из солдат мы не встретили, а жители, те, что остались живы, наверное, попрятались по домам.

— Нам нужна машина, — заявила Кира.

— Согласен, — кивнул я. — У тебя она есть?

— Нет, но сейчас мы что-нибудь придумаем, — успокоила меня Кира, и прежде чем я успел ее остановить, она уже заглядывала в приоткрытую дверь чьего-то гаража.

— Кира! — позвал я ее. — Ты что делаешь?!

— Угоняю машину, — ответила она.

— А хозяева?!

— Если они еще живы, им не до этой колымаги, — возразила Кира, пытаясь откатить в сторону тяжелую железную дверь.

В глубине души я был с ней согласен. Поэтому я быстренько помог справиться с дверью и уселся за руль старого «форда». Пистолетик, чтобы был под рукой, я положил рядом с собой на сиденье. Но едва мы начали выезжать из гаража, как чуть не врезались в разноцветный броневик мексиканцев, невесть как оказавшийся здесь.

Солдаты очень удивились нашей наглости. Настолько удивились, что даже не стали стрелять, хотя ствол башенного орудия был направлен прямо на нас. Я удивился не меньше них и схватился за пистолет. Но Кира, привыкшая решать все самостоятельно, хотела поступить так же. В результате чего наши руки столкнулись, пистолетик соскользнул с сиденья и провалился в какую-то бездонную щель между переключателем скоростей и приборным щитком. Не везет мне в Америке с оружием, обреченно подумал я. И с транспортом — тоже. Кто только проектировал эти «форды»? Ведь из этой щели пистолет уже ничем не достанешь!..

— Дура, — спокойно сказал я Кире.

Она только безнадежно вздохнула и робко спросила:

— У тебя был только один пистолет?

Я промолчал.

Трое солдат выскочили из броневика и сделали нам жест, приглашающий покинуть машину. Возразить нам было нечего и мы подчинились.

Из кабины броневика высунулся мордастый усатый лейтенант, недовольно оглядел меня и Киру и приказал солдатам куда-то нас отвести.

Солдаты выслушали лейтенанта, отдали честь и, подталкивая тоненькими стволами ружей, повели нас с Кирой по улице.

— Насиловать будут? — поинтересовалась Кира.

— Эти ребята тебе больше нравятся, чем предыдущие? — полюбопытствовал я.

— Не разговаривать!!! — грозно рявкнул один из конвоиров и я решил отложить обсуждение этой интересной темы на потом.

Нас сопровождали трое солдат. Все — рослые и крепкие ребята, не такие, как те мальчишки, с которыми мы встречались в доме. Может быть, я и смог бы от них избавиться, но путешествие наше по улице было недолгим и солдаты не успели расслабиться. Очень скоро мы оказались на площади Кеннеди, возле пятиэтажного здания городского управления, на крыше которого теперь так нелепо смотрелся звездно-полосатый флаг Американской Империи. Здесь было полно солдат. Два броневика стояли в разных концах площади. Возле самых дверей управления, у стены, лежали несколько тел в гражданской одежде. Очевидно, расстрелянные. Хорошо бы нам не попасть в их число, подумал я.