Выкуп инопланетного дикаря
Шрифт:
Я доедаю мясо с несвойственной леди прожорливостью, и Джекзен передает мне еще один вертел.
— Спасибо. Ты отведешь меня в свою деревню?
Он снова выпячивает свой подбородок.
— Джекзен возьмет Софию в деревню. София — Мать Ксрен.
Я почти уверена, что не все поняла.
— Что такое Ксрен?
Он окидывает взглядом все вокруг.
— Все есть Ксрен. Дом. Жизнь. Территория.
— Ох… Вся эта местность называется Ксрен?
Он хмурится.
— Все есть Ксрен.
— Мир? Эта планета
Он выпячивает свой подбородок и улыбается.
— Планета
— Хорошо. Эта планета называется Ксрен. И у нее есть мать, — он смотрит на меня загадочным взглядом на своем инопланетном лице. — Теперь у Ксрен есть Мать.
Я понятия не имею, что он имеет в виду, но уверена, что скоро это пойму.
Вздохнув и снова посмотрев на небо, я замечаю, что не вижу звезд — наверное, сейчас облачно.
Я отпиваю немного сока. Джекзен передает мне другой точно такой же мешочек, но немного меньше.
Я принюхиваюсь.
— Ну и ну… У тебя есть текила, — потому что это пахнет точно так же. Наверняка это какой-то спиртной напиток.
— София не пить много, — предупреждает Джезен. — Делать очень безумным. Немного делает нас счастливыми и расслабленными.
Я отпиваю глоток и сразу начинаю кашлять.
— Да, он… он довольно крепкий.
Это более терпкая жидкость, чем текила, которую я пробовала раньше, возможно из-за высокого содержания алкоголя.
Некоторое время мы сидим в тишине. И это не неловкая тишина. Спокойное поведение Джекзена опускает меня на землю и заставляет почувствовать первые маленькие крохи оптимизма. В конце концов, это может сработать. Он прекрасно заботился обо мне, вспомнить хотя бы его первый инопланетный способ поздороваться. И все это время он был идеальным джентльменом.
Когда я думаю о том, как он пробовал меня, лаская киску, я чувствую искры, которые проносятся сквозь мое тело. Должна признаться, что я сильно возбуждена. Что-то эротичное есть в происходящем сейчас. Он сильный и мускулистый воин, свет от костра мерцает на его мужественном лице, и опустив взгляд вниз, я замечаю довольно большую выпуклость спереди его штанов. Будто я женщина на доисторической Земле и сижу у костра со своей парой. Это интересная мысль. И я думаю, что не-текила, которую я выпила, стерла все мои последние сомнения против чего-то интимного. Я ощущаю себя снова в безопасности и все это благодаря ему. Так что я могу позволить другим эмоциям, а не просто страху и безнадежности, просочиться сквозь меня и взять вверх над моими чувствами. Сексуальное возбуждение — примитивная вещь. Но это примитивная планета.
Пока я обдумываю эту мысль, капля дождя падает мне на руку.
Джекзен заворачивает кое-что из еды, которую он жарил, в листья и затем указывает на маленькую палатку.
— Дождь. Палатка будет держать сухо.
Я подползаю под ткань и ложусь. Это довольно маленькая палатка, но для Джекзена тоже будет место. Он помещает свои вещи в маленькое отверстие, а затем заползает сам, прикрепляя небольшую завесу ткани на вход. Так мы будем защищены от дождя со всех сторон.
Капли барабанят по ткани, и я остро осознаю, что большой инопланетный воин теперь лежит
Я хочу прильнуть к нему, но не-текила была не такой крепкой, чтобы я смогла набраться смелости сделать это.
Вместо этого я касаюсь полос на его груди.
— Ты родился с ними?
Он хмурится и отвечает.
— Не родиться. Приходит со зрелостью, — трещит переводчик, но теперь перестаю обращать внимания на грамматику, и просто наслаждаюсь его голосом. — У мальчиков нет. Только у мужчин.
Я прослеживаю полоски пальцем. Его кожа гладкая, а полосы имеют другую структуру ткани.
— Что-то наподобие маскировки?
Он пожимает плечами.
— Показывает, что воин опытный. Мудрый. Находящийся под защитой.
Я позволяю пальцу следовать за полосами вниз туда, где они уходят в его килт. Его живот плоский и твердый, и мое дыхание застревает у меня в горле от мысли о том, что я могу найти, если я позволю своему пальцу продолжить следовать вниз. Кажется, я вижу, как его выпуклость дергается. Возможно, он думает о том же.
— У меня нет никаких полос, — говорю я и расстегиваю рубашку, удивляя саму себя. На задворках своего сознания я понимаю, что это возмутительно быстро, но с другой стороны здесь никого, кто бы мог это видеть. Только Джекзен. И он уже видел меня.
О, черт возьми, неужели я это делаю? Я действительно хочу его.
Он смотрит на меня, но колеблется. Я беру его большую руку и кладу ее на свое плечо.
— Видишь? Никаких полос. Ни у кого с моей планеты нет их. Только у некоторых животных. Вы бы назвали их маленькими.
Он гладит мою руку пальцем.
— Гладкая, — говорит он. — Милая.
Если бы такие незамысловатые комплименты мне сказал кто-то другой, я бы, возможно, даже слушать не стала, но его слова переворачивают что-то во мне и заставляют покраснеть.
— Спасибо. Ты тоже очень красивый.
Это правда. Не в классическом человеческом понимании, но его очевидная непохожесть делает его намного сексуальнее. Я чувствую еще одну дрожь и последующую за ней волну тепла внизу. Я хочу ускорить это. Прошло слишком много времени с тех пор, как у меня был хороший секс.
Я позволяю своей руке опуститься на полдюйма под край килта.
— Знаешь, ты видел меня обнаженной, но я тебя нет. Думаю, что это немного несправедливо.
Я посылаю ему скромную улыбку, и он выпячивает свой подбородок.
— Не честно. Софии следует также осмотреть Джекзена без одежды, — говоря это, он очень серьезный.
Я позволяю своей руке бродить там, где должна быть ширинка на штанах, и нахожу что-то похожее на завязанный шнурок. Я смотрю в лицо Джекзену, чтобы проверить все ли в порядке, а потом вытаскиваю один конец. Узел подается легко.
В моем рту пересыхает, а возбуждение усиливается.
Джекзен протягивает руку и опускает бретельку бюстгальтера вниз с моего плеча, а я завожу руки за спину и открываю заднюю застежку. Белье падает вниз, и я отбрасываю его.