Вырастая из детства
Шрифт:
Город, который мне напоминает Философскую улицу, Симферополь, Сочи, Одессу… Очень южный, очень тёплый, ласковый, уютный… Очень разнообразный! Он не может наскучить. В центре нет двух одинаковых домов. Невероятное смешение стилей, эпох, и всё это воспринимается очень естественно и смотрится удивительно органично.
Хочется фотографировать каждый дом, каждый поворот улицы… Новое не убивает старое. И не вытесняет старое. И не возвышается (морально) над ним. Очень демократичный город. Любящий свою старину. Рядом спокойно уживаются какая-нибудь древняя избушка, увязшая по самые окна-глаза в земле,
Так и жила бы… На Полигонной. Или на Коростелёвых. Чудеса!
А как же мой милый Гавр? Как бы он меня нашёл тогда? Как бы мы встретились?…
Ужинали в «нашем» Макдоналсе. Потом искали дорогу домой – в гостиницу. Потом ходили за кипятком к администратору. Потом читали: я – рукопись новой Антошиной книги – «Третья Африканская экспедиция», Ксюша – «Белого ягуара» Фидлера.
Завтра мы едем на Сакмару!…
Звонила Ирина. Завтра вечером идём к ней в гости.
Звонили папе. У него всё нормально, со зверушками управляется. Спасибо ему!
Всё! Надо спать! Опять – глубокая ночь…
14 октября 2004. Четверг
Праздник Покрова Божьей Матери.
…Хотя, погасив свет, мы сказали вчера друг другу «Всё! Пора спать!», тем не менее, мы с Ксюшей проговорили ещё часа два. То есть до трёх ночи. Наша главная тема этих оренбургских ночей – взаимоотношения людей. Дружба. Говорили о Ксюшиных бывших подружках и о ребятах из «Солнечного мира» – реабилитационного центра детей-инвалидов, с которыми мы дружим уже четыре года. Говорили о том, что здоровые дети часто не умеют ценить то, что имеют, не умеют радоваться жизни. А больные – умеют. Здоровый ходит мрачный и всем недовольный, а больной, который и ходить-то не может, светится радостью… Так кто из них на самом деле болен, а кто здоров?
Утром проснулась в девять часов по-местному. (По-московскому – в семь).
За окном – мела ПУРГА!… Дул сильный восточный ветер – из далёкий СТЕПИ…
Деревья гнулись пополам, с них слетали снеговые шапки, всё это клубилось, неслось…
Одним словом, пришла ЗИМА. Наш третий день в Оренбурге – и вот, третье время года.
Первое утро – лёгкий, моросящий дождик, – бабье лето.
Второе утро – солнце и лёгкий снежок, – осень.
Третье утро – пурга! – зима…
Интересно, что будет завтра?…
Вышла на лоджию, поснимала на цифровой фотоаппарат всю эту снежную красоту… Справа на заснеженной ёлке сидели две нахохленные вороны. Я сфотографировала и их тоже – одна, недовольная, улетела…
Ксюша сладко спала. Я читала Антошину «Африку». Опять прилетела птичка на подоконник и стала долбить коробку с ряженкой. Очень громко стучала клювом – как будто заколачивала гвозди. Смешно. Синичка это была, маленькая и бойкая.
Потом меня
Проснулись одновременно.
Решили на Сакмару сегодня не ехать. Лучше навестить мальчика Тимура. А потом – к Ирине. Куда обещал прийти и Игорь Пинчук.
Несмотря на снег и ветер, Ксюша наотрез отказалась надеть тёплую шапочку и вновь облачилась в свою ковбойскую шляпу. Она говорит: «Ковбои ходят в шляпе круглый год!»
К сожалению, Ипподром, куда Ксюша, заядлая лошадница, хотела съездить, оказался далеко за городом. Так что этот пункт из своего плана мы вычёркиваем. По крайней мере, не в этот раз.
Взяли сумку с книгами и игрушками и поехали на улицу Газовиков. К Тимуру. Это где-то на окраине. Может быть, там мы увидим СТЕПЬ!
Ехали на троллейбусе мимо моего дома на Полигонной… Стоит! И серая кошечка сидит на пенёчке во дворе…
Но и на улице Газовиков степи мы не обнаружили. Хотя резкий степной ветер продувал всё насквозь! Чувствовалось, что степь где-то рядом… И если бы не холод и не грязь по щиколотку, можно было бы отправиться на поиски: идти и идти, прямо, прямо… и, я уверена, скоро мы вышли бы в степь!
А пока мы отправились к мальчику, который нас ждал.
Нам обрадовались. Книгам и игрушкам. В семье – четверо милых детей. Тимурчик, очень трогательный, нежный мальчик, похожий на воробушка. Он самый младший в семье. У него такой простодушный, доверчивый взгляд… За что судьба послала ему такие испытания?… Ему и всей его семье… Сейчас у Тимура ремиссия, он улыбается. Он показывает, какие игрушки и книжки прислали ему незнакомые люди, которые через Интернет узнали о нём. Какие письма ему написали. Сначала он складывал письма на ночь под подушку, но теперь это уже внушительная стопа, под подушкой не спрячешь. Слава Богу, на свете много добрых людей.
Три Тимочкины сестры: Ира, Инна и Динара. Ире 14 лет, самая старшая, с огромными, в пол-лица, печальными глазами. Она уже заходила на Ксюшин сайт, они о нас уже много знают.
Динара – самая младшая из сестёр, с блестящими чёрными раскосыми глазами, с чёрной чёлочкой до бровей, хорошенькая, как японский ангелочек. Лучится радостью. Видно, она не осознаёт, какая беда живёт под их крышей. Средняя из сестёр, Инна – серьёзна и закрыта, вещь в себе. Девочки год прожили без мамы – мама была с Тимуром в Москве на лечении. С девочками оставались папа и бабушка.
Луиза – уставшая мама с грустными глазами. Много говорит о болезни сына. При нём. Наверное, не надо бы… Но, наверное, нет сил не говорить. Тем более, когда свежие слушатели. Какие прогнозы? Полная неизвестность. Всё решит переломный возраст…
Бабушка, бывший библиотекарь, светлая старушка, тут же впилась в наши книги. Говорит: «Наверное, это смешно – в моём возрасте любить стихи, но я их очень люблю!» Ей 75 лет. Одна нога на протезе (после автокатастрофы), но бабушка светится улыбкой.