Высокие маки
Шрифт:
— Есть одно высказывание, оно прямо про тебя. Об одном животном, которое ни в ком не нуждается, просто слоняется весь день. «Кошка, которая гуляет сама по себе».
— Кошка, которая гуляет сама по себе? — невольно улыбнулась Нина. — Похоже на правду.
— Но даже кошкам нужна компания. Это, конечно, дико, но мы вполне можем обсудить техническое оборудование и математические формулы под звездами.
— Да не искушайте меня, Генри.
— Вот видишь, ты уже смеешься, — с победным видом заявил Нэймет. — Давай, попытайся быть счастливой. Хоть немного. Кому от этого плохо?
Он подмигнул ей, и Нина ощутила, как теплая волна желания прокатилась по животу. О Боже! Ей не стоило соглашаться на этот ужин. Ей так хотелось Генри. Хоте — .. лось ужасно. Но это невозможно.
— Я никуда не могу пойти с вами.
— Ты что, еще в кого-то влюблена?
— Да нет же! — Это было настолько нелепое предположение, что Нина расхохоталась. — Определенно нет.
Просто мне дорога собственная независимость.
— Черт побери. Независимость. Ты боишься меня? — насмешливо поинтересовался Генри.
Нина вскинула голову. Это надменное милое движение ему так понравилось, что захотелось потянуться и поцеловать ее.
— Я ничего не боюсь. Но мужчина мне не нужен, Генри. Это мне совсем не обязательно.
— Хорошо. Тогда друг. Я могу составить тебе компанию.
— У вас есть Лилли.
— Лилли? Нет, мы просто профессиональные партнеры. Она любит классическую оперу, а на меня она навевает тоску. И потом, Лилли с ума сходит по работе.
А я люблю отключаться.
Нина расслабилась. И правда, какой от этого вред? У нее ведь и на самом деле нет ни одного настоящего друга, с тех пор как умер Фрэнк Мэлоун. Генри заставил ее задуматься. В сущности, она действительно одинока. Она чувствовала…
— Но вы ведь не имеете в виду именно дружбу? Это ведь просто предлог?
— Нина… — Генри потянулся и схватил ее за руку.
Пальцы были грубые, мозолистые, в шрамах и следах от кислотных ожогов. — Клянусь тебе, я ничего не сделаю, о чем ты сама не попросишь. Словом или взглядом.
Тони позвонил Нине через неделю.
— Все в порядке, дорогая?
— Все прекрасно, — ответила Нина.
Она организовала новое отделение, перестроив всю структуру исследовательских работ. Это была ее собственная идея: все бригады, чем бы они ни занимались — медициной, животными, снабжением, — отчитывались перед одними и теми же людьми. Таким образом сведения собирались в едином фонде. Это новшество уже давало свой результат. Например, побочный эффект, случайно полученный в результате эксперимента датской бригады, стал путеводной нитью, которую столько времени искали люди с заболеванием коронарной системы. Лилли теперь сидела на этой проблеме Нина чувствовала себя уверенно.
— Я все это знаю, — быстро ответил Тони. — Акции подскочили. Я бы хотел, чтобы ты подумала о ежеквартальном вестнике.
— Да, непременно. — Нина обрадовалась. Вестник для аналитиков — важное дело для «Дракона». — А как насчет повышения?
— Считай, ты его только что получила. — На том конце провода вдруг стало тихо. — Где ты была вчера вечером? И в среду?
Нина посмотрела на трубку и почувствовала, как по спине пробежал
— Я выходила.
— Да неужели? — Голос Кэрхейвена был спокойным.
Он хорошо им владел.
— С кем?
Никаких жалоб, никаких объяснений, решила Нина.
— С Генри Нэйметом — Ну конечно. С очаровательным доктором Нэйметом. Вы ходили на балет? В театр? Как мило.
Сердце Нины забилось.
— Мы ходили в кино. «Офицер и джентльмен».
— Может, тебя лучше вернуть домой, дорогая? Похоже, он оказывает дурное влияние. Мы только что начали тебя как-то отшлифовывать, а ты снова смотришь разную чепуху.
Нина молчала. Фильм ей понравился. Может быть, она увидела что-то знакомое в Деборе Уинджер? Она понимала, что значит иметь бестолкового отца и расти в грязи. Но что-то в голосе Сэвиджа предупредило ее не произносить ничего подобного.
— Вчера я говорила с тренером леди Элизабет. Она переехала из отеля, где живет вся команда, в Клостерс.
Должно быть, она тренируется с Джеком Тэйлором.
Нина лгала. Она была слишком занята, чтобы вообще подумать об этой девчонке, но Тони взорвется, если заподозрит, что она оставила без внимания его указания.
— Это обнадеживает. Но ты сама должна туда поехать. Я позвоню ей и скажу о твоем визите.
— Хорошо.
— Что-то не слышу особого энтузиазма в голосе. Но думаю, я смогу поднять тебе настроение. Знаешь, что я тебе скажу? Подумай как следует о вестнике, и мы после поговорим об этом — А почему не сейчас?
— Нет, при встрече, — сказал Тони потеплевшим голосом — Я действительно нашел окно в своем расписании. Я буду в Цюрихе в следующую пятницу.
Генри заехал за ней в среду вечером достаточно поздно, когда фрау Бирхоф уже ушла и с ней не надо было объясняться. За окном опускался вечер, телефоны умолкли, и даже неутомимый факс унялся и больше не пищал.
Генри нашел Нину за компьютером: она машинально тюкала по клавишам, отраженный свет экрана падал на лицо, и оно казалось бледным, как у привидения. Нэймет узнал это выражение лица Нины, полностью погруженной в себя.
Незаметно подкравшись, он наклонился над клавиатурой и нажал несколько кнопок. Экран погас.
— Что за черт! — закричала Нина.
— Успокойся, детка. Я ничего не стер. Твой файл остался в памяти.
— Вы уверены? А то смотрите.
— Да ты что, забыла, с кем имеешь дело? С доктором Нэйметом, чьи лучшие друзья — процессоры и компьютеры. — Он подхватил ее из кресла и закружил в вальсе по темнеющей комнате, напевая мелодию «Доктор Дулитл». — Я могу говорить с мониторами, гулять с мониторами…
— Хорошо, хорошо, — улыбнулась Нина. Что за черт.
Уже девять вечера, а утром ей надо сесть в поезд и тащиться в Клостерс. Она позволила Генри накинуть на нее пальто и потащить вниз по лестнице. — А куда мы?
— Ко мне домой.
Она попятилась.
— Эй, Генри…
— А где доверие? — вопросом на вопрос ответил он. — Я тебе говорил: не жди от меня ничего, пока сама не попросишь. Может, я и тогда еще подумаю.
Нина подозрительно посмотрела на него, но послушно полезла в такси.