Выпускник

Ульянов Дмитрий

— Как же меня достали эти сны.

Применив Темпус, я увидел, что сейчас только четыре часа утра. Обычно я так рано не встаю...

Ладно, всё равно уже хрен заснёшь.

Застелив взмахом палочки свою кровать, я направился прямиком в ванную, чтобы исполнить свой утренний моцион.

Конечно, есть множество заклинаний для удаления грязи из тела и даже пота из тела, но после их применения некоторое время ощущается неприятный зуд по всему телу.

Эх, жаль, а ведь мог бы вычеркнуть ещё один пункт из списка необходимой, но до чего раздражающей рутины.

Открыв кран и набрав холодной воды в ладони, я, на миг поколебавшись, умыл ей своё лицо, чтобы проснуться уже окончательно.

Открыв свои глаза и проморгавшесь, я замер.

В отражении зеркала я заметил Гермиону, что с палочкой наголо, на кончике которой горел Люмос, буравила мою спину своим напряжённым взглядом.

Я повернулся и хотел было уже спросить, что она здесь делает в такую рань, но та вдруг направила палочку на меня.

— Не двигайся...

— Гермиона, что ты делаешь?

— Я всё знаю... — сказала она. — Сегодня я была у директора. Спросила его, можно ли при помощи философского камня получить магию для могущественного ритуала, — на её глаза навернулись слёзы. — Ты... Ты всё это время обманывал меня. Тебе не нужно было освобождать домовых эльфов, ты хотел забрать его для себя...

Применив на себе десятикратное ускорение, я выхватил палочку из руки Гермионы, в то же время доставая свою.

— Прости, Гермиона... — прошептал я, с болью в сердце направив свою палочку к её голове. — Я не хотел этого. Облив...

Но я прервал заклинание, так как меня охватило внезапное чувство падения с высоты.

Я проснулся.

***

— Что за день то дурацкий, а... — пробормотал я, гуляя по Косому Переулку.

Я не знал, почему меня вдруг потянуло в Косой, ибо денег у меня на магические ингредиенты всё равно не было, а красивым и захватывающим он может показаться либо для маглорождённого, что только-только столкнулся с волшебным миром, либо для кого-то, кто лучше достопримечательностей в своей жизни и не видел.

— Оливер?

Твою ж...

Обернувшись, я заметил Тонкс. Как же не вовремя я решил с дома выйти...

— Привет, ты сегодня здесь что-ли патру...

— Скажи честно, ты меня избегаешь? — сердито спросила она. — Я тебя уже месяц не видела! И почему ты не отвечаешь на мои письма?!

Ну вот опять...

У нас уже были подобные разговоры. Я честно пытался сделать так, чтобы она сама меня бросила, постоянно науделяя ей достаточно внимания, при этом ведя себя с ней всё холоднее и холоднее. Но так как она всё никак не отлипала, то я решил резко

прекратить своё с ней общение, чтобы затем с ней окончательно расстаться.

Я не хотел делать всё так резко, но у меня уже просто не было выбора.

— Неужели месяц? — улыбнулся я, смущённо почёсывая затылок. — Я думал, прошла неделя. Прости, я был так глубоко погружён в один проект, что...

— Проекты, проекты, проекты! — вдруг закричала она, обратив на нас внимание нескольких зевак. — Одно только и слышу, что о твоих чёртовых проектах! Тогда, когда ты пригласил меня на свидание, я думала, что ты наконец-то стал другим, начал думать о чём-то ещё! А сейчас мне кажется, что ты меня просто использовал!

Я непроизвольно отвёл взгляд.

Думаю, пора наконец-то перестать мучить бедную девочку. В конце концов, не этого я хотел.

Эх, а знала бы ты, КАК именно я тебя тогда использо... Хм? Мне показалось, или эта вывеска...

Твою же мать, я всё ещё сплю.

В последнее время из-за того, что мне всё чаще и чаще начали сниться кошмары, я начал тренировать в себе навык распознавания того, спишь ты или нет. Мало того, что это помогает тебе проснуться, так ещё и позволяет входить в состояние осознанного сна.

Чтобы этого добиться, нужно развить в себе привычку постоянно обращать внимание на своё окружение и находить в нём различные нелогичности. К примеру, по два раза проверять время на часах, чтобы увидеть, не изменилось ли оно. Кроме того, обычно текст во сне является нечитаемым, словно на сгенерированной нейросетью картинке.

Сейчас же я вижу, как вывеска над какой-то лавкой представляла собой мешанину из непонятных линий, которые краем глаза можно принять за обычный, разборчивый текст.

— Чего молчишь? Сказать нечего?

Моё лицо вдруг потеряло всякое подобие на дружелюбие.

— Ты можешь, блядь, уже заткнуться? — прошипел я. — Как же ты меня заебала... Ты и в Хогвартсе была приставучей как вша, а теперь ещё и мозги мне тут компостируешь, будто мы с тобой давно женаты. Да, я тебя использовал!

Нимфадора ничего не ответила. Она в шоке, да и, честно сказать, в некотором ужасе попятилась на назад, молча слушая каждое моё слово.

— Вот скажи мне, какого хуя ты тогда на меня полезла?! — пуще прежнего распалился я. — Мне ведь и надо было, чтобы ты просто спокойно постояла и я мог...

Я не успел договориться, так как она внезапно аппарировала, причём в слезах.

На это я лишь сплюнул на землю.

Ладно, пора просыпаться...

Я сильно ущипнул себя за руку, но кроме боли ничего не почувствовал.

— Кто опять решил пошутить? Вы мешаете моему бизнесу! — услышал я вдруг чей-то выкрик почти над ухом.