Высшая дипломатия. Дилогия
Шрифт:
– -Что?
– -Есть такие раны, которые даже мне не под силу залечить, -- хмуро закончил он.
Злата молча кивнула.
– -Рид знает?
– -Нет. Я нигде не могу его найти. Он исчез сразу после того, как ты залечил ему рёбра...
Профессор подошёл к ним. Казалось, что у него на висках добавилось седины, черты лица заострились.
– -Идёмте, -- тихо проговорил он.
– -Да, -- кивнула Пшертневская.
Серые тучи свинцовым щитом, казалось, нависли ещё ниже, чем были, но всё же так и не решались выплеснуть всю воду, а продолжали скупо сеять противную
***
В зале церкви на южной окраине Будапешта царил полумрак. Огоньки зажженных свечей чуть трепетали, выхватывая из полумрака высокую худую фигуру в сутане. Пепельные волосы серебрились в лунном свете, льющемся сквозь витраж.
– -...Господе Иисусе Христе, сыне Божий, спаси и помилуй их души безвинно загубленные. Даруй на небе то, чего не даровал на земле...
Огоньки свечей затрепыхались нервными отсветами на стенах. Рид обернулся. По залу быстро шла тёмная фигура, закутанная в плащ с капюшоном. Приблизившись к нему, она порывисто опустилась на колени. Капюшон свалился с головы и по плечам рассыпались бледно-золотистые волосы.
– -Простите меня отче, ибо я грешна, -- срывающийся голос разорвал гнетущую тишину.
– -Анна?!
– - не веря своим глазам, вскрикнул священник.
***
– -Хьюго...
– - полустоном-полувсхлипом вырвалось у неё.
Де Крайто попытался протянуть к ней руку. Тело не слушалось. Он чувствовал, что летит в бездну, он видел ужас, плескавшийся в изумрудных глазах Анны Ди Таэ. Он должен был сказать ей, сказать ей... Язык не слушался. Вспомнилась слепая старуха из Братиславы. ...Ты отречёшься от того что твоё, но твоим не станет...
Он должен сказать ей...
– -...Отрекаюсь...
– - непослушными губами вымолвил он, -- отрекаюсь, -- слово царапало гортань, в груди разрастался пульсирующий комок, и на последнем хрипе, на последнем вздохе, -- отрекаюсь...
Ноги подкосились, и Хьюго стал медленно оседать на пол. Тренькнула и порвалась энергетическая струна, и он полетел в чёрную бездну, сказав не то, что хотел сказать.
Post Post Scriptum
Выдержка из газеты: "...совершён акт вандализма. На следующий день после похорон была вскрыта могила молодого священника Хьюго Де Крайто, сотрудника дипломатического корпуса при единой всеблагой нашей матери-церкви. Тело умершего бесследно пропало. Ведётся расследование..."
*В тексте использованы фрагменты текстов песен рок-групп "Пикник" и "Catharsis", а так же стихи автора.
Данный текст публикуется с разрешения её светлости, госпожи кардинала и всех сотрудников спецотдела дипломатического корпуса при единой всеблагой матери-церкви. Все имена в тексте изменены, все события реальны. Перед инквизицией автор никакой ответственности не несёт.
Высокий дом -- аристократический род, владеющий магическими способностями, с чётко
Малый народец– - разновидность мелкой разумной нечисти. Как правило, обитают в Ирландии.
Стрыги -- разновидность плотоядной нежити. Для жизни предпочитают заросшие кустарником овраги и буераки
...единственная женщина, носящая звание кардинала, пусть и формально...
– - вообще-то женщина не может носить звание кардинала. Тут автор позволил себе некоторую вольность, указав, впрочем, на то, что звание кардинала персонаж носит формально, поскольку является главой отдела.
Оби -- широкий кусок ткани, который использовался как пояс у кимоно.
Специальный отдел
Ольга Вольска (Васильченко Ольга Александровна)
Высшая дипломатия - 2. Специальный отдел
Человек может сбежать откуда угодно, но лишь для бегства от себя у него нет ни средств, ни возможностей.
Гарри Гудини (предположительно)
Пролог
Шестеро крепких парней, облачённых в чёрные костюмы и белые рубашки, осторожно грузили в салон роскошного конного катафалка шикарный гроб из красного дерева. Молодая женщина в трауре пронзительно всхлипывала, повиснув на лакированной дверце. Кучка облачённых в траурные одежды людей, вышедших из церкви, тихо шушукалась в сторонке, бросая косые взгляды на рыдающую даму.
– -Всё готово, сеньора, -- один из грузивших гроб в катафалк тронул её за плечо, -- можем ехать.
– -Да-да, конечно, -- невнятно пробормотала она, забираясь внутрь, -- и, пожалуйста, оставьте меня одну...
– -Конечно, госпожа.
Женщина сиротливо присела на краешек оббитого чёрным велюром сиденья. Затем, не выдержав, рухнула на крышку гроба и зашлась бурными рыданиями. Возница тряхнул поводьями, понукая застоявшихся лошадей, и катафалк тяжело тронулся с места.
Стоило катафалку отъехать от церкви, как женщина мгновенно прекратила всхлипывать и надрывно стенать. Шляпка с густой траурной вуалью улетела в другой конец салона. На лице "безутешной вдовы" не было заметно и следа рыданий. Скорее она выглядела деловито-недовольной. Подобрав юбки, женщина что есть силы двинула каблуком по стенке гроба, оставив на лакированном дереве глубокую вмятину.
– -Хорош дрыхнуть!
– - резко бросила она, -- вылезай давай!
Половинка крышки откинулась и "покойник" сел в гробу, потягиваясь и зевая, как сонный кот.
– -Ну, сильна ты, детка!
– - давясь зевком, проговорил Виктор, -- ты чем по ящику двинула? Звук, будто по Царь-колоколу из Царь-пушки шарахнули!
– -Извини, -- абсолютно не испытывая угрызений совести, отозвалась Анна Ди Таэ, выпутываясь из опостылевших юбок.
– -А меня, что, уже отпели?
– - деловито спросил байкер, выбираясь из гроба целиком.