Выпуск 2. Пьесы для небогатых театров
Шрифт:
ВЕРА ИВАНОВНА. Ну почему… нормально.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Он у тебя, небось, инженер?
ВЕРА ИВАНОВНА. Да, инженер…
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Сочувствую.
ВЕРА ИВАНОВНА. Это почему же?
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Разве это деньги?
ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, но не все же деньгами… Есть вещи…
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Разумеется, родная моя, это я так, к слову. Я и сам бессребреник. Меня жена
ВЕРА ИВАНОВНА. Постой, а говоришь — лопатой…
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так это я теперь лопатой. А было время — тоже, как твой инженер.
ВЕРА ИВАНОВНА. В общем, жизнь в полосочку, да? ( Смеется.) Даже у тебя.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Скажи спасибо — не в клеточку. Вот когда в клеточку… ( Смеется.)
ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, как здорово, что мы с тобой тут, правда?
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Лично я счастлив.
ВЕРА ИВАНОВНА. Я твой фильм обязательно посмотрю.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Какой?
ВЕРА ИВАНОВНА. Ну этот, что сейчас… про бомжей.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А!.. Это да… Только это совместный. Франко-итальянский. У нас опять не покажут. Меня теперь, Вера Ивановна, в Париже лучше знают, чем в Петербурге.
ВЕРА ИВАНОВНА. Обидно…
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Да зачем тебе кино? Ты на меня в жизни лучше. Я тебе что хочешь сыграю.
ВЕРА ИВАНОВНА. Да ты уж сыграл, чуть инфаркт не схватила.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ( смеется). Виноват. А вот я тебе сейчас любимую несыгранную роль запузырю. Всю жизнь мечтал. Жалко, здесь лечь нельзя.
ВЕРА ИВАНОВНА. Лечь? Зачем?
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ( шепотом). Она лежит. Понимаешь?
ВЕРА ИВАНОВНА. Кто?
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Кто-кто? Дочь! Корделия! Мер-тва-я! ( Рыдает.)
ВЕРА ИВАНОВНА( испуганно). Паша! Пашенька! Что с тобой, Паша?..
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ( спокойно). Михоэлс играл это гениально. Я тебе сейчас покажу!.. ( Жалобно.) Корделия! ( Смеется, рыдая.) Вот, так сыграл он! А так — играю я! ( Показывает.) Это гениально. И это видишь только ты. Это для тебя, Верочка.
ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, мы с тобой двое сумасшедших.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ( кричит). Нет! Это не мы! Это не мы! Это весь мир сошел с ума! Выгнать
Голос Милиционера. Гражданин, пройдемте в отделение.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ( озираясь по сторонам). Что? Вы кто? Вы откуда? За что? Куда вы меня?
ВЕРА ИВАНОВНА. Товарищ милиционер, куда вы его тащите? Это же артист! Артист! Паша!
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Верочка!
ВЕРА ИВАНОВНА. Паша, я с тобой!
Затемнение.
Картина вторая
Из отделения милиции медленно и понуро выходят Павел Сергеевич и Вера Ивановна. Оба совершенно убиты. Молчат.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Никогда не было так стыдно… Простите меня. Вера Ивановна… Прямо хоть сквозь землю…
ВЕРА ИВАНОВНА. Ничего… оба хороши… чего уж…
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ( с пафосом). Вот Россия! Вот страна! Нет, а вы обратили внимание, как этот старшина сморкался?.. Просто выть иногда хочется от отчаяния. Разве это город? Разве это Санкт-Петербург? Разве это столица бывшей империи?.. Нет… Вот я сейчас сяду, посыплю голову пеплом, раздеру на себе последнюю рубашку!..
ВЕРА ИВАНОВНА( испуганно). Ой, вот уж не надо! Вот уж этого, я прошу, Павел Сергеевич, не надо!
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. И буду голодать!.. Пока они не выметут весь город! И не научатся разговаривать с интеллигентными людьми, черт бы их всех побрал!
ВЕРА ИВАНОВНА. Заберут, Павел Сергеевич, не надо, теперь уже не на шутку заберут! Вы же слышали, что этот с усами сказал.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. А мне на него плевать! Усы — это еще не извилины в голове!
ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, хорошо, я пошла. Мне это, знаете… Я и так уже столько времени из-за вас… ( Уходит.)
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Вера!.. Вера Ивановна! Куда же вы?.. Верочка, не уходите! Я больше не буду! Честное слово, ну простите меня, старого дурака, не буду!
ВЕРА ИВАНОВНА( останавливается). Все врут, врут, врут! Голова кругом идет от вашего вранья! Нет чтобы честно сказать: бомж я, Вера Ивановна, бродяга бездомный, и все тут.
ПАВЕЛ СЕРГЕЕВИЧ. Так я и говорил…
ВЕРА ИВАНОВНА. Говорил! Нет мало меня Бог наказывает за мою дурость. Проваландалась тут с ним всю ночь, а завтра на работу с утра. Не спавши…