Выданная замуж насильно
Шрифт:
– Уйди, Маривонн, уйди; не хочу тебя видеть.
– Думаешь, так от всего отделаться? Слишком просто!
Она раскрыла шторы.
– Черт возьми, Маривонн!
– закричала я, с головой забравшись под одеяло.
– Ты не имеешь права вот так врываться ко мне, убирайся!
– А вот что я тебе на это скажу. Сначала встань. Я сегодня же отведу тебя к врачу! Посмотри на себя, я не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести.
Она бесцеремонно растрясла меня и вытащила из кровати. Маривонн весила килограммов восемьдесят, а я была легче перышка.
– Посмотри на свою мать! Посмотри, как она рыдает! Посмотри на
Наш доктор дал мне пощечину, увидев меня в таком состоянии. Потом грозил отправить в психушку, но вмешались мои друзья, сказав, что тогда меня могут лишить родительских прав. Мне пытались найти палату в больнице - безуспешно. Так что я двинулась домой, волоча ноги, как зомби. Мать заботилась о Риаде по ту сторону двери комнаты, где я пряталась ото всех.
Я поднималась время от времени, чтобы посмотреть в окно. Пустое пространство завораживало, и я любовалась им. Вставала, смотрела и возвращалась в постель. Настанет день, когда мне хватит смелости. Может, завтра. Это был своего рода ежедневный ритуал "А что, если прыгнуть?"
Я усердно принимала витамины, которые дал врач, но никто не мог заставить меня есть, и пить, только намочить водой губы. Глотать стало практически невозможно. Когда опускалась ночь, меня охватывала паника: ужасно принадлежать смерти и не иметь смелости прыгнуть. Однажды я попыталась перерезать себе вены, этого оказалось мало, тогда я почти удавилась поясом. Но около моей кровати стоял беспроводной телефон, он зазвонил, и я машинально ответила.
Если честно, я не хотела умирать, скорее, хотела показать "им", что могу умереть из-за них. "Они" - это мои родители, в особенности отец: тогда бы он осознал, насколько был не прав, и почувствовал себя виноватым. Но каждый раз, когда я пыталась, что-то меня останавливало. Возможно, другая я, притаившаяся в этом анорексичном теле.
Потом мне рассказали: я была так несчастна и настолько ничего не соображала, что даже пыталась сказать своему отцу: "Я хочу умереть, чтобы начать существовать для тебя; я хочу умереть, чтобы быть оправданной".
Потом, после восемнадцати дней паники и анарексии, граничащих со смертью, на которую все-таки решился разум, кое-что произошло. Дверь в комнату приоткрылась, и внутрь проскользнула маленькая мышка - мой сын. Он вскарабкался на постель и забрался на меня, лег на мамину грудь и уткнулся мне в шею.
– Знаешь, мамочка, - услышала я его голосок, - я тебя люблю! Сильно-сильно и всегда буду любить!
Чудесным образом этот голосок достучался - другие, голоса моих друзей и тех, кто думал, что любит меня, не могли достучаться годами. Мне стало ясно: я не имею права поступить так с этим маленьким человечком. Он - моя жизнь, а я - его. Без меня он обречен на страдания. Без меня он станет жертвой того воспитания, против которого я боролась. Мы с ним должны быть вместе всегда, как он сказал. Смерть выпорхнула в окно...
Он нашел и нажал на верную кнопку, чтобы поднять меня на ноги. Я вдруг вспомнила все: день, когда я узнала, что беременна, неподдельное счастье, когда я разговаривала с ним, свернувшимся у меня под сердцем: «Обещаю тебе, чтобы не случилось, я всегда буду рядом. Нас с тобой теперь двое, нас всегда будет двое". Если бы я ушла и оставила его одного, я бы не сдержала слово. Все это время меня
Я взяла его на руки и крепко сжала в объятиях.
– Я тоже всегда буду любить тебя. Всегда-всегда. Не бойся, мама всегда будет рядом.
Сначала я села. Дальше нужно было встать. Если у меня получится, я выиграла. Я вышла в гостиную, напрягая изо всех сил мышцы, чтобы держаться прямо, и включила телевизор. Риад ни на секунду не отходил от меня. Он сел рядышком, и мы вместе смотрели на мелькающее изображение. Вечером мне удалось проглотить кусочек хлеба и медленно запить его стаканом воды, пока он ел свой ужин, сидя напротив меня. Было нелегко держаться, но я устояла перед порывом лечь в кровать. Ради него. Постепенно я снова начала видеть все в цвете, хотя поначалу и это было странно: мир как незаконченная, неяркая акварель.
После долгих месяцев волокиты, возни с бумагами, судебных разбирательств в Марокко и во Франции, то и дело просыпающегося чувства ненависти, я получила свой развод - к великому разочарованию отца и матери. Отец больше не высказывал этого так жестко, но все равно оно никуда не ушло.
Позже, много позже я пыталась получить прощение отца, вернуть его уважение и в особенности любовь.
– Между нами говоря, ты-то знаешь, что я никогда не хотела за него замуж!
– Это дело прошлое, дочка, время назад не воротишь.
– Но, папа, если бы ты послушал меня тогда, до этого никогда бы не дошло! Муса стал французом, и больше ему ничего не было нужно. Он и тебя использовал точно так же, как и меня. Что ты выиграл? Хоть кому-нибудь из нашей семьи стало лучше?
И, в конце концов, я услышала слова, которых я ждала так долго.
– Это было ошибкой!
Я отвоевала Риада, но у меня так и не появилась возможности жить спокойно. Брак по принуждению остался семейным секретом. Я по-прежнему верила, что Аллах не поддерживает традиции, которые убивают любовь между людьми. Девушки, насильно выданные замуж, не осмеливаются признать это. Они лгут всем вокруг, притворяются, что всю жизнь любили человека, которого выбрал для них отец. Ложь, притворство, молчание, подчинение, отчет за каждую мелочь в своей жизни, семья, соседи - мне была невыносима сама мысль о подобном будущем.
Я не была ни достаточно смелой, ни беспечной, как другие девушки, чтобы сбежать от родителей. Я их любила, хотя они причинили мне боль. Мне хотелось заставить их изменить свое мнение, доказать матери, отцу, братьям, что мы рождены для того, чтобы быть свободными, жить и любить. У меня ничего не вышло, потому что я упорно делала все сама.
Я осталась в живых благодаря Мартине и друзьям, которые никогда не давали упасть на дно. Тогда это была единственная моя победа. С тех пор я одержала множество новых. Я научилась быть независимой и не причинять никому боль. Я люблю своего отца - всегда его любила. И моя история - способ рассчитаться с ним. Я точно знаю, когда нужно было набраться смелости и сказать: "Папа, я очень тебя люблю, но не хочу за него замуж". Так надо было поступить в самом начале: не идти в гостиную с подносом чая, не хитрить и не провоцировать его. Следовало принять помощь, которую предлагала Мартина и мои друзья, чтобы добиться своего. Требовалось сразу твердо и решительно поговорить с отцом. В городе всегда найдется тот, кто поможет тебе разобраться со своей проблемой. Единственный важный совет - не молчать!