Вынуждающие обстоятельства
Шрифт:
– Отец Бойдул, у вас просит аудиенции мастер Гимеон де Труваль.
Лапа Иерарха со свитком застыла на полпути:
– Главный гарнизонный маг хочет моей аудиенции? Вот это самая неожиданная новость за последнее время. Видимо, произошло что-то из ряда вон выходящее. Он уже здесь?
– Да, стоит в коридоре в полном облачении гарнизонного мага, ждет вашего приглашения.
Бойдул откинул кусок бумаги в сторону и оперся лбом на сложенные домиком пальцы:
– Что же, пригласи его.
Енот бочком выскочил из кабинета и вскоре внутрь зашел Гимеон, склонивший
– Верховный Иерарх Бойдул, я пришел сообщить вам известие от моего ученика, Мирпуда.
Несмотря на то, что рангом Бойдул стоял выше не только Гимеона, но, пожалуй, даже и короля Авара Десятого, варан пользовался большим уважением у Магистра и поэтому лис встал из-за стола, оказавшись перед огневиком:
– Вы сдаете мне своего подопечного?
Варан абсолютно не испугался того, что Бойдул подошел к нему слишком близко:
– Нисколько. Мирпуд сам просил меня сообщить, что идет сдаваться.
Иерарх застыл. Он был готов к любому развитию событий, даже если бы все пошло по пессимистичному пути. Но такого варианта не мог предусмотреть даже мудрый Бойдул. Судья идет сдаваться сам? Такого не было никогда за тысячелетнюю историю Ордена. Даже ложные Судьи всегда старались бороться до конца, если не против религии, так хотя бы за свои жизни.
Заметив смятение лиса, варан добавил:
– Я передал лишь то, что мне сказал мой ученик по мыслесвязи. И он еще передал одну просьбу.
Бойдул поднял ухо:
– И какую же?
– Он велел оповестить всех жителей столицы о том, что идет истинный Судья, причем ему было без разницы, скажут ли о том, что он идет сдаваться или нет. Кажется, на этом он сделал даже больший акцент, чем на самом факте сдачи.
Лис хмыкнул:
– Я не знаю, что задумал этот псевдоменестрель, но я выполню его просьбу и буду ждать его прибытия. Он что-то еще сказал?
Варан задумался:
– Пожалуй, но это проскакивало в его речи только мельком.
Выдержав паузу, Гимеон еле заметно улыбнулся, желая еще больше запутать Иерарха:
– Он сказал “Основа – самое главное”.
Не дожидаясь ответа Бойдула, варан быстро кивнул и ушел из кабинета. Лис едва не осел возле стола. Внутри него все помутилось. Случилось то, чего он так больше всего опасался – Судья овладел Монолитом.
Следующие три дня, несмотря на подавленное состояние Иерарха, глашатаи в городе доводили до сведения жителей и гостей столицы о прибытии Мирпуда в столицу. Оно звучало так:
– Верховный Иерарх Священного Ордена, магистр Бойдул, отец архианства и защитник каждого верующего в истинную религию Мира Спокойной Воды, повелел сообщить славным жителям и гостям столицы доблестного Граальстана о том, что в течение трех дней в столицу прибудет Судья, желая добровольно сдаться милосердному и благочестивому Ордену.
Новость наделала много шума среди ландарцев. Многие слышали слово Судья и представляли, что оно значит, но Судей последний раз видели несколько десятилетий назад, и лишь малое количество столичных жителей могли с уверенностью утверждать, что видели прошлого
Во всех тавернах и на всех углах только и было обсуждений о том, что скоро в столицу прибудет персонаж, которого многие считали чуть ли не мифическим существом. Как ни странно, даже факт того, что Судья ехал сдаваться, не заставляло ландарцев чувствовать себя спокойнее. Все равно, его боялись и не знали, что произойдет в городе через три дня.
До места назначения, поляны за Моррадой, расположенной рядом с трактом, мы долетели еще до наступления темноты. Полет, продолжавшийся около восьми часов, был весьма увлекательным. Дракониха летела на высоте примерно сотни метров над землей, и это позволяло любоваться окрестностями. Даже с такой высоты Ларотийский лес казался бескрайним, тянущимся по обе стороны реки Дорраг-Кра. Сама река сверху казалась узкой лентой небесного цвета. По правую сторону тянулись поля, уже больше желтоватые, чем зеленые. Хоть они и были внушительными, но с лесом по площади они не могли сравниться. Дальше, по правую сторону, вдалеке, угадывались лишь сероватым контуром горы. Наверное, это как раз и были те вершины, где гнездились сородичи Пастель, и где ее ожидало яйцо с еще нерожденным драконенком.
Несмотря на эйфорию полета, ощутить себя на твердой земле было высшим наслаждением, которое я мог себе позволить. Я видел, что где-то внизу звери наверняка видели летящего дракона, и это заставляло их прятаться по домам. Что же, тем лучше. Пусть эта новость разнесется вплоть до Ландара с караванами, и тогда мое прибытие будет обставлено с еще большей помпой.
Пастель сделала круг над поляной, зависла над одной точкой и, работая крыльями, приземлилась на задние лапы, держа в передних люльку с лошадьми. Рептилия положила связку с лошадьми на траву, после чего подождала, пока мы с магессой и пророком окажемся на земле. Нас троих ощутимо шатало, и каждый шаг давался с трудом. Дракониха взмахнула крыльями:
– Удачи тебе, Мирпуд. А мне еще лететь к своему гнезду.
Мы настолько плохо стояли на лапах, что поток воздуха от крыльев Пастели сбил нас на землю. Дракониха сделала пару кругов над поляной и вскоре скрылась в вечернем небе, держа путь на запад. Отлежавшись пару минут и привыкнув к ощущению твердой земли под собой, я пошел развязывать лошадей.
Бедняжки были так напуганы до смерти переносом их по небу драконихой, что даже после освобождения от пут они боялись встать, крутя головами и смотря сумасшедшими напуганными глазами. Даже Зогмо’с выглядел потерянным, а что уж было говорить об Астре.
Вейлин встала первой:
– Если я сейчас не поем и не согреюсь – я точно умру.
Я хмуро посмотрел на волчицу:
– Лин, не шути так больше про смерть. Мне хватило один раз потерять тебя, чтобы теперь твои шуточки про “умереть” воспринимать серьезно.
Вейлин попробовала было возразить, но, похоже, мои глаза явно показывали, что я не шучу. Магесса подошла и прижалась головой к моей шее, слегка подрагивая от напряжения:
– Прости, милый, я больше не буду так шутить.