Высшая ценность
Шрифт:
– Что?.. – спросил Лагин упавшим голосом.
– Зимин продал свои акции, – тихо ответила Мирослава и отвернулась к окну.
Насколько Денис разбирался в процессе, акционерное общество должно обладать преимущественным правом выкупа акций.
– Он вам продал?
– Нет. Какая-то сторонняя компания.
– А разве он не должен был вам предложить для начала?
– В уставе не прописано такое положение. Дожали его.
– Кто?
– Те же, кто и Илью заказал, по-видимому. Теперь дорога для захвата открыта. У Зимина было двадцать процентов, так что они спокойно
– А процентов-то им хватит? Они же не стали мажоритарными акционерами?
– Мажоритарный в коме. И схему они наверняка изберут банально простую – созовут общее собрание акционеров и сменят совет директоров. Затем совет примет решение об увеличении уставного капитала и дополнительной эмиссии акций. Рейдеры скупят эти дополнительные акции и сами станут мажоритарным акционером. Такой прием называется «размыванием» контрольного пакета. Сейчас этой схемой практически никто не пользуется. Это все кануло в лету, поскольку акционные пакеты консолидированы, находятся, как правило, в надежных руках, а миноритарных акционеров жёстко контролируют. Однако в сложившейся ситуации, учитывая, что им всё-таки удалось приобрести акции, такая схема прокатит на «ура». Это один из способов. Я привела его для примера. Но как они будут действовать, сказать сложно.
– Ну, акционеры могут и не проголосовать как им нужно!
– Смеёшься? Акционеров-то с гулькин нос. Вулич и Маковский точно не прибудут на собрание, а у остальных всего девять процентов. Так что, считай, компания уже ушла.
– А вместо Ильи и Маковского никто не может голосовать? Родственники, наследники, адвокаты…
– Нет, конечно. Ни у кого нет доверенности на управление их акциями. Так что здесь тупик.
Слава повернулась, уставилась в окно, за которым сгущались ранние осенние сумерки, и довольно долго смотрела на улицу пустым взглядом. Денис понимал, что нужно бы сказать что-нибудь ободряющее, но мысли рассыпались тонкими струйками, слова застревали в горле, и он просто молчал. Наконец Слава, тихонько вздохнув, повернулась, прошла за барную стойку и достала откуда-то снизу бутылку коньяка.
– Будешь, или по-прежнему не пьёшь? – спросила она.
– Не пью, но уже не по-прежнему, – усмехнулся Денис. – Наливай.
Тёмно-янтарная жидкость переместилась в шарообразные снифтеры. Они расположились в креслах у журнального стола. После пары небольших глотков Денис поставил свой бокал.
– Ты знаешь, кто за всем этим стоит? Кто заказал Илью?
– Володя говорил, что наш главный конкурент в тендере – некий Полковник.
– Мент, что ли?
– Как я поняла, бывший. Полковник – это вроде прозвища. Его так в бизнес-кругах называют. На самом деле его зовут Сомов Юрий Викторович. По словам Володи, довольно мерзкий тип.
– Чем занимается? Тоже строитель?
– Нет, – качнула головой Слава. – Он рейдер.
– Думаешь, это всё его рук дело?
– Уверена. Правда, у меня информации о нём очень мало. Однако и этого достаточно, чтобы оценить ситуацию и сделать выводы. Сомов занимается рейдерством уже лет десять при поддержке силовиков. Огромное количество захваченных
– И бороться ты не собираешься?
– Нет! И я была против, чтобы Илья боролся. Пока Володя был на ногах, к нам и близко никто не подходил. Он мог любого размазать со своими связями. За него, за его бизнес вступились бы на самом верху. А за нас кто вступится? Вот Ильи нет, и я уверена, что это преступление не раскроют.
– Некому вступиться? – растягивая слова, задумчиво уточнил Лагин. – Зря ты так думаешь!
– Ну вот! Ты опять! Я же попросила тебя не лезть в это дело!
– А ничего, что у меня друга убили?! – Денис почти выкрикнул последнюю фразу и почувствовал, как волна почти неконтролируемой злости поднимается внутри. – Меня едва не пристрелили. Я что – должен умыться? – И уже более спокойным тоном он добавил: – Разберёмся.
– Никому ты ничего не должен, – устало произнесла Слава, пригубила из бокала, неодобрительно качнула головой и продолжила: – Если ты погибнешь – это Илью не воскресит.
– Зато я смогу спокойно смотреть всем в глаза, – заупрямился Денис.
– С фото на памятнике, – уточнила Слава. – Великолепная идея!
– Пусть так! – отрезал Денис. – Наверное, мне пора.
Он резко поднялся с кресла и наклонился к лежащей на полу сумке.
– Куда это ты собрался? – удивилась Слава.
– Можно было бы к маме, но, скорее всего, поеду в отель. Не хочу её волновать своим видом. А завтра нужно появиться в полиции. Поди, ищут меня.
– А кто меня охранять будет?
– Тебя? Ты же сказала, что тебе пока ничего не угрожает.
– Ключевое слово «пока», – раздражённо бросила Слава. – Вопрос – сколько будет длиться это «пока». Как быстро они узнают, что наша фирма пустышка, фактический банкрот и никаких денег на счетах нет, что обеспечение тендера, банковские гарантии – это фикция, мыльный пузырь.
– Поясни. Вы что – мошенничали?
– Нет, конечно! Но…
Слава замолчала, подбирая слова, чтобы наиболее доходчиво объяснить положение дел, и вскоре продолжила:
– Банк дал гарантию под залог пакета акций, который принадлежит Маковскому. Это пятьдесят один процент, то есть контрольный пакет. Так что вскоре, когда выяснится, что мы не собираемся возвращать деньги, банк станет мажоритарным акционером нашей компании. Только кроме тендера, никаких других активов сейчас у компании нет. Когда Володя впал в кому и начались наезды со стороны правоохранителей, Илья просто вывел всё на счета оффшорного инвестиционного фонда.
– Семью обеспечивал? Это ты об этих средствах говорила?
– Нет, для обеспечения семьи он оперировал своими личными деньгами. А это средства компании и их нужно было спасать.
– И кому этот фонд принадлежит?
– Учредитель фонда – компания, которая учреждена другой компанией и так далее, далее…, – небрежно махнула рукой Слава. – В общем, концов не найдёшь. Но доступ к финансам только у меня, хотя то, что туда перевели, принадлежит всем акционерам. Когда всё устаканится – разберёмся, что кому.
– На аферу смахивает, – усмехнулся Денис.