Высшие кадры Красной Армии 1917-1921

Войтиков Сергей Сергеевич

После ликвидации Всероссийского бюро военных организаций организационно-агитационный отдел Всеросколлегии «стал фактически военным отделом ЦК РСДРП(б)» (И.М. Волков) [172] ; ещё в феврале 1918 года коллегия организовала запись военных специалистов для службы в Красной Армии по рекомендации общественных организаций [173] .

В конце апреля 1918 года организационно-агитационный отдел Всероссийской коллегии был соединён с Всероссийским бюро военных комиссаров [174] . К маю скромные успехи Всеросколлегии стали нетерпимы, что и привело к её объединению с рядом других органов центрального военного аппарата во Всероссийский главный штаб (Всероглавштаб, ВГШ). Причины изложены в работах И.М. Волкова: весь аппарат Всеросколлегии «был приспособлен, прежде всего, к агитации за создание Красной Армии и вербовке добровольцев»; весной 1918 года «центр тяжести в строительстве Вооружённых сил перемещался в область учёта военнообязанных, мобилизации трудящихся в ряды Красной Армии, организации обучения красноармейцев» [175] . Однако исследователь не учитывает, что приказ Наркомвоена о включении Всеросколлегии в состав Всероглавштаба был выполнен своеобразно. Вопрос о «слиянии Всероссийской коллегии с Главным управлением Генерального штаба (ГУГШ)» затронули в майских разговорах по прямому проводу большевик Варягин и один из членов коллегии Наркомвоена: штаты утверждены, фактическое слияние зависит от окончательного

выяснения персонального вхождения от коллегии в ГУГШ, которое в свою очередь задерживается тем, что, с одной стороны, активные работники уклоняются (например, Каганович, Пундани, уезжает тов. Трифонов), с другой — трудно назначить на ответственные места — знакомых с технической постановкой. Из числа оставшихся работников предполагается, что слияние дня через два будет фактом свершившимся» [176] . Таким образом, создание Всероглавштаба не вызвало энтузиазма ни у военных специалистов, ни у партийных работников.

172

Там же. С. 11.

173

Там же. С. 15.

174

Там же. С. 12.

175

Там же. С. 18.

176

РГВА. Ф. 1. Оп. 2. Д. 144. Л. 48.

По сути, Всеросколлегия работала автономно от руководства ВГШ, активно вмешиваясь в августе 1918 года в деятельность центральных военных органов [177] , и прекратила своё существование только в октябре 1918 года. Правда, уже к июню 1918 года сменилось почти всё её руководство [178] .

Весьма показательна ошибка памяти генерала Ф.П. Никонова. В его статье «Главнейшие моменты организации Красной Армии» помещены подробные структурные схемы центрального и местного аппарата военного управления Советской республики. В схеме «Военные ведомства в 1918 году» Всероссийская коллегия по организации и управлению Красной Армии помещена наряду с Всероссийским главным штабом. Несомненно, это не простая описка: фактическая независимость Всеросколлегии подтверждается заявлением тогдашнего консультанта Оперативного отдела Наркомвоена Генштаба штабс-капитана Г.И. Теодори: только 16 июня состоялось заседание под председательством Л.Д. Троцкого, «положившее конец Всероссийское коллегии по вооружению Красной Армии и начало правильной организации снабжения и его производства. С этого момента, — заявил Теодори, — мы вступили на нормальный путь снабжения Красной Армии и учёта этого снабжения и запасов» [179] .

177

Там же. Ф. 20. Оп. 1. Д. 3. Л. 11.

178

Каганович Л.М. Памятные записки рабочего, коммуниста-большевика, профсоюзного партийного и советского государственного работника. М., 1997. С. 215.

179

РГВА. Ф. 33221. Оп. 2. Д. 218.

И в составе Всероглавштаба Всеросколлегия продолжала развивать бурную деятельность. Что не удивительно. Главное управление Генштаба, которое наряду с Главным штабом составило основу Всероссийского главного штаба, по позднейшему (1931 г.) свидетельству тогдашнего начальника штаба Петроградского ВО Филиппа Балабина, уже к началу 1918 года «никакой серьёзной работы не вело. Всё сводилось, насколько мне известно, к выдаче продуктов, жалования и массовому увольнению офицеров «по болезни» в отставку. Я лично, состоя в резерве, никаких обязанностей не нёс и изредка заходил на службу, чтобы узнать новости и получить продукты. Так продолжалось до 25 февраля, когда последовал декрет об увольнении всех офицеров в отставку. Ещё в течение 2–3 дней мы приходили, чтобы получить свидетельство об отставке, паспорта и остатки жалованья, после чего я с Главным управлением Генштаба потерял всякую связь. Знаю, что вскоре после этого [начальник ГУГШ генерал В.В.] Марушевский уехал в Финляндию» [180] .

180

Цит. по: Тинченко Я.Ю. Указ. соч. С. 327.

Как написал позднее в кратком очерке истории РККА первый советский Главком Иоаким Вацетис, Всеросколлегия «не могла с надлежащей гордостью держать в своих руках дело управления, так как отдельные боевые единицы Красной Армии, формируясь как партизанские отряды, действовали также партизански. Самая организация центрального управления по необходимости была налажена слабо, ибо ещё не вполне определялись её задачи и размеры её будущей деятельности. Пока центральное управление ограничивалось общими директивами, предоставляя широкую инициативу отдельным отрядам, действовавшим в разных отраслях Советской республики, частенько на расстоянии несколько сот вёрст друг от друга и совершенно не имевшей в общей операционной связи. Задачи, стоявшие перед Красной Армией в рассматриваемый период её развития, а также характер её организации в это время не выдвигали также и вопросов контроля из центра. Отдельные части Красной Армии в большинстве случаев формировались на местах в меру потребности того или иного округа (округа появились 8 апреля 1918 г. — С.В.) средствами местных же органов Советской власти. Поэтому контроль центра, необходимый при всякой централизованной армии, в первый период не имел централизованного [181] характера» [182] .

181

В последующем варианте — «общегосударственного» (Там же. Л. 22).

182

РГВА. Ф. 612. Оп. 1. Д. 93. Л. 8–8 об.

Глава 3

«Самая коренная реорганизация»: развитие взглядов высшего руководства Советской России на военное строительство в ноябре 1917 — феврале 1918 года

У руководителей Наркомвоена вплоть до марта 1918 года отсутствовали даже единство взглядов и понимание способов организации аппарата военного управления. Достаточно отчётливо это проявилось в «саморазоблачительном», по сути, послании одного из членов коллегии Наркомвоена В.И. Ленину (документ датирован 1 апреля 1918 года, копия направлялась Я.М. Свердлову). Посвящённый критике решения Совнаркому отстранить прежних лидеров коллегии Наркомвоена и поставить во главе военного ведомства Л.Д. Троцкого, этот документ излагал совершенно фантастическую «программу» реорганизации центрального военного аппарата в… некое подобие Высшего совета народного хозяйства.

В 1997 году М.А. Молодцыгин кратко охарактеризовал этот документ по фрагменту его неподписанной машинописной копии. М.А. Молодцыгин атрибутировал этот документ как куратора центрального аппарата снабжения — члена коллегии Наркомвоена П.Е. Лазимира [183] . Нами найден автограф — оттиск в полевом блокноте и.д. наркома Н.И. Подвойского. Оказывается, сократить численность служащих аппарата военного управления и слить аппарат с ведомством ВСНХ планировал лидер коллегии Наркомвоена!

183

Молодцыгин М.А. Красная Армия. С. 93.

Проанализируем этот важнейший документ. Н.И. Подвойский докладывал, что в октябре 1917 — марте 1918 года коллегия Наркомвоена стремилась организовать вооружённые силы, готовые осознанно защищать рабоче-крестьянскую диктатуру. Для этого предполагалось реорганизовать аппарат управления и боевого снабжения армии: сделать военный аппарат из «пережитка на народно-хозяйственном организме» некими «служебными

частями специального назначения» этого «организма». Для осуществления поставленных перед военным ведомством задач коллегия Наркомвоена, по свидетельству Н.И. Подвойского, решила так использовать «всех» специалистов бывшего Военного министерства, «чтобы весь военный аппарат всецело находился в рядах Советской власти и исключительно и безраздельно ею управлялся». Но как этого было можно практически добиться? Коллегия Наркомвоена решила начать работу в военном ведомстве с изучения «фундамента и механизма» аппарата военного управления, планируя впоследствии заменить «фундамент» аппарата, сохранив при этом «части механизма» [184] .

184

РГВА. Ф. 33221. Оп. 2. Д. 28. Из россыпи.

Служащие Военного министерства, по свидетельству Н.И. Подвойского, поначалу попытались оградить себя «от духа режима (от «политики») [и] устроить государство в государстве». Коллегия Наркомвоена, осознавая значение огромного аппарата военного управления, обслуживающего вооружённые силы и затрагивающего «все стороны народной жизни и хозяйства», выработала совместно с представителями главных управлений бывшего Военного министерства компромиссное решение: все служащие центрального военного аппарата остаются на работе при условии фактического управления назначенным коллегией Наркомвоена военным руководителем, «аккредитованным» самими служащими [185] . В данном случае, Н.И. Подвойский имел в виду начальника Главного управления Генерального штаба генерал-майора Н.М. Потапова [186] . Будучи генерал-квартирмейстером Генштаба и отвечая по должности за военную контрразведку, Потапов ещё в июле 1917 года через М.С. Кедрова и Н.И. Подвойского вошёл в контакт с большевиками [187] (по свидетельству Кедрова, «сам предложил свои услуги» [188] ).

185

Там же.

186

Городецкий Е.Н. О записках Н.М. Потапова // Воен.-ист. журнал. 1968. № 1. С. 59–60. Член коллегии Наркомвоена K.A. Мехоношин впоследствии вспоминал: «Н.М. Потапов — один из крупнейших специалистов старой армии — пользовался среди лучшей части её специалистов большим авторитетом, и поэтому прямой переход его на сторону рабочего класса в первые же дни после захвата власти… облегчил использование старых кадров… в строительстве Красной Армии» (Цит. по: Там же. С. 60).

187

Там же. С. 58–59.

188

От Февраля к Октябрю. М., 1957. С. 174.

Подвойский был прав: коллегия Наркомвоена оказалась прозорливее Совнаркома. 19 ноября 1917 года, заслушав доклад Л.Д. Троцкого, Совнарком постановил немедленно начать «самую энергичную чистку» Военного министерства и «произвести удаление ненадёжных элементов высшего командного состава» (прежде всего — генерала от артиллерии А.А. Маниковского и генерал-майора В.В. Марушевского, не признавших власть военных комиссаров); докладывать Совнаркому о выполнении постановления предписывалось ежедневно [189] . В принципе, большевиков можно понять: ещё не была завершена ликвидация контрреволюционного саботажа в Военном министерстве [190] . Но нет сомнений и в том, что именно Н.И. Подвойский не позволил произвести «самую энергичную чистку» Военного министерства. 21 ноября 1917 года он при поддержке двух других членов СНК (А.Г. Шляпникова и А.М. Коллонтай) ходатайствовал об освобождении А.А. Маниковского и, более того — назначении его на «ответственный пост». Совнарком высказался против и, приняв предложение Троцкого о неосвобождении Маниковского, даже предложил «отдельным своим членам» (естественно, Подвойский попал в эту категорию) усилить чистку «контрреволюционных гнёзд» и не возбуждать снова и снова вопроса о смягчении рабоче-крестьянской диктатуры, направленной против «контрреволюционных верхов» [191] . Согласно проекту резолюции первоначально предполагалось объявить выговор членам коллегии по управлению Военным министерствам В.А. Антонову-Овсеенко, Н.В. Крыленко и Н.И. Подвойскому «за недостаточный контроль над военным ведомством» [192] и даже (выясняется теперь из опубликованного протокола СНК) предложить членам коллегии подать в отставку, а новое руководство Наркомвоена сформировать в лице М.Т. Елизарова, В.Р. Менжинского и Л.Д. Троцкого [193] .

189

Сб. протоколов CHK. С. 31–32.

190

Только 21 ноября 1921 завершилась ликвидация контрреволюционного саботажа в Военмине и перешла в руки Советской власти Ставка главковерха (См.: Крушельницкий А.В. Ликвидация контрреволюционного саботажа… С. 169; Поликарпов В.Д. Пролог Гражданской войны в России: Октябрь 1917 — февраль 1918. М., 1976. С. 266).

191

Сб. протоколов СНК. С. 41–42.

192

Молодцыгин М.А. Становление центральных органов управления… С. 10.

193

Сб. протоколов СНК. С. 42. Уже 25 ноября служащие центрального военного аппарата воспользовались неким смягчением режима: собралось совещание выборных представителей всех главных управлений Военного министерства, которое ходатайствовало перед СНК об освобождении Маниковского из-под ареста, гарантируя его явку «на суд по первому требованию» (Там же. С. 64). 30 ноября на заседании СНК (Подвойский присутствовал) было принято решение освободить генералов Маниковского и Марушевского на поруки. Если В.В. Марушевский изменил впоследствии Советской власти, то опыт А.А. Маниковского активно использовался в течение всей Гражданской войны, причём не только в рамках центрального военного аппарата (см. например: Реввоенсовет Республики. Протоколы. Т. 1. М., 1997. С. 491, примечание 3), хотя это и не спасло его от гибели «при крушении поезда» в январе 1920 г. (Сб. ВПК—2. С. 713).

Попытаемся проникнуть за завесу скупой протокольной записи. На заседании присутствовало 15 человек: наркомы и члены коллегий наркоматов. Среди последних — П.А. Красиков и М.Ю. Козловский (их заявление «о деле генералов Маниковского и Марушевского» обсуждал СНК), в 1917 году оба — члены Исполкома Петросовета. Вряд ли исполняющие обязанности членов коллегии Наркомюста были инициаторами предложения о смене военного руководства. Логично предположить, что инициатором был автор и принятой в итоге обсуждения резолюции — бывший председатель Петросовета Троцкий. Скорее всего, это была его попытка сменить Народный комиссариат по иностранным делам (НКИД) на военное ведомство. Отношения Троцкого и Менжинского были нормальными [194] ; к тому же, позднее Троцкий описал Менжинского как «неосуществившуюся» тень другого человека, «способного политически существовать только милостью аппарата» [195] — такой соратник вполне мог его устроить. Фамилии Менжинского и Троцкого были из проекта вычеркнуты — скорее всего, уже во время обсуждения Совнаркомом. Источников нет, но можно предположить, что на заседании Ленин помешал Троцкому взять в руки ключ к власти (он прекрасно знал, что результатом Великой Французской революции стала военная диктатура).

194

На это указывает тот факт, что позднее В.Р. Менжинский предупредил Л.Д. Троцкого об очередной интриге против него И.В. Сталина (см. подр.: Дойчер И. Троцкий. Вооружённый пророк. М., 2006. С. 428).

195

Троцкий Л.Д. Моя жизнь. М., 2001. С. 437.