Вырай. Триединство
Шрифт:
Какой экзорцист?
Неважно.
— А отбирать эту вещь будешь по-хорошему или по-плохому?
Как получится.
— Как получится, — вслух повторила за Древом ведьма, неторопливо подошла к собаке, содрала с шерсти краба и бросила его в море.
— Лучше по-плохому, — кровожадно заявила тритонида. — Ты дрянь, это и дельфину ясно. Но он…
И стала рассказывать.
Она любила сюда приплывать. Ванна появилась здесь ещё до Катастрофы, когда на пляже то ли проводили какую-то рекламную компанию, то
Дома всегда было шумно. Тритониды жили коммуной, личное очень быстро становилось общественным, а нашей героине хотелось иметь своё собственное пространство.
Месяц назад она в очередной раз выбралась из Вырая, надеясь хоть немного отдохнуть от кавалеров. Наступило время нереста, и половозрелые тритоны замучили поигрыванием мышц, демонстрацией мощи хвоста и слёзными просьбами выметать икру в каком-нибудь укромном уголке.
И недовольно уставилась на чужаков.
Двое мужчин. Один светловолосый, сутулый, узкоплечий и очень высокий. Второй — низенький, толстенький, со странным лицом. Что в нём странного, тритонида так и не поняла.
Эти двое изучали содержимое ниши под ванной. Нечистая задохнулась от возмущения, забыла об осторожности и высунулась из воды:
— Людишки, не трогайте мои вещи!
И только тогда почувствовала Силу. Оба чужака оказались колдунами.
Убежать не дали. Спеленали какой-то невидимой сетью и вытащили на берег.
Но на этом всё. Больше ничего плохого ей не сделали. Даже наоборот, извинились за обыск: они думали, что ванна и её содержимое бесхозные.
— Они поставили две палатки там, — тритонида махнула в сторону машины. — Но сначала попросили разрешения остаться — им нужна была безопасная и спокойная территория для обучения. Я разрешила. Худой учил толстого премудростям колдовства. Мне они не мешали, даже наоборот: толстяк для тренировок постоянно ходил в Вырай и обратно. И всякий раз притаскивал мне то шампунь, то Мартини, то журналы. Книги тоже поначалу, но я их им в костёр отдала. Много букв. Так длилось дней шесть. Было интересно — я никогда не видела, как люди колдуют. А потом… в общем, я не появлялась здесь до вчерашнего дня.
Икру, видно, метала. Прямо, как ты, Хранительница. Природа всегда берёт своё.
— Так а где они тогда?
По щекам тритониды снова покатились жемчужины.
— Ушли. Они хотели уйти ещё раньше, но ждали меня.
Худой подскочил к морю, едва её увидел.
— Как я рад, что ты вернулась! Я должен спасти тебя от ужасной судьбы, в благодарность. Ты была так добра к нам, а значит, ещё не всё потеряно. Ты можешь осознать, устыдиться, измениться!
— Чего? — недоверчиво спросила нечисть, наполовину выбравшись на берег.
Худой радостно, открыто улыбнулся и неожиданно схватил её за голову. Тритонида попыталась вырваться, но не успела — страшная, невыносимая боль вдруг заполнила тело от кончика хвоста до волос. Она закричала, забилась, словно рыба в сети… и всё кончилось. Нечистая лежала, хватала ртом воздух, и у неё даже не было сил, чтобы сползти в воду.
— Мы уходим, — удовлетворённо сказал худой. Толстяк подтверждающе кивнул. — Скоро накатит, но ты не волнуйся. Так должно
— Они ушли в Вырай, а на меня обрушились воспоминания, эмоции, мысли… Сначала думала, чужие, — плакала тритонида. — Но потом оказалось, что мои. Ты знаешь, ведьма, что я была человеком? Три раза! И гарпией, и вампиром, и деревом, даже деревом! Да, конечно, всем известно, что мы связаны с вами… Но человеческую жизнь никто не помнит, а если и помнит, то ничего по этому поводу не чувствует! Как…как… как люди знают, что в детстве пачкали штаны и сосали материнскую грудь, но не помнят и не стыдятся этого! Я знаю, что мои родственницы, пресноводные русалки, всегда помнят свой главный грех. Но ничего по этому поводу не испытывают, лишь сожаление, что его нужно отработать. А я заново пережила всё. Может, я и сейчас вспоминаю? Может, я жила в море раньше, а сейчас я снова что-то другое? Вот кто, кто его просил? Зачем он со мной так? С чего он взял, что это подарок? Это проклятие!
— Кама-сутра какая-то, — пробормотала ошарашенная Марина.
Не Кама-сутра, а сансара.
Я знаю! Какое отношение индийские религии имеют к этой барышне? Или к славянским верованиям, или к христианству?
Хранительница, все религии придуманы людьми.
Так а правда где?
Дай мне собраться воедино, и будет правда.
— Ты можешь меня пустить в свою память?
— Нет! — затрясла голубыми, уже полностью высохшими волосами нечисть.
— Я не буду копаться в твоих секретах. Я только хочу увидеть тех двоих, что испортили тебе жизнь. Ты ведь просила отомстить? Так помоги мне.
Тритонида угрюмо кивнула. Марина осторожно, стараясь не залезать туда, куда не разрешали, покопалась в воспоминаниях и выудила два мужских образа. В одном не было ничего примечательного, а вот второй вызвал, мягко говоря, удивление.
— Вот этот тучный колдун. Он нормальный был? В смысле, адекватно себя вёл?
— А что такое? Обычный человек. Шутил много, когда не занят был, обучался очень быстро.
В чём дело, Хранительница?
Лицо у этого ученика очень характерное, прямо, как с картинки в медицинской энциклопедии.
Не понимаю.
У него явно заболевание, связанное с лишней хромосомой. Идеальный проводник. Вот только, судя по словам тритониды, он ведёт себя нормально. Как такое может быть, ведь проводники обретают полный разум только в Вырае…
Не думаю, что рыбёшка разбирается в человеческой психике. Идём. Внешность мы знаем, осколок я чувствую. Догоним.
— Спасибо, — Марина улыбнулась, но нечисть на неё даже не смотрела. — И не переживай. Всё устаканится.
Тритонида презрительно скривилась, вновь повторила трюк с подтягиванием, вывалилась на песок и уползла в море.
Ведьма не стала задерживать нечистую. Марину и саму ждала долгая дорога. Догонять второго Хранителя придётся заново, возможно, в течение нескольких месяцев.