Выигрыш
Шрифт:
Нет, ей нельзя больше оставаться в здесь, иначе это приведет к катастрофе. Феба заметалась, доставая вещи из своих сундуков. Ей надо бежать, и бежать без оглядки… Но ограда… вспомнив о чарах на воротах, девушка остановилась и обреченно посмотрела на разбросанные вещи. Ей никогда не пройти через магический огонь, и бабочка тому пример.
Но должен же быть хоть какой-то выход! Размышляя, Феба задумчиво намотала на палец цепочку, на которой висел ее амулет, а затем усмехнулась: ей не стоило убегать из имения, надо лишь хорошо спрятаться и дождаться, когда лорд-чародей, решив, что
Воспрянув духом, девушка внимательно посмотрела на свои разбросанные по комнате платья, отобрала два, которые легко можно было надеть самой, остальные небрежно сложила обратно в сундук. Порывшись, достала из потайного отделения кошелек, набитый мелкими монетами, чтобы не привлекать внимание. Сложила все в шляпную коробку, затем надела серое платье. Без корсета было несколько непривычно: платье сидело мешком, морщило в боках, пузырилось на груди, но надеть все по правилам без помощи горничной было практически невозможно. Чтобы придать себе приличный вид, Феба несколько раз попыталась одернуть подол, но платье все равно топорщилось. Вздохнув, она прекратила эти попытки, накинула на плечи плащ и, подхватив незамысловатый скарб, выскользнула за дверь.
Слуги уже спали, в коридоре второго этаже горела единственная свеча. Она не стала ее брать, чтобы не привлекать внимание блуждающим огоньком. Хотя… привидение было бы здесь к месту.
Вслушиваясь в звуки дома, девушка почти беззвучно сошла вниз по лестнице, когда услышала скрип двери, ведущей на террасу. Она вжалась в стену, прижимая к груди шляпную картонку, словно щит. Затем раздались голоса и звон бутылок. Судя по всему, лорд-чародей вернулся и теперь пьет херес с секретарем Его величества.
Феба невольно напряглась: судя по слухам, ходившим в столице, эта парочка могла прокутить до утра. Их похождения пересказывались с пикантными подробностями, и девушка надеялась лишь на то, что пройдет достаточно времени, прежде чем им взбредет в голову посетить ее спальню в надежде поразвлечься.
Дверь поддалась не сразу, слишком уж она была тяжелой, и Фебе пришлось приналечь всем телом. Наконец она распахнулась, и девушка буквально вылетела на крыльцо, в последний момент удержав створку, чтобы она не ударилась о стену. Выдохнув, она аккуратно закрыла ее за собой, благо петли были смазаны и не скрипели.
Каблуки туфель стучали по ступеням, гравий на дорожке шуршал слишком громко, налетевший ветер то и дело угрожающе шелестел листьями, заставляя ее дрожать. Окна библиотеки светились. Заметив там две мужские фигуры, вальяжно развалившиеся на стульях, девушка торопливо направилась в темноту парка. За эти дни, прогуливаясь с собакой, она прекрасно изучила его планировку и теперь хорошо ориентировалась даже при тусклом свете полной луны, то и дело прятавшейся за серыми облаками. Еще спускаясь по лестнице в доме, Феба придумала, где её точно не будут искать, и, обогнув дом, торопливо шагала в сторону конюшен. Она надеялась, что, если держаться от лошадей подальше, она сумеет найти место, где спрятаться и дождаться того момента, когда граф, поняв, что она сбежала, снимет ставшие бесполезными чары и вернется в столицу.
К ее удивлению,
Сухая трава заглушила ее шаги по чердаку, когда она, скользнув внутрь, начала искать место для ночлега. Забившись под самый скат крыши, девушка положила под голову шляпную картонку, закуталась в плащ, но сон не шел. Конюшня внизу была полно звуков, которые легко проникали на чердак: фырканье, стук копыт, когда лошадь переступала с ноги на ногу, или хруст поедаемой травы. Каждый звук заставлял Фебу вздрагивать и испуганно прислушиваться.
Серовато-розовая прохлада рассветного утра успокоила ее издерганные нервы. Теперь, вырвавшись из подавляющей атмосферы спальни, она вдруг осознала, что ее импульсивный побег был очередной глупостью. Ей следовало просто поговорить с лордом-чародеем и, если он считает, что деньги гарантируют ее молчание, принять их, усмирив свою гордость, а затем уехать с Куртом назад, в Вересковые пустоши.
Она не собиралась возвращаться домой, к семье, которая так легко отказалась от нее, не хотела сидеть с ними за одним столом и слушать нотации о том, что женщине необходимо выйти замуж или доставить матери удовольствие перебирать ей кандидатов в мужья, но ведь можно купить небольшой дом на самом берегу моря. Возможно, она научится разводить овец…
С этими мыслями Феба поднялась и начала отряхивать платье, когда внизу, под лестницей, послышались голоса, потом кто-то явно полез наверх.
— Давай, не трусь! — мужской голос, молодой и достаточно звонкий.
— Боб, ты что — хихикнула девица, — А если нас найдут!
— Не найдут. У них сена на три дня скинуто, я проверял, ну, Бекки, давай!
Судя по звукам, парочка легко поднялась на чердак. Зашуршало сено, затем ушей Фебы достигли звуки возни, причмокивания, тяжелое дыхание, шорох спешно задираемых юбок…
— Подожди, — голос женщины, она говорила протяжно, так, чтобы мужчина понял, она не желает, чтобы он прекращал.
— Что такое? — Боб буквально задыхался, — тебе неудобно?
— А если кто внизу…
— Там лошади, они не поймут…
Снова возня, затем приглушенный стон, один, второй. Они становятся все громче.
— Тише, — гордо шепчет мужчина. Снова шорох сена, затем еще стон, на этот раз протяжный. Тишина, прерываемая лишь сбивчивым дыханием.
Затем шорох расправляемой одежды. Звук поцелуя. Звонкий смех и скрип лестницы. Затем тишина.
Феба почти бесшумно встала, отняла ладони от пылающих щек. До чего она докатилась: подглядывает за любовными играми прислуги! Нет, ей явно надо покинуть этот дом.