Выпуск II. Том 4
Шрифт:
— Думаете, если что, меня сразу раскусят? — флегматично спросил инспектор.
— Да.., именно об этом я и подумала. Нечто отдаленно напоминающее улыбку скользнуло по грубому лицу Баттла:
— И тогда я спугну преступников? А что в этом плохого, леди Эйлин?
— Что плохого? — как эхо повторила Бандл, чувствуя себя полной дурочкой. Инспектор покачал головой:
— Нам что главное? Избежать неприятностей, так? Тут важно не перемудрить… От нас требуется лишь одно: чтобы те, кому надо, поняли — мы, так сказать, всегда начеку.
Бандл
— Тут умничать совсем ни к чему. Главное — чтобы все обошлось, — повторил инспектор.
Бандл пошла дальше, гадая, кто из гостей уже успел узнать “лакея” из Скотленд-Ярда. В гостиной ее встретил насупленный Джордж, потрясая оранжевым конвертом:
— Какая досада! Телеграмма от миссис Макатта. Она не сможет приехать — у детей свинка. Бандл почувствовала явное облегчение.
— Я очень сожалею, Эйлин, ты ведь так хотела с ней встретиться. Графиня, наверное, тоже расстроится.
— Ну, ничего. Если бы она приехала, возможно я заболела бы потом свинкой. А это мне совершенно ни к чему.
— Да, свинка дело серьезное, — согласился Джордж. — Хотя, насколько я знаю, инфекция передается только непосредственно от больных. Впрочем, миссис Макатта ни при каких обстоятельствах не стала бы подвергать нас риску. Она женщина с принципами, осознающая свою ответственность перед обществом. В тяжелые для нашего народа времена мы все должны учитывать… — Каким-то чудом Джордж смог удержаться от длинного монолога и оборвал себя на полуслове:
— Что ж, отложим до следующего раза. Тебе ведь не к спеху. А вот графиня ждать не может — она должна вернуться на родину.
— Она венгерка?
— Да. Ты, конечно, слышала о партии венгерской молодежи. Это графиня ее организовала и возглавила. Эта женщина весьма состоятельна. Рано овдовела и целиком посвятила себя служению обществу, прежде всего борьбе с детской смертностью — в современной Венгрии это страшное бедствие. А.., вот и герр Эберхард.
Немецкий изобретатель оказался моложе, чем предполагала Бандл, — ему было не более тридцати трех — тридцати четырех лет. Он был несколько неуклюжим и держался скованно, но ничего неприятного в его облике не было. Взгляд голубых глаз был скорее робким, чем хитрым, а отталкивающая привычка грызть ногти, о которой говорил Билл, объяснялась, по-видимому, нервозностью. Бросалось в глаза, как он худ и изможден. Его разговор с Бандл вышел довольно натянутым, и оба обрадовались, когда вмешался веселый мистер О'Рурк.
Вскоре в гостиную влетел — иначе не скажешь — Билл, ворвался, словно избалованный ньюфаундленд. Он тут же подскочил к Бандл — вид у него был растерянный.
— Привет, Бандл. Узнал, что ты здесь, но раньше прийти не мог — весь день работал как проклятый.
— В заботах о благе отечества? — сочувственно поинтересовался О'Рурк.
Билл тяжело вздохнул и стал жаловаться:
— Не знаю, какой шеф у вас — выглядит он весьма добродушным, —
— Звучит как цитата из молитвенника, — заметил Джимми, присоединяясь к ним.
Билл бросил на него укоризненный взгляд.
— Словами не передать, что мне приходится выносить, — со сдержанной скорбью произнес он.
— Ну да. Развлекаешь разных там графинь, да? — невинно спросил Джимми. — Для такого женоненавистника, как ты, это, должно быть, и в самом деле невыносимо.
— О чем это вы? — спросила Бандл.
— После чая, — Джимми ухмыльнулся, — графиня попросила Билла показать ей местные достопримечательности.
— Не мог же я ей отказать, — покраснел Билл. Бандл забеспокоилась — она хорошо, может быть, даже слишком хорошо знала, как легко очаровать мистера Уильяма Эверсли. В руках такой красавицы он станет податливее воска. И она снова засомневалась, не опрометчиво ли поступил Джимми, посвятив Билла в их тайну.
— Графиня, — продолжил Билл, — очаровательнейшая женщина, а какая умница. Вы бы только слышали, какие она задавала вопросы — когда мы осматривали дом.
— И.., какие же?.. — насторожилась Бандл.
— Да точно я не помню, — уклончиво ответил Билл. — О его истории, о старой мебели, о.., словом, обо всем.
В этот момент в комнате появилась и сама графиня. Почему-то немного запыхавшаяся. В облегающем черном бархатном платье она выглядела просто великолепно. Билл сразу очутился возле нее, а вскоре поблизости возник серьезный очкарик.
— И Билл и Понго — так и липнут к графине, — усмехнулся Джимми.
Однако Бандл было не до смеха.
Глава 17
После ужина
Джордж терпеть не мог всяких новшеств, поэтому центрального отопления в Вивернском Аббатстве не было. И когда после ужина дамы вошли в гостиную, то оказалось, что их модные вечерние туалеты чересчур легки для такой температуры. Огонь, пылавший за начищенной до блеска каминной решеткой, притягивал как магнит.
Все три дамы разместились у камина.
— Бр-р-р-р-р, — рычала графиня, не по-английски резко напирая на “р”.
— Дни становятся короче, — сообщила леди Кут, плотнее укутывая свои скульптурные плечи шарфом немыслимой расцветки.
— Черт побери, почему Джордж не сделает нормальное отопление? — возмутилась Бандл.
— У вас, англичан, всегда такой холод в домах, — вздохнула графиня.
Она вытащила свой длиннющий мундштук и закурила.
— И камин тут допотопный, — добавила леди Кут. — Все тепло уходит в трубу, вместо того чтобы обогревать комнату.
— Да? — удивилась графиня. Воцарилось неловкое молчание. Было видно, что графине в этой компании просто скучно.
— Забавно, что дети миссис Макатта заболели свинкой, — нарушила тишину леди Кут, — впрочем, ничего забавного тут, конечно, нет…