Выход из кризиса есть!
Шрифт:
И все-таки почему депрессия не вернулась? Самый правдоподобный ответ заключается в том, что подъем экономической активности во время войны значительно уменьшил долговую нагрузку на семьи. Рабочие, которые получали высокую зарплату и в основном были лишены возможности брать кредиты, оказались в ситуации, когда их долг значительно уменьшился по отношению к доходам. После окончания войны они уже могли брать кредиты и покупать новые дома в пригородах. Потребительский бум заменил военные расходы, и в этой ситуации правительство могло благодаря экономическому росту и инфляции снизить отношение долга к ВВП.
Откуда взялась озабоченность дефицитом?
Мы уже убедились, что поворот от занятости к бюджетному дефициту, который имел место
Совершенно очевидно, что требуется объяснение. Оно обязательно будет, но сначала я хочу обратить внимание на еще один большой страх, который оказал огромное влияние на экономический дискурс, даже несмотря на то, что события доказали его несостоятельность. Речь пойдет о страхе инфляции.
Глава 9. Инфляция: ложная угроза
Пейн. Итак, Питер, что вы думаете об инфляции? Полагаете, в 2010 году она будет в центре внимания? Шифф. Послушайте, я знаю, что в 2010 году инфляция усилится. Выйдет ли она из-под контроля либо подождет до 2011 или 2012 года, но грядет серьезный валютный кризис. Он значительно превзойдет финансовый, и потребительские цены взлетят вверх — вместе с процентными ставками и уровнем безработицы.
Зимбабве и Веймарская республика
В последние пять лет, особенно после того, как президентом стал Барак Обама, эфир и газетные колонки заполнены устрашающими прогнозами о грядущей инфляции. И не просто инфляции: предсказывали такую гиперинфляцию, когда Америку ждет участь современной Зимбабве или Веймарской республики 20-х годов прошлого столетия.
Правые искренне поверили этим страхам. Рон Пол, объявивший себя сторонником австрийской школы экономики, апологеты которой регулярно выступают с апокалиптическими предупреждениями относительно инфляции, возглавляет подкомитет по монетаристской политике палаты представителей, и мы должны понимать, что крах президентских амбиций не помешал ему успешно превращать свои экономические взгляды в официальную идеологию Республиканской партии. Конгрессмены-республиканцы ругают Бена Бернанке за обесценивание доллара. Кандидаты в президенты от Республиканской партии соревнуются друг с другом в яростном отрицании якобы инфляционной политики Федеральной резервной системы, и в этом соревновании побеждает Рик Перри, предупреждая главу ФРС, что, если политика бюджетной экспансии будет продолжена, в Техасе ему лучше не появляться.
Панике поддались не только эксцентричные политики. Свой вклад внесли и консервативные экономисты, имеющие солидную репутацию. Так, например, известный монетарист и историк ФРС Алан Мелцер в статье, опубликованной 3 мая 2009 года в «New York Times», изложил следующее грозное предупреждение:
…процентная ставка, устанавливаемая Федеральной резервной системой, опустилась почти до нуля, и громадное увеличение банковских резервов, обусловленное тем, что ФРС скупает облигации и закладные, обязательно приведет к высокой инфляции, если это не остановить…
…ни в одной стране, столкнувшейся с огромным бюджетным дефицитом, быстрым ростом денежных запасов и перспективой непрерывного обесценивания валюты, что происходит у нас, не было дефляции. Эти факторы предвещают инфляцию.
Мелцер ошибался. После его предупреждения прошло два с половиной года, а регулируемая ФРС процентная ставка по-прежнему близка к нулю. Федеральная резервная система продолжала скупать облигации и закладные, еще больше увеличивая банковские резервы. Огромный бюджетный дефицит нисколько не сократился. Тем не менее средний уровень инфляции
Мои единомышленники знали, что так и будет, — пока экономика находится в кризисе, стремительный рост цен невозможен. Об этом свидетельствовали теория и практика, а также история, поскольку в Японии, где после 2000 года в условиях экономического спада огромный бюджетный дефицит сочетается с быстрым ростом денежных запасов, не было и намека на высокую инфляцию, а в настоящее время страна никак не может выбраться из дефляции. Откровенно говоря, мне казалось, что мы тоже можем столкнуться с угрозой последней (почему этого не случилось, я объясню в следующей главе). В любом случае прогнозы, что якобы инфляционные действия ФРС на самом деле не приведут к резкому росту цен, подтвердились.
И все-таки предупреждение Алана Мелцера выглядит разумным, правда? Если ФРС печатает много денег (именно так оплачиваются все облигации и закладные, которые покупает Федеральная резервная система), а правительство принимает бюджет с триллионным дефицитом, почему мы не должны ожидать резкого усиления инфляции?
Причина заключается в экономическом кризисе, в частности — надеюсь, это уже стало знакомым понятием, — в ловушке ликвидности, когда даже нулевые процентные ставки недостаточны для стимулирования расходов, способных восстановить полную занятость. За пределами этого капкана печатание большого объема денег действительно приводит к инфляции, но, если вы в ловушке ликвидности, такого не происходит. В действительности, насколько велика масса денег, выпущенных в обращение ФРС, не имеет значения.
Давайте сначала рассмотрим основные понятия, а потом перейдем к тому, что произошло на самом деле.
Деньги, спрос и инфляция (или ее отсутствие)
Всем известно, что выпуск большой массы денег обычно приводит к инфляции. Но каков конкретный механизм? Ответ на данный вопрос служит ключом к пониманию, почему этого не происходит в ситуации, в которой мы оказались.
Сначала главное. На самом деле Федеральная резервная система не печатает деньги, хотя ее действия могут привести к их эмиссии Министерством финансов. ФРС покупает активы — обычно казначейские векселя [34], или краткосрочный государственный долг США, хотя в последнее время и другие ценные бумаги тоже. Кроме того, ФРС выдает прямые ссуды банкам, что фактически одно и то же (можно считать это покупкой ссуд). Основной вопрос, откуда ФРС берет деньги для приобретения активов. Ответ — из воздуха. Федеральная резервная система обращается, скажем, к «Citibank» и предлагает купить казначейские векселя на сумму 1 миллиард долларов. Приняв предложение, «Citibank» передает ФРС право собственности на векселя, а взамен получает кредит в размере 1 миллиарда долларов, который поступает на резервный счет банка, открытый, как и у всех коммерческих банков, в ФРС. (Эти резервные счета банки могут использовать так же, как мы используем банковские счета: выписывать чеки или по требованию клиентов снимать средства наличными.) Данный кредит ничем не обеспечен. Федеральная резервная система обладает уникальным правом создавать деньги.
Что происходит потом? В спокойные времена «Citibank» не желает, чтобы эти средства без движения лежали на резервном счете, принося небольшой или вообще нулевой доход в виде процентной ставки, поэтому изымает деньги и ссужает их другим. Большая часть ссуженного возвращается в «Citi» либо другой банк — большая, но не все, потому что люди предпочитают хранить часть своих средств наличными, то есть в виде кусочков бумаги с портретами умерших президентов. Деньги, возвращающиеся в банки, могут быть снова выданы в виде кредитов и т. д.