Высшие кадры Красной Армии 1917-1921

Войтиков Сергей Сергеевич

Не случайно, что на всех указанных заседаниях СНК не было ни одного представителя военного ведомства — вопросы демобилизации промышленности в воюющей стране мыслились как чисто экономические: все вопросы, признанные СНК военными, рассматривались только на заседаниях, на которых присутствовали представители военного ведомства [210] . Подвойский в данной ситуации проявил прозорливость, настояв 30 ноября на временном (до образования Главного экономического совета) оставлении Особого совещания по обороне в ведении Военного министерства [211] .

210

Сравните: Сб. протоколов СНК. С. 63. Протокол от 29 ноября 1917 г., пункт 7.

211

Там же. С. 68.

20 декабря СНК обсуждал доклад Н.И. Подвойского (!) и П.А. Козьмина об аннулировании договоров и контрактов, заключенных Военным и Морским ведомствами, без уплаты неустоек. Именно

на обсуждение этого пункта пригласили помощника комиссара Госбанка Н.П. Авилова (Глебова) (c.-д. интернационалиста), а также левых эсеров В.А. Алгасова (фактически член коллегии НКВД) и А.Л. Колегаева (нарком земледелия). По итогам с редакционными изменениями был принят как декрет проект, предложенный Козьминым [212] : договоры были аннулированы.

212

Сб. протоколов СНК. С. 140.

К зиме 1917/18 года к разработке вопросов демобилизации промышленности привлекли главные управления Наркомвоена: 7 декабря 1917 года Н.М. Потапов поручил инспектору военному инженеру Н.Г. Мальчиковскому организовать выработку главными довольствующими управлениями Военного и Морского ведомств единого для всех ведомств положения о демобилизации военной промышленности «для облегчения рабочего и промышленного кризисов» [213] . В первый выработанный проект декрета «о демобилизации военной промышленности, работающей на армию», внёс правку лично генерал А.А. Маниковский. Проектом намечалась реорганизация Особого совещания по обороне в Особое совещание по восстановлению промышленности. Из правки Маниковского видно, что генералу явно импонировала идея «взятия государством, а не отдельными предпр[иятия]ми в свои руки всей руководящей работы по восстановлению отечественной промышленности» [214] : на поставках в дореволюционный период, при пособничестве крупных военных чиновников, нажились многие нечистые на руку дельцы [215] .

213

Сб. ВПК—1. С. 812.

214

Сб. ВПК—1.С. 689.

215

По свидетельству более поздних источников, особенно «нагрел руки» Союз заводчиков и фабрикантов, из которого после революции не эмигрировал только видный чиновник ГАУ С.Н. Ванков, обвинённый в ноябре 1918 г. в коррупции за «совмещение» должности уполномоченного ГАУ с получением денег по ликвидации снарядов от Управления на основании выданной подрядчиком Б.Н. Второвым доверенности (РГВА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 154. Л. 343, 354.).

Основная мысль проекта о демобилизации промышленности: «немедленно приступить к нормальной деятельности тыла, и прежде всего, к переводу на мирное положение… промышленности, пока почти полностью работающей на оборону» [216] .

К 13 декабря Мальчиковский представил новый проект — с учётом предложений Главного артиллерийского управления, Главного инженерного управления и Управления военно-воздушного флота. 23 декабря на заседании Особого совещания по обороне велось оживлённое обсуждение проекта с правкой А.А. Маниковского. По итогам одобрили в редакции Особого совещания по обороне проект правил о демобилизации военной промышленности [217] .

216

Сб. ВПК—1.С. 688.

217

Там же. С. 812. См. также: Жук А.В. Указ. соч. С. 347.

23 января 1918 года СНК заслушал доклад А.Г. Шляпникова «О демобилизации промышленности». Первый пункт постановления по докладу представляет собой отредактированный В.И. Лениным проект [218] . Ключевая фраза: «Военные заказы все прекратить»! [219]

В первой декаде января 1918 года В.И. Ленин, заявив, что «за несколько недель разрушены почти до основания недемократические учреждения в армии, в деревне, на фабрике», уточнил: «иного пути к социализму… нет и быть не может» [220] .

218

Сравните: Сб. ВПК—1. С. 328; Сб. протоколов СНК. С. 258.

219

Ленин В.И. Пол. собр. соч. С. 328.

220

Там же. С. 191.

Для реабилитации Подвойского необходимо было заметить, что конверсию госаппарата также первоначально планировали осуществить: нарком по иностранным делам Л.Д. Троцкий (опубликовать тайные договоры царского правительства и затем закрыть НКИД), руководство НКВД (не использовать старый аппарат МВД, а создать принципиально новый); нарком финансов Н.Н. Крестинский (подготовить Наркомфин к ликвидации). Предположение С.В. Леонова — «подобные

настроения проявились при создании ВСНХ и Наркомвоена» [221] — в отношении последнего, как видим, оказалось верным.

221

Леонов С.В. Указ. соч. С. 134.

В заключение о главной загадке «первоапрельского» послания Подвойского Ленину: почему бывший и.д. Наркомвоена хотел слить центральный военный аппарат именно с ВСНХ? Проведение взятого большевиками курса на демобилизацию промышленности было затруднено отсутствием соответствующего аппарата управления [222] .

После заключения Брестского мира началось целенаправленное строительство новой армии, но при этом процесс демобилизации промышленности стал протекать наиболее интенсивно (это было предусмотрено рядом статей мирного договора). Весной 1918 года Советское правительство планировало оставить военные заводы, существование которых не будет служить препятствием для выполнения общих хозяйственных задач; управлять этими заводами предполагалось из «главного экономического штаба» РСФСР — ВСНХ [223] . На практике созданию единой системы производства вооружений препятствовали многовластие и ведомственность: так, часть оборонных предприятий подчинялась Наркомвоену [224] . В данном контексте заявленное в телеграмме Подвойского стремление коллегии Наркомвоена реорганизовать управление и снабжение армии «на таких началах, чтобы военный аппарат не явился пережитком на народно-хозяйственном организме, но входил бы [в него] как служебные части специального назначения» [225] — было абсолютно не в русле военной политики, но позволяло решать важные для Советской России экономические вопросы. Основной заслугой коллегии Наркомвоена, согласно посланию Подвойского, было сохранение «лучшего [хозяйственного] аппарата страны», благодаря которому «в значительной мере» удалось удержать страну от «хозяйственного краха» [226] .

222

Аппарат органов, осуществлявших в России регулирование в интересах войны, был деморализован антивоенными заявлениями советского правительства (Филоненко А.Л. Указ. соч. С. 6).

223

Соколов А.К. Историческое предисловие // С6. ВПК—2. С. 8.

224

См.: Там же. С. 9.

225

РГВА. Ф. 33221. Оп. 2. Д. 28. Из россыпи.

226

РГВА. Ф. 33221. Оп. 2. Д. 28.

К тому же всё в русле марксизма: экономика — это военный базис и власть. Военное ведомство обладало многомиллиардными запасами имущества. Основная идея Подвойского: сконцентрировать в едином ведомстве все рычаги управления производством (бывшему и.д. Наркомвоена просто не удалось грамотно сформулировать свою идею по причине отсутствия управленческого опыта). Подвойский планировал для построения социализма в России создать из аппарата военного снабжения аппарат гражданского управления, образовать некую военно-промышленную комиссию при Совнаркоме. Удивительно, но Подвойский со своим «прожектом» фактически предвосхитил идею Совета Труда и Обороны…

Занимаясь политическими спорами относительно строительства новой армии, коллегия Наркомвоена оказалась в ситуации политической изоляции [227] . Результаты, достигнутые партийными работниками к концу февраля — началу марта 1918 года, были налицо: аппарата нет, реальных проектов строительства реальной армии нет, сколько-нибудь реальной вооружённой силы — тоже нет. Есть лишь разнобой проектов и мнений: не комиссариат, а дискуссионный клуб, обстановку которого наглядно иллюстрирует одна из докладных записок Главковерха в Совнарком [228] .

227

РГВА. Ф. 1. On. 1. Д. 466. Л. 67 и сл.

228

Там же. Л. 65–69 об.

Позднее, в 1919 году, один из членов коллегии Наркомвоена — В.А. Трифонов — проанализировал первый опыт практической деятельности коллегии Наркомвоена. В.А. Трифонов констатировал, что предпринятые в начале революции попытки создать армию усилиями только большевиков по самобытным методам и способам строительства провалились: вместо армии получилась «вольница… совершенно не дисциплинированная и неспособная к сколь-нибудь регулярным действиям», что показали первые столкновения с регулярными германскими войсками во время наступления последних на Петроград. Эти события февраля 1918 года Трифонов назвал «днями отрезвления» партийных работников, отказавшихся от своих персональных представлений и признавших «старые, испытанные, рутинные» способы военного строительства. Коммунисты-революционеры, по воспоминаниям Трифонова убедились, что «армию можно заставить преследовать коммунистические цели, но нельзя её строить по-особенному, по-коммунистически» [229] .

229

Трифонов В.А. Фронт и тыл // Правда. 1919. 8 июня.