Выгодный брак
Шрифт:
Удобное место. Тем более что с крыльца видны все три конюшни и паддоки, подумал довольный Джон.
Впрочем, какая разница? Долго он здесь не пробудет. Две недели максимум.
Он поднялся в хозяйскую спальню, нашел там свою нераспакованную сумку и вынул дневник тренера, испещренный заметками о лошадях и способах тренировки.
Письмо хранилось в пластиковом кармашке, прикрепленном к задней обложке дневника.
Джон сел на край кровати и расправил потертое послание, которое после
«Моему дорогому Джону.
Я оставляю тебе свою любовь и кое-что в придачу. В течение тридцати трех дней после наступления твоего тридцатитрехлетия — а это достаточный срок, чтобы понять, чего ты хочешь, — ты получишь такое наследство, о котором мог только мечтать. Мечты не всегда осязаемы, но чаще всего они рождаются в сердце. Самоотверженно действуй ради другого, и мое наследство станет твоим.
Твоя любящая бабушка Кэти Фаулер.
P.S. Другую часть моего наследства используй с умом и только во благо, иначе уничтожишь себя или того, кого любишь».
Джон знал, что такое же послание бабушка оставила всем девяти внукам и внучкам, но стоило ему взяться за письмо, как в ушах начинал звучать любимый методичный голос. Казалось, что бабушка говорит с ним одним.
«Самоотверженно действуй ради другого…»
Самоотверженность была жизненным девизом Кэти. Бабушка лечила любое попадавшееся ей больное существо, будь то животное или человек.
Раньше Джон был убежден, что бабушка имела в виду лошадей: он унаследовал от Кэти любовь к ним и умение понимать их. Благодаря своему дару он с раннего детства умел вступать с ними в контакт. Но когда он рассказывал об этом приятелям, те либо не верили ему, либо считали чокнутым. А грубые взрослые называли Кэти выжившей из ума старой каргой.
После чего он научился помалкивать о том, что нашептывали ему лошади.
Дар хорошо служил ему. Большей частью.
Настало время платить долги. Воспользоваться наследством Кэти бескорыстно. Так же, как пользовалась им она сама.
Кэти видела будущее. Джон помнил это.
Могла ли она предвидеть, что у него появится второй шанс добиться победы с Бестом? Триумф на кубке Мельбурна действительно мог превратиться из мечты в явь, но какую мечту имела в виду Кэти?
Вторая часть письма, касавшаяся любви и опасности, вызывала у него серьезные сомнения.
Однако его родная сестра Морин и двоюродные Ивлин и Марк
Красивая сказка.
Но думать уже поздно. Именно сегодня исполнился тридцать третий день после тридцатитрехлетия Джона, и единственной суженой, которая приходила ему в голову, была слегка повредившаяся в рассудке Делла Грин.
Время, за которое он должен был получить наследство Кэти, истекло.
3
Когда на следующее утро Делла пришла к конюшне ровно в восемь, она была разочарована. Джон сидел на стуле посреди паддока, читал местную газету и, казалось, вовсе не собирался работать с Бестом.
— О Господи, чем это вы занимаетесь?
Он опустил газету и поднял темную бровь.
— Разве не видно? Знакомлюсь с тем, что происходит в мире.
— Но вы сидите посреди паддока! — воскликнула Делла, раздосадованная его непринужденной позой и странным поведением.
— Если бы я сидел за оградой, это не приблизило бы меня к Бесту, правда?
Она оперлась руками об изгородь и начала изучать поразительно красивое лицо Джона — пронзительные голубые глаза, насмешливые чувственные губы и ямочку на щеке. Делла пыталась избавиться от наваждения, но тщетно. А вот он не испытывал никакого напряжения. Его длинные ноги были вытянуты и небрежно скрещены в лодыжках. Казалось, он приехал сюда отдыхать.
— Ну что? Вы пойдете за Бестом? — спросил он.
Этого легкомысленного вопроса было достаточно, чтобы она ощетинилась.
— Зачем?
— Конечно, чтобы вывести его в паддок. Вы представляете для него меньшую угрозу, чем я.
Спорить с очевидным не приходилось.
— А что будете делать вы?
— Читать.
У Деллы вытянулось лицо. Если этот чокнутый валлиец думает так работать с полубезумным Бестом, то он может собирать чемоданы.
Но делать нечего. Она послушно пошла за лошадью, отставив трость в сторону, чтобы не пугать Беста.
— Пойдем. Пора размять ноги. И сделать фарш из нового тренера, — пробормотала она.
Подозрительно осмотрев ее, что бывало каждое утро, Бест вышел из стойла и молнией вылетел в паддок. Но, увидев незнакомого мужчину, сидевшего к нему спиной, остановился как вкопанный и заржал. Потом повернулся с таким видом, словно хотел вернуться в стойло, но Делла уже закрыла ворота конюшни, отошла от ворот и встала у изгороди.
Могучий жеребец дрожал от напряжения. Он загарцевал, а затем несколько раз обежал паддок по периметру. Потом внезапно остановился и повернулся мордой к Джону, который продолжал читать газету, как будто сидел у себя дома и пил утренний кофе.