Выше только звезды
Шрифт:
Он вышел, ничего не сказав. Она и так презирает его, если не хочет физической близости, а как же она заговорит, если узнает правду. Тогда их брак превратится в совершеннейший кошмар.
Он сел в машину и поехал в город. Отыскав ближайший ресторан, он спустил там деньги, которые у него были, и только почувствовав, что все его проблемы не стоят выеденного яйца, вернулся домой.
— Замечательно, — критически оглядев его, произнесла Роксана.
Одну проблему он действительно преодолел, выпив в баре бутылку коньяка. Роксана не смела сказать ему ни слова, когда он без всяких нежных предисловий почти швырнул ее на кровать. Он доказал ей, что является мужчиной и что разговаривать с собой в таком тоне, как это делает она, он не позволит. А потом ушел к себе и уснул.
— Не люблю, когда со мной так обращаются, — пояснила она.
Он поехал на работу, намереваясь рассказать обо всем тестю, но тот начал разговор сам.
— Мне стало известно, Роберт, что ты пьешь, — сказал Иннокентий Сафронов. — Мне не нужны в журнале бездельники и пьяницы. Если хочешь остаться на этой работе, тебе надо пересмотреть свое поведение.
Роберт догадался, что отцу уже успела позвонить Роксана.
— Я не хочу оставаться на этой работе, — сказал Роберт и поехал в ближайший ресторан.
Даже сказать что-нибудь Роксане он не смог, когда вернулся на дачу. Замок в ее комнате был надежный. Жизнь для Роберта приобрела странный смысл. Он потихоньку пропивал деньги, оставшиеся от продажи квартиры. Днем просыпался с желанием выпить, а вечером удовлетворял его. Когда Роксана, не выдержав, уехала в город, он остался на даче один, и теперь уже никто не мешал ему поступать так, как ему нравится. В целях экономии он не ездил больше по ресторанам, а покупал водку и вино в огромных количествах и не выходил из дома, пока все бутылки не оказались пустыми. Поначалу на него пробовали воздействовать Лиля и Владимир, но вскоре махнули рукой, сказав, что у всех творческих людей бывают в жизни подобные кризисы, когда им нужна разрядка. Когда он напивался, ему начинало казаться, что он вполне счастлив. Проснувшись утром с головной болью, он осознавал весь ужас своего положения, глушил его алкоголем и через некоторое время уже не понимал, что же, собственно, его так сильно только что расстраивало и мучило и отчего он казался себе неудачником и конченым человеком. К нему неоднократно заезжали родители жены, тоже пытаясь его воспитывать и пугая разводом, но каждый раз уезжали ни с чем, потому что заставали его в полусознательном состоянии, и разговора не получалось. Месяца через полтора такого существования он вдруг с ужасом обнаружил, что денежные средства подходят к концу. Он как раз собирался напиться по этому поводу, как дверь открылась, и в холл дачи, где он сидел в глубочайшем раздумье по поводу тающих финансов, вошла Женя Горшкова. Он недовольно поморщился, решив, что она, как и все остальные, кто переступал в последние недели порог этой дачи, пришла читать ему нотации. К тому же он помнил, как некрасиво поступил когда-то по отношению к Виктору, целуясь с его девушкой, и как неудобно ему было потом. Он помнил, каким влюбленным взглядом смотрела на него Женя после вечеринки, на которой они познакомились, вплоть до дня их свадьбы с Роксаной, и какой несчастной выглядела она на их свадьбе. Он стал думать, как выставить ее за дверь, чтобы в то же время сделать это деликатно, но все уроки хорошего тона, которые преподносил ему Виктор, выветрились из головы. Он уже хотел попросту грубо послать ее подальше, но она участливо спросила, подойдя к нему:
— Я слышала, у тебя неприятности с работой, Роберт. Может, я могу чем-то помочь?
— Нет, это все чепуха, — отказался он.
Чем она могла помочь? Но ее участие было приятно.
— Конечно, что хорошего можно ждать от жизни с Роксаной. Ты ошибся, Роберт. Два ее предыдущих мужа прожили с ней не больше месяца и сами ее бросили. И Виктор до меня был ее кавалером. Но ему хватило и двух ночей, он тоже расстался с ней по собственной инициативе, хотя она была не прочь за него выйти. Сексуальной стороны брака для нее вообще не существует, она фригидна, и все это давно знают. Представляю, как тебе трудно с ней, Роберт. — Она подошла к дивану, где он сидел, и села рядом.
Он предложил ей выпить. Это было
— Уже поздно, Женя, тебя, наверное, Виктор ждет. — На секунду опомнившись, он посмотрел на часы, которые показывали час ночи.
— Он уехал в город на два дня, у него какая-то срочная неотложная работа, — сказала она, глядя на него. — Я могу остаться у тебя. Я люблю тебя, Роберт.
— Даже несмотря на то, что я рассказал? — спросил он заплетающимся языком.
— Ты ни в чем не виноват, это сам Виктор все придумал, — ответила она. — Ты самый красивый, самый замечательный мужчина на земле.
После того как он совсем потерял веру в себя, ее слова были приятным бальзамом.
— Просто Виктор завидует тебе и ему захотелось поиздеваться над тобой. Ясно, что эта работа тебе не подходит.
Она сама обняла его и потянулась к его губам. Он ответил на ее поцелуй. В ее словах был резон, и вины перед Виктором он больше не чувствовал. А она сама все больше ему нравилась. Он был уже настолько пьян, что в ней ему виделся идеал женщины, а порой ему казалось, что целует он не ее, а свою незабываемую любимую. Он смог еще дойти до выключателя и погасить свет, но идти в спальню казалось ему делом очень трудным и ненужным, ведь в холле был диван. Он путался в застежках модного Жениного сарафана, и она помогла ему, а потом раздела и его. Алкоголь все сильнее затуманивал его разум.
— Ты любишь меня? — с надеждой спросила Женя.
— Я люблю тебя, я всегда любил тебя. Я просто жить без тебя не могу, — говорил он, уверенный, что разговаривает с любимой, которая вдруг к нему вернулась.
Он все сильнее загорался страстью, явственно видя внизу пол собой черные, раскиданные по полушке волосы и огромные серые глаза и чувствуя неимоверное счастье от того, что она снова с ним. И тут ослепительно вспыхнул свет, заставив его зажмуриться. Он открыл глаза и с ужасом обнаружил, что с ним, вместо его любимой, лежит другая женщина, с близко поставленными маленькими глазками, обрамленными бесцветными ресницами, и серыми тусклыми жиденькими волосами. И он почти протрезвел, когда повернул голову и увидел посреди холла Виктора, почему-то оказавшегося ночью на его даче. Роберт ожидал бурной сцены, но ее не последовало.
— Одевайся, Женя, пойдем домой, — сказал Виктор, и, усевшись в кресло, спокойно ждал, пока его жена облачится в свой сарафан. И даже помог ей застегнуть сзади молнию.
Женя и Роберт, потрясенные, молчали. Виктор тоже ничего не сказал. Когда молодожены ушли. Роберт залпом допил все, что у него осталось, и свалился мертвецки пьяный. В алкогольном бреду ему все виделось, как Виктор приходит с парой крепких ребят, собираясь с ним расправиться. Потом картина менялась, Виктор приходил среди ночи один, и в последний момент Роберт различал блеснувшее в его руке лезвие ножа.
Он проснулся очень поздно в состоянии сильного похмелья и обнаружил, что у него не осталось ни капли спиртного, чтобы опохмелиться. Денег не осталось тоже. Он лежал на диване, не в силах пошевелить раскалывающейся от боли головой и с ужасом вспоминал вчерашнее. Он собирался, как только придет в себя, уехать отсюда куда глаза глядят, завербоваться рабочим на какую-нибудь стройку, чтобы только никогда не встречаться с Виктором, но тут раздался негромкий стук в дверь и на пороге возник обманутый муж, от которого Роберт собирался бежать на край света.