Выпуск II. Том 5

Кристи Агата

— Не надо думать, что я в чем-то подозреваю вас, мистер Леонидис. Просто мы должны знать все обстоятельства дела. Теперь, боюсь, я вынужден буду задать вам еще один щекотливый вопрос. Это касается отношений между вашим отцом и его женой. У них были хорошие отношения?

— Насколько мне известно — великолепные.

— Они не ссорились?

— Думаю, нет.

— У них была… очень большая разница в возрасте…

— Да.

— Вы… Извините… одобряли второй брак вашего отца?

— Моего мнения никто не спрашивал.

— Это не ответ, мистер Леонидис.

— Если

вы настаиваете, я отвечу. Я находил этот брак неумной затеей. — Вы пытались протестовать против него?

— Меня поставили перед свершившимся фактом.

— Наверно, это сильно потрясло вас?

Филип не ответил.

— Вы были недовольны поведением вашего отца?

— Мой отец имел полную свободу делать все, что ему хочется.

— Вы находились в дружеских отношениях с миссис Леонидис?

— Безусловно. Мы крайне редко виделись.

Инспектор поменял тему.

— Вы можете рассказать что-нибудь о мистере Лоуренсе Брауне?

— Боюсь, нет. Его нанимал мой отец.

— Но он был нанят учить ваших детей, мистер Леонидис.

— Да, это так. Мой сын переболел детским церебральным параличом — в легкой форме к счастью, после чего было признано нецелесообразным отдавать его в школу. Отец предложил нанять для Юстаса и его младшей сестры Джозефины домашнего учителя. Выбор кандидатур в то время был довольно ограниченным — выбирать приходилось из людей, освобожденных от военной службы. Рекомендации этого молодого человека показались отцу и тете (которая всегда занималась детьми) удовлетворительными, и я согласился с их решением. Могу добавить, что преподаватель полностью устраивает меня: он добросовестен и компетентен.

— Он живет на половине вашего отца? Не здесь?

— Просто наверху больше свободных комнат.

— Не замечали ли вы когда-нибудь… извините, за этот вопрос… каких-нибудь признаков интимных отношений между Лоуренсом Брауном и вашей мачехой?

— У меня не было возможности заниматься подобными наблюдениями.

— Вы не слышали каких-либо сплетен или слухов на эту тему?

— Я не обращаю внимания на сплетни и слухи, инспектор.

— Весьма похвально, — вздохнул инспектор Тавернер. — Значит, вы ничего не видели, ничего не слышали и ничего не можете сказать?

— Если вам угодно формулировать это таким образом, инспектор, — то да.

Тавернер поднялся.

— Что ж, благодарю вас, мистер Леонидис.

Я незаметно последовал из библиотеки вслед за Тавернером.

— Да-а, — протянул инспектор. — Этот тип бесчувствен как бревно.

Глава 7

— А теперь мы побеседуем с миссис Филип, — сказал Тавернер. — Ее сценический псевдоним Магда Уэст.

— Что она за актриса? — поинтересовался я. — Имя ее мне как будто знакомо. Полагаю, я ее видел в каких-то постановках, но не помню, когда и где.

— Миссис Филип из тех, кто почти добился удачи на актерском поприще, — сказал Тавернер. — Пару раз она с блеском сыграла главные роли в Вест-Энде и сделала себе имя. Часто играет в маленьких «интеллектуальных» театриках и воскресных клубах. По моему твердому убеждению, Магде Леонидис

как актрисе мешает то, что ей надо зарабатывать себе на хлеб. У нее всегда есть возможность выбирать себе роли и театры и время от времени финансировать спектакли, в которых она играет главную роль (обычно для нее неподходящую). В результате из профессионалов миссис Леонидис сползла, скорей, в разряд любителей. Безусловно, она очень хороша — особенно в комедиях. Но режиссеры не особенно любят работать с ней: слишком уж у нее независимый и беспокойный характер. Говорят, эта дама обожает раздувать ссоры и получает удовольствие от своего легкого интриганства. Не знаю, насколько это соответствует истине, но и среди своих коллег-актеров Магда не пользуется особой популярностью.

Из гостиной вышла София и сказала:

— Мама ждет вас, инспектор.

Я прошел за Тавернером в просторную гостиную и в первый момент не узнал женщину, сидевшую на обтянутом парчой канапе.

На Магде был темно-серый костюм великолепного покроя и плиссированная розовато-лиловая блузка, заколотая у шеи маленькой камеей. Ее тициановские волосы были уложены в высокую прическу в стиле эпохи Эдуарда Ш. Я впервые смог оценить очаровательный вздернутый носик миссис Леонидис. Просто не верилось, что сидевшая передо мной дама — это уже знакомое мне буйное существо в розовом пеньюаре.

— Инспектор Тавернер? — произнесла женщина. — Пожалуйста, входите и присаживайтесь. Вы будете курить? Ужасная история. До сих пор в голове не укладывается.

У нее был тихий невыразительный голос человека, решившего хранить самообладание во что бы то ни стало.

— Буду рада помочь вам, — продолжала Магда.

— Спасибо, миссис Леонидис. Скажите, пожалуйста, где вы находились в то время, когда произошла трагедия?

— Вероятно, в пути из Лондона в Суинли-Дин. В тот день мы с подругой завтракали в ресторане, потом сходили на выставку модной одежды. Выпили по коктейлю с несколькими друзьями в «Беркели». И потом я отправилась домой. В доме царило смятение: у свекра случился внезапный приступ, и он… умер. — На последних словах ее голос чуть дрогнул.

— Вы любили свекра?

— Я была предана ему всей душой… — Магда повысила голос.

София незаметно поправила картину Дега над каминной полкой. Ее мать мгновенно заговорила прежним сдержанным тоном.

— Да, я очень любила его. Мы все его любили. Он был очень добр к нам. — Вы ладили с миссис Брендой Леонидис?

— Мы редко с ней виделись.

— Почему?

— Ну… У нас с ней мало общего. Бедняжка Бренда! Жизнь не баловала ее.

София снова потрогала уголок картины.

— Неужели? В каком смысле?

— О, не знаю, — Магда покачала головой с легкой печальной улыбкой.

— Миссис Леонидис была счастлива с мужем?

— О, думаю, да.

— Они ссорились когда-нибудь?

Магда снова покачала головой и улыбнулась:

— Право, не знаю, инспектор. Их часть дома изолирована от нашей.

— Миссис Леонидис была очень дружна с Лоуренсом Брауном, не так ли?

Магда Леонидис буквально окаменела, устремив укоризненный взгляд на Тавернера.