Высокое напряжение
Шрифт:
И напряглось.
И выросло.
Волна головокружения завладела мной, и я едва не упала, когда за моими глазами взорвались внезапные звезды, и я уловила мимолётный проблеск обширного, пропитанного туманностями ночного пейзажа, наложившегося на воздух передо мной. Затем он исчез, и моя голова изнутри ощущалась спокойной, холодной и безмолвной, как глубинные уголки космоса.
У меня не было времени это анализировать. Я не думала. Просто открыла глаза и замахнулась левой рукой на инспектора Джейна.
Принц просеялся за долю секунды до того, как разряд бледно-голубой молнии взорвался
Мой комод опасно накренился на краю, затем рухнул на улицу четырьмя этажами ниже.
Зарычав, я резко перевела хлёсткий взгляд на АОЗа.
Он тут же дематериализовался облаком темно-зелёного тумана, который сгустился, сузился до тонкой струйки и выстрелил сквозь проем, пробитый в стене.
С секунду я стояла там, выравнивая дыхание и выжидая, пока стихнет пульсирующая в моей руке энергия, пока наконец она не ушла. Мои ноги ощущались как варёные спагетти, а руки дрожали.
Вот вам и защитные способности. Они не удержали снаружи ни старого бога, ни Фейри. В критический момент мне, возможно, придётся спать на усиленно охраняемых приватных уровнях Честера, а мне так не хотелось этого делать. Опять-таки, я понятия не имела, охранялись ли они от богов.
Я задрала рукав футболки и осмотрела себя. Моя рука стала чёрной до самого плеча, тоненькие переплетения темных вен расходились по моей левой ключице.
Я позволила рукаву упасть и посмотрела поверх кровати на бледное утро над простиравшимся морем крыш и дальше, на пенные гребни грифельно-серого океана. Тяжёлая изморось начинала оседать, и внезапный порыв ветра занёс дождь внутрь, пропитывая моё пушистое белое покрывало.
Я закатила глаза. Моя спальня за последние несколько часов пережила ад.
Но воистину, в каждом дождевом облаке имелся просвет.
Здесь хотя бы уже не так воняло.
Ассасин
Когда мне было девять лет, Ровена сказала мне, что опасная каста Фейри вторглась в наш город. Худые, просвечивающие, прекрасные, с облаком невесомых волос и изящными чертами лица, они были способны скользнуть внутрь человека и полностью завладеть его конечностями и жизнью.
Как только они присваивали человеческую «кожу», они становились неотличимыми для ши-видящих, и таким образом маскировались, исчезая за пределами нашей досягаемости, чтобы бесконечно охотиться на нашу расу.
Это делало их самой смертоносной угрозой для нашего ордена, сказала она приглушенным голосом. Они могли в любое время завладеть её подопечными в аббатстве; более того, сообщила она по секрету, это уже произошло.
Но — а со старой сукой всегда было «но» — у неё был специальный амулет, который она, и только она, как Грандмистрисс ши-видящих, могла использовать, чтобы заглянуть внутрь личности с презренным, крадущим жизнь фейри.
В
Почти год Ровена направляла меня по коридорам нашего аббатства, пока она инспектировала своих девочек, выводила меня наружу, на улицы, переулки и заведения, где мы охотились на подлых злодеев — секретная команда, которой поручена великая секретная миссия, заставлявшая меня чувствовать себя важной и хорошей.
А когда она определяла Захватчика с помощью амулета, который у меня никогда не работал, мы возвращались в её офис в аббатстве, где с величайшей серьёзностью и церемонностью она опускала лучезарный Меч Света на мои поднятые ладони и приказывала мне спасти наш орден, а возможно, и наш мир.
Она научила меня быть быстрой и бесшумной в этом. Она сказала мне, как и куда ранить, рубить и убивать. Никто не подозревает ребёнка, даже если у него есть меч. Большинство подумает, что это игрушка. Мне редко приходилось пользоваться сверхскоростью, чтобы завершить свою миссию. Легко было подобраться близко. Взрослые переживают за потерявшихся, плачущих детей.
«Делай все, что придётся, чтобы спасти наш мир: здесь нет несправедливого обмана или уловки, — учила она меня. — Результат всегда оправдывает средства».
Я пришла к пониманию, что средства характеризуют тебя.
Хоть они и чрезвычайно редки, Захватчики существуют.
Это не было ложью.
Однако нет никакого амулета, который позволял бы их видеть.
В тот год я отняла двадцать три жизни, и я не знаю, почему. Матери, отцы, дочери, сыновья, я вырезала дыры в их семьях, разбивала их сердца и миры. Возможно, они перешли ей дорогу в бизнес-сделках. Возможно, они не так посмотрели на неё в почтовом отделении. Вне зависимости от этого, ни один из них не был одержим. В одном из её дневников, которые я нашла в более взрослом возрасте, Ровена написала, ведя хронику своего великолепия с леденящим кровь нарциссизмом: «Дитя было послано Мне для решения Моих трудностей и исправления несправедливостей в Мой адрес, контролируемое дешёвой игрушкой, которую Я купила у уличного торговца».
Я также не знаю, почему она остановилась. Возможно, в её списке самых ненавистных лиц было лишь двадцать три имени. Возможно, такое большое количество убийств мечом привлекало слишком много внимания Гарды, а она не хотела, чтобы меня поймали и поместили за решётку. Хоть она и проинструктировала меня прятать трупы, многие в итоге были найдены. Вселенная имеет свойство выдавать те секреты, что мы стремимся сохранить при себе.
В день, когда я узнала, что сотворила, я решила, что передо мной открыты лишь три направления действия.