Выше головы! (CИ)

Джонс Расселл Д.

— Это вы обрисовали, — возразила она.

— Я всего лишь развил вашу мысль — на мой вкус, не очень вежливую!

— В чём невежливую? — «лиса» выглядела довольной. — Вы — популярная персона, а камрад Ярхо делает всё, чтобы приблизить вас к себе, а потом внезапно выходит на выборы! Знаете, как это выглядит?

— Как использование проверенного ресурса, — невозмутимо ответил я. — Уже второй по счёту Глава Станции предпочитает обраться к моим услугам. Как считаете — польза есть?

Она промолчала.

— Вы меня только что спрашивали о политических решениях — вот опять! — продолжал я. — Там, где вы видите только политику, я вижу эффективную

работу. Если «политические решения» — именно это, тогда да, это политика.

— Кстати о Шестой с Четвёртым, — перехватил инициативу Аграновский. — Вы были назначены туда из-за ваших беспрецедентных отношений с ИскИнами…

— Ну, вы это так назвали! — усмехнулся я.

— А как ещё это назвать? — нахмурился он. — Знаете, у меня есть данные, полученные из первых рук, от самых разных людей, и все они о том, что у вас очень высокий допуск — может быть, выше, чем у любого человека на станции.

— Вас это удивляет?

— Конечно! Только не удивляет даже, а пугает! То, что ИскИны сами решают такие вещи — знаете, чем это пахнет? При этом некоторые свидетели говорят, что у вас может быть допуск в первый ФИЛД — то, чего нет ни у одного человека.

— А я человек? — переспросил я, и он запнулся.

— Согласно поправке «Т-191-006», вы — полноправный гражданин, — сладко улыбнулась Бос.

— И что? Это делает меня человеком?

— Биологически, вы — человек, — объяснил Аграновский. — И с вами обращаются, как с человеком.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Только это не делает меня человеком. И вы сами прекрасно это понимаете!

— Вы знаете то, что я понимаю? — Алграновский басовито рассмеялся. — Что-то новенькое. Ну, расскажите мне, как я это понимаю!

— Пожалуйста, — я смерил его взглядом и дождался, пока он перестанет посмеиваться. — Вы страшно возмущены возможностью высокого доступа для меня — потому что вы, лично вы, не опротестовали те решения, по которым я получил гражданские права. Вы разрешили мне практически всё — и вдруг я, оказывается, по-прежнему с ИскИнами. Но при этом вас никак не беспокоит тот факт, что у меня есть это, — и, наклонив голову, я указал на кнопку. — Знаете, что это? Это устройство, которое может моментально отключить меня. Убить. Если бы такое устройство попытались присоединить к любому другому человеку, вы бы первым возмутились. И как журналист, первым бы ринулись в бой. А меня — можно. Меня вам не жалко. Вы не знаете, каково жить с этим, ходить, есть, общаться… Да, конечно, никто меня не отключит. Как бы! Разве что попугает. Вот вас когда в последний раз угрожал убить другой человек? Думаю, ни разу такого не было. А знаете, сколько у меня было таких случаев за последний год? И ничего. Так что я андроид. И вы сами давно уже это признали. Я — не человек. У меня есть кнопка, которой можно меня выключить. И есть высокий доступ. Возможно, выше, чем у остальных граждан. Вы, правда, считаете, что это как-то меняет мою жизнь?

День XIV: Звезда

В раздевалке перед игрой Франц Когоут предупредил меня, что если Рейнер появится на трибунах, выводить его буду я, и как можно быстрее, иначе «проблему решит» сам Франц. Судя по суровому взгляду, он не шутил. «Это ещё с тех пор тянется, или они уже успели снова пособачиться?» — подумал я, но уточнять не стал — лишь повнимательнее присмотрелся к зрителям.

Лучше бы я этого не делал! Рейнера не было. Зато были: Гольцы, включая Соню, которая на этот раз была в белом пушистом костюмчике (у этой девочки просто неистощимая фантазия!), Бидди с

Илаем, сияющая Молли в вычурном комбо, явно «специальном праздничном», Утенбаева и, кажется, половина спецотдела, Ясин Шелли с полноватой и смешливой женщиной (очевидно, с женой-педиатром, которая работала как раз в Западном секторе), куча моих знакомых из школы, СПМ, Отдела Безопасности и Администрации. И Зере.

Надо же: простой дружеский матч с командой Северного сектора, а столько зрителей! Неужели ради меня? Фестиваль же идёт! Полно мест, где можно отдохнуть и как следует развлечься, а не смотреть, как потные парни кидают мячик в сетчатую корзину!

Стоп: команда из Северного сектора, где работала и жила Зере. Когда я свёл одно с другим, стало очень грустно, и толпа «поклонников» не могла утешить. Зере явно пришла поболеть за кого-то из своих. Может быть, среди игроков есть её бывший. Или будущий. И она здесь ради него… Так или иначе, на трибуны лучше не оглядываться…

— Нет его там — я уже проверил! — шепнул мне Франц, неверно истолковавший моё невесёлое состояние, а потом прозвучал свисток, и следующие двенадцать минут было не до разговоров.

В отличие от прошлого раза, северяне играли гораздо жёстче, а вот я совсем отвык, размяк, расслабился, и утренняя разминка мало что дала. Три неудачный паса, а один раз у меня вообще отобрали мяч — и тут же забросили трёхочковый. Когда же, наконец, я оказался в удачной позиции для броска, мяч отрикошетил от края сетки. А потом я получил фол за то, что наступил на ногу центровому соперников.

«Соперники» — даже от одного этого слова становилось грустно! В общем, к окончанию первого периода у меня был худший результат и такое настроение, что если бы меня торжественно выгнали с поля — я бы даже не почувствовал обиды.

— Посиди у запасных, — предложил Зотов, кажется, уже жалеющий, что пригласил меня.

Я послушно опустился на освободившееся место, сгорбился и положил подбородок на сцепленные ладони. Вчерашний спич перед журналистами хоть и приглушил тему с «особым допуском», но отнюдь не снял тяжесть с моего сердца — наоборот, проговорив свои мысли вслух, я убедился в их правоте.

Всё дело в кнопке — возможности прервать существование по чужой воле. Камилла или логоса тоже можно отключить, и под это есть отдельная статья в Фикс-Инфо. Но я не мог вспомнить, когда это делалось в последний раз. ИскИны отключали себя сами, когда не видели другого варианта, или просто не успевали напортачить: свои же останавливали. До недавнего времени…

«Бэшки» — другое дело, их жестокость не в последнюю очередь определялась страхом перед потенциальными палачами.

Кнопка у Б-класса была примерно на том же месте, что и у меня. Но мало кто успел вспомнить об этой возможности: большинство думало о спасении себя, близких, вообще других людей. Внешнее отключение всегда было аварийной процедурой, крайностью, до которой редко доходило дело. И потому не было навыка… Он появился, когда стал уже не нужен.

Только после 189-го года о «той самой кнопке» заговорили вслух. И поспешили приделать «выключатель» А-классу. А то получался непорядок: андроид, но отключить нельзя…

— Кто она? — зашептали мне на ухо.

Я повернулся, увидел Молли — и чмокнул её в щёку. Комбо у неё был шикарный: с изысканным геометрическим рисунком, делающим её стройнее, и фантастическими манжетами. «Для кого она так принарядилась?»

— Рад тебя видеть!

— Взаимно! — улыбнулась моя давняя «подружка». — Так кто она?