Выгодный жених
Шрифт:
— Любимый! — причитала Архипова.— Я хочу, чтобы ты жил! Я тебе позвоню!
— Харакири! — подтвердил Козлов, вращая перед носом японца страшным тесаком.— Якудза хренов!..
— Он велит, чтобы к вечеру тебя не было, любимый,— перевела Зинаида.
Козлов вытолкал Архипову в коридор. Едва оказавшись за дверью, она не только мгновенно перестала плакать — слезы удивительным образом высохли. Архипова сморщилась, выдернула руку.
— Дурак... Не мог потише хватать? Синяки будут.
— Ничего, до свадьбы
— До свадьбы, блин... А работать как?
— Отпуск возьмешь,— вновь жизнерадостно улыбнулся Козлов. Они неторопливо спускались по лестнице.— Зато он точно улетит и больше не сунется. Придурь узкопленочная...
— Что, неплохо сняли?
— Неплохо,— небрежно бросил Козлов.— Шестьдесят семь тонн.
— Нормалек,— обрадовалась Заноза.— Можно и в отпуск. А на билет-то самураю оставили?..
— Конечно. Мы ж не звери! — хохотнул Козлов.
— Ты знаешь,— начала жаловаться Архипова,— у него штучка такая маленькая... Я и так, и эдак...
И остановилась, как вкопанная.
Навстречу поднимался (она узнала его, несмотря на дичайший маскарад) Никита Уваров, а вместе с ним еще какой-то невысокий кент тревожной наружности. Васю Рогова Зинаида не знала, да это было не так уж и важно.
— Ну, здравствуй, Зинуля... — приветливо улыбнулся Уваров, тряхнув косичками.— Какой у тебя приятель солидный. Познакомишь?
— Здрасте... — пролепетала Архипова.
— Вы случайно, не в загс собрались? — поинтересовался Уваров.— Только там сегодня санитарный день. Можете не спешить.
— Я вас сам обвенчаю.— Рогов достал наручники.
Козлов глянул вниз. За дверью маячили милицейский микроавтобус и какие-то люди. Он вздохнул и протянул руку. На ней захлопнулся второй наручник.
На улице было очень тепло, будто бы не поздняя осень сейчас, а весна. Две вороны бились за хлебную корку. В сквере ранний пьянчужка мычал невнятное регги. Виригин курил сигарету и вежливо беседовал с переводчиком-японцем. Переводчик нервничал: недавний новичок, с уголовкой в Петербурге он еще не связывался.
— Обыкновенные нормальные жулики,— успокаивал его Максим.— Могли бы убить, а они только деньги отобрали...
Рогов вывел задержанных из дверей, подтолкнул к микроавтобусу. Заноза хныкала. Козлов залез молча, резанув собравшихся коротким холодным взглядом. Переводчик поежился.
— Порядок? — спросил Виригин.
— Окольцевали,— кивнул Рогов.
Уваров тоже скользнул в автобус. Там уже куковал в наручниках портной Емелин. Увидал подельников, отвернулся.
— Нельзя, Зина, оперов динамить,— укорил Уваров Занозу.— Я-то ведь с тобой по-хорошему...
— Я не динамила,— не слишком уверенно ответила Архипова.
Виригин затушил сигарету, кивнул на Емелина:
— Портняжка
Козлов с ненавистью глянул в затылок «портняжки». Тот, хоть и не видел взгляда мрачного Вити, вздрогнул. Есть люди, взглядом прожигающие стены... Ничего, у Козлова будет несколько лет для практики.
Рогов достал из машины сверток и отправился с переводчиком в отель. Они едва убедили Юкио открыть дверь. Тот не верил даже своему соотечественнику, натурально вообразив, что по-японски заговорил злодей Козлов, решивший все же расправиться с незадачливым женихом. Решили уже открывать дверь гостиничным ключом, но тут Юкио все же взял себя в руки.
Первым делом Рогов попросил его позвонить в свой банк. Юкио долго ворковал по-голубиному по мобильному телефону, дважды продиктовал номер кредитки, закатывал глаза, издавал гортанные непонятные звуки... Наконец отключился. Жалостно посмотрел на Рогова. Произнес длинное страстное ку-сю-мисю-каря-маря.
— Осталось восемьсот долларов, а было семьдесят тысяч, — перевел переводчик.
Рогов кивнул. Сказал зачем-то:
— Вот тебе и суши, вот тебе и сашими...
Велел переводчику нет переводить.
Юкио снова сказал: кусю-мисю-каря-маря.
— Это невозможно,— перевел переводчик.— Никто не знал его пин-код. Даже родная бабушка...
Рогов вытащил из свертка прибор для набора пин-кода. Тот самый — для перераспределения трудовых и нетрудовых доходов любителей русских невест.
— Знакомая штука?..
Юкио внимательно посмотрел на прибор. Спросил, можно ли взять в руки. Повертел, обнаружил пластилиновую пластину, издал протяжный боевой клич.
— Это из ателье,— перевел переводчик.
— Наше ноу-хау,— не без некоторой даже и гордости порадовал Василий.— У вас в Японии еще не додумались. С его помощью пин-код узнали, а деньги через банкоматы сняли. Сегодня ночью.
— Но карта всегда при мне! — воскликнул Юкио, выслушав перевод.
— Пусть невесте спасибо скажет,— пояснил Рогов.— Пока он спал, она ее напарнику передала, а после вернула. Мы со вчерашнего дня за ними следим. Он у нее не первый.
Юкио схватился за голову.
Он расстроился больше, чем в первый момент из-за денег.
Он проиграл больше: проиграл любовь.
Хорошо, все же, что теперь не надо по всей строгости соблюдать законы самурайской чести. А то пришлось бы делать харакири.
— Деньги мы изъяли, правда, в рублях,— успокоил Вася.— Надо съездить написать заявление в милицию.
Юкио безучастно кивнул головой. Одно заявление он здесь уже писал...
За соотечественника забеспокоился переводчик:
— А что же он будет делать с рублями? Столько рублей...
— Полтора миллиона где-то,— равнодушно кивнул Рогов.— Матрешек пусть купит. Для бабушки...