Выпуск 1. Том 9
Шрифт:
На площадке в плетеном кресле сидел судья Уоргрейв. Его голова совсем ушла в плечи. Вера глядела на судью и видела юношу на скамье подсудимых — светловолосого, с голубыми глазами, на чьем лице ужас постепенно вытесняло удивление. Эдвард Ситон. Ей виделось, как судья своими сморщенными руками накидывает ему черный мешок на голову и оглашает приговор…
Чуть погодя Вера спустилась к морю и пошла вдоль берега. Путь ее лежал к той оконечности острова, где сидел старый генерал. Услышав шаги, Макартур зашевелился и
— А, это вы, — сказал, наконец, генерал, — вы пришли…
Вера опустилась на землю рядом с ним.
— Вам нравится сидеть здесь и смотреть на море?
— Нравится. Здесь хорошо ждать.
— Ждать? — переспросила Вера. — Чего же вы ждете?
— Конца, — тихо сказал генерал. — Но ведь вы это знаете не хуже меня. Верно? Мы все ждем конца.
— Что вы хотите этим сказать? — дрожащим голосом спросила Вера.
— Никто из нас не покинет остров. Так задумано. И вы это сами знаете. Вы не можете понять только одного: какое это облегчение.
— Облегчение? — удивилась Вера.
— Вот именно, — сказал генерал, — вы еще очень молоды… вам этого не понять. Но потом вы осознаете, какое это облегчение, когда все уже позади, когда нет нужды нести дальше груз своей вины. Когда-нибудь и вы это почувствуете…
— Я вас не понимаю, — севшим голосом сказала Вера, ломая пальцы. Тихий старик вдруг стал внушать ей страх.
— Понимаете, я любил Лесли, — сказал генерал задумчиво. — Очень любил…
— Лесли — это ваша жена? — спросила Вера.
— Да… Я любил ее и очень ею гордился. Она была такая красивая, такая веселая! — минуту-две он помолчал, потом сказал: — Да, я любил Лесли. Вот почему я это сделал.
— Вы хотите сказать… — начала было Вера и замялась.
Генерал кивнул.
— Что толку отпираться, раз мы все скоро умрем?
Я послал Ричмонда на смерть. Пожалуй, это было убийство. И вот ведь что удивительно — я всегда чтил закон.
Но тогда я смотрел на это иначе. У меня не было угрызений совести. «Поделом ему!» — так я тогда думал. Но потом…
— Что — потом? — зло спросила Вера.
Генерал с отсутствующим видом покачал головой.
— Не знаю, — сказал он. — Ничего не знаю, только потом все переменилось. Я не знаю, догадалась Лесли или нет… Думаю, что нет. Понимаете, с тех пор она от меня отдалилась. Стала совсем чужим человеком. А потом она умерла — и я остался один…
— Один… один, — повторила Вера, эхо подхватило ее слова.
— Вы тоже обрадуетесь, когда придет конец, — закончил Макартур.
Вера рывком поднялась на ноги.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — рассердилась она.
— А я понимаю, дитя мое, я понимаю…
— Нет, не
Генерал уставился на горизонт. Он словно перестал ее замечать.
— Лесли… — позвал он тихо и ласково.
Когда запыхавшийся Блор вернулся с мотком каната, Армстронг стоял на том же месте и вглядывался в морскую глубь.
— Где мистер Ломбард? — спросил Блор.
— Пошел проверить какую-то свою догадку, — сказал Армстронг. — Сейчас он вернется. Слушайте, Блор, я беспокоюсь.
— Все мы беспокоимся.
Доктор нетерпеливо махнул рукой:
— Знаю, знаю. Не об этом речь. Я говорю о старике Макартуре.
— Ну и что, сэр?
— Мы ищем сумасшедшего, — мрачно сказал Армстронг. — Так вот, что вы скажете о генерале?
— Думаете, он маньяк? — вытаращил глаза Блор.
— Я бы этого не сказал. Вовсе нет, — ответил Армстронг неуверенно, — хотя я, конечно, не психиатр. Кроме того, я с ним не разговаривал и не имел возможности присмотреться к нему.
— Он, конечно, в маразме, — недоверчиво сказал Блор. — Но я бы никогда не подумал…
— Пожалуй, вы правы, — прервал его Армстронг, — убийца скорее всего прячется на острове. А вот и Ломбард.
Они тщательно привязали канат.
— Думаю, что помощь не понадобится, — сказал Ломбард. — Но на всякий случай будьте начеку. Если я резко дерну, тащите.
Минуту-другую они следили за Ломбардом.
— Карабкается, как кошка, — неприязненно сказал Блор.
— Наверное, немало полазил по горам в свое время, — отозвался Армстронг.
— Возможно.
На какое-то время воцарилось молчание, потом отставной инспектор сказал:
— Любопытный тип. А знаете, что я думаю?
— Что?
— Не внушает он мне доверия.
— Это почему же?
Блор хмыкнул.
— Затрудняюсь сказать. Только я бы ему палец в рот не положил.
— У него, должно быть, бурное прошлое, — сказал Армстронг.
— Не столько бурное, сколько темное, — возразил Блор, с минуту подумал, потом продолжал: — Вот вы, например, доктор, вы случаем не прихватили с собой револьвер?
Армстронг вытаращил глаза:
— Я? Господи Боже, ну, конечно, нет. С какой стати?
— А с какой такой стати мистер Ломбард прихватил его?
— В силу привычки, наверное, — неуверенно предположил Армстронг.
Блор только презрительно хмыкнул.
Тут канат дернули. Несколько минут они изо всех сил вытягивали Ломбарда.
Когда тянуть стало легче, Блор сказал:
— Привычка привычке рознь! Конечно, когда мистер Ломбард отправляется в дикие страны, он берет с собой и револьвер, и примус, и спальный мешок, и запас дуста! Но никакая сила привычки не заставила бы его привезти это снаряжение сюда. Только в приключенческих романах люди никогда не расстаются с револьверами.