Вынос дела
Шрифт:
Танюша уставилась в бордовую книжечку – там значилось: Иванов Федор Сергеевич.
– Что это? – только и смогла пролепетать женщина.
– Все чин-чинарем, – противно ухмылялся первый муж, – освободился и подал заявление, что хочу взять фамилию жены, закон дозволяет. Ты ведь развод не оформляла…
Таня сидела ни жива ни мертва. Отдав Петю Алле, она постаралась изо всех сил побыстрей забыть ужасное замужество, потеряла паспорт, получила новый. Паспортистка взяла у Танечки коробочку конфет, небольшую, но приятную бумажку в конверте и не поставила никаких штампов. Паспорт остался чистым, Танюша посчитала себя свободной, и вот теперь прошлое нагло лезло в глаза, грозя разрушить хрупкое, с таким трудом полученное счастье!
– Ну
Пришлось соглашаться. Муж обрадовался, Танечка нашла себя, будет заниматься детьми. Впрочем, замороченный собственными делами, он не слишком интересовался хобби супруги. При деле, не ноет, не пристает, ну и хорошо. К тому же отношения в семье слегка охладели. Харитонов принадлежал к весьма распространенному типу мужчин, неспособных долго любить одну женщину. Адвокат начал потихоньку заводить на стороне романы, впрочем, положение женатого человека устраивало его целиком и полностью, и он не собирался что-либо менять в своей жизни.
А Таня все больше и больше запутывалась в делах Федора. Открылся клуб под неоригинальным названием «Жак». Отпечатали первую партию визитных карточек, но произошла досадная оплошность, на прямоугольничках стояло «Жок». Федор сначала обозлился, а потом засмеялся и велел:
– Так меня теперь и зовите. Впрочем, и я вас с Соней стану Жоком кликать.
Скоро Тане открылись многие тайны бывшего супруга. Оказывается, Федор каким-то образом прибрал к рукам большинство московских сутенеров и брал с них дань. Когда ставили забор вокруг дома, Федор велел оборудовать потайной ход. Олег Андреевич не появлялся на строительной площадке, полностью доверяя жене, поэтому бригаду украинцев, выполнявших работу, он не увидел.
Федор боялся и милиции, и самих сутенеров. Поэтому за деньгами часто приезжали Таня или Соня. Выглядело это как в кино. Загримированная под мужчину Танечка получала в условленном месте чемоданчик и спешно везла его домой. До передачи Федору деньги почти открыто хранились в ее спальне. Олег Андреевич не был любопытен и не шарил в шкафу у жены. Иногда, когда адвокат уезжал в командировки, первый муж приходил «в гости». Впрочем, любовных отношений у них не было, только деловые. Танечке за работу полагалось вознаграждение, и скоро у нее накопилась гигантская сумма.
И ногда, лежа ночью с открытыми глазами возле мирно посапывающего Харитонова, Таня думала: вот бы вернуться назад в 1979 год. Она бы тогда бегом унеслась с детской площадки, чтобы не знакомиться с Федором… Но жизнь нельзя повторить, и у жены Харитонова порой случались припадки жуткого ужаса. Что будет, если муж узнает правду обо всем? О Козлове, мальчике Пете, гигантских заработках, а главное, о Валентине, влачившей растительную жизнь в клинике Артема. К тому же к убогой инвалидке сначала вернулась речь, а потом неожиданно и рассудок. Хорошо еще, психиатр заметил сразу неожиданные улучшения и перевел Валю на сильнодействующие препараты. Но даже под воздействием психотропных средств первая и настоящая жена Харитонова обнаружила отсутствие своих обожаемых драгоценностей и устроила скандал. Пришлось спешно делать копии. Хорошо хоть, больные мозги не слишком повиновались владелице и отличить подделки от оригиналов она не смогла. Честно говоря, Танюша просто ждала, когда Валя умрет, но Артем отлично приглядывал за пациенткой. Живая Валя – крючок, на котором висит Таня, а жену адвоката использовали в преступных целях все. Федор для обделывания собственных делишек, Соня для получения денег, Артем, нуждавшийся в «крыше» для своей клиники. Всем негодяям было выгодно, что Татьяна – супруга депутата. Ее семейное положение открывало многие двери, и многие вопросы она могла решить по телефону. Начиная с чистой ерунды – получения за один день загранпаспорта для Артема – и заканчивая оформлением нескольких квартир в разных концах Москвы под офис
Подобное положение вещей могло тянуться долго, но кончилось оно сразу, как в кино. Как-то раз, воспользовавшись отсутствием Харитонова, Федор прошел потайным ходом в дом. Они принялись с Татьяной пересчитывать деньги. Дальше события развивались как в дурном анекдоте: распахнулась дверь, и вошел муж. Олег Андреевич должен был лететь во Владивосток, но рейс отменили… Депутат только ахнул, увидев разложенные повсюду баксы и чужого мужика в спальне жены. Начался тягостный разговор, перешедший в скандал. В сердцах Харитонов схватился за телефон, грозя вызвать милицию. В ту же секунду Федор застрелил его. У бандита был какой-то необычный пистолет – тонкий, похожий на авторучку. Таня даже сначала не поняла, что мужа убили. Раздался тихий щелчок, маленькая пулька попала Харитонову точно в правый глаз. Мужчина беззвучно рухнул на пол, крови практически не было.
Дальнейшее Танечка припоминала с трудом. Вот Федор роет в дальнем углу двора могилу, несет тело вниз, подбирает в траве выпавшую из кармана пиджака Олега Андреевича трубку «Peterson» и долго чертыхается: курительный прибор отчего-то разобран, вот тащит ее, Таню, в спальню…
В комнате Федор надавал Татьяне пощечин и велел:
– Приходи в себя, дура.
Кое-как Танюша собралась.
– У него есть шофер?
Таня кивнула.
– Да, Володя.
– Где он?
– Когда привозит Олега ночью, остается в доме садовника.
Федор вышел. Вернулся он минут через сорок, злой как черт.
– Завтра утром скажешь невзначай горничной, что шофер приболел и временно наняли другого.
– Кого? – не поняла Таня.
– Меня, – ответил Федор.
Таня побоялась спросить, что случилось с Володей.
– Когда он должен был вернуться из Владивостока? – спросил Козлов.
– В понедельник.
– Ладно, время еще есть, – буркнул бывший муж, – жди меня завтра в десять утра, да не забудь, что я шофер.
Утром он и впрямь заявился «на работу», изменив до неузнаваемости внешность. Волосы стали темно-каштановыми, появилась аккуратная бородка. Ни Тоня, ни Емельян ничего не заподозрили, а садовника Татьяна спешно уволила, а то еще начнет выяснять, кто копался в саду у ограды, зачем рыл землю…
Федор изложил план. Олег Андреевич должен погибнуть, но так, чтобы об этом стало известно всем. Например, подорваться в машине.
– Но как такое сделать? – залепетала Таня. – Как?
– Очень просто, – пожал плечами Козлов, – сначала ты созываешь костюмированный бал, вечеринку, желательно найти таких гостей, которые плохо знали Харитонова, а еще лучше – не встречались с ним вообще. Я надену костюм и исполню роль адвоката.
Вот тут-то в голову Тани и пришла мысль собрать бывших сокурсников. Она быстренько придумала повод и позвонила Зое Лазаревой. Идею приняли на «ура». «Харитонов», одетый телевизором, веселил гостей.
– Погоди, погоди, – остановила я полковника, – что-то не стыкуется. Он довольно долго разговаривал со мной и даже припомнил нашу встречу в консерватории…
– А ты видела в этот момент его лицо? – спросил приятель.
– Нет, он сидел в костюме.
– Вот именно, – удовлетворенно хмыкнул Дегтярев, – поэтому и завел с тобой разговор. В случае следствия ты, моя радость, бесценный свидетель – спокойненько говоришь: да, разговаривала с Харитоновым… Поэтому и придумали маскарад, чтобы закрыть лицо, а историю про черный бриллиант и Макса Полянского рассказала Федору Таня. Специально готовились, чтобы у тебя не возникло подозрений. Ты ведь в процессе этого разговора ни разу не засомневалась, что с тобой говорил депутат.