Выстрел в лицо
Шрифт:
Паола взглянула на свою тарелку с некоторым удивлением, как будто только сейчас заметила, что и впрямь сварила именно ruote.
— Потому что, — начала она и поддела кончиком вилки многострадальную пасту. — Потому что…
Паола отложила вилку и сделала глоток вина. Она взглянула на Брунетти:
— Честно говоря, понятия не имею почему. Просто я всегда так делала. Мне кажется, к этому соусу ruoteподходят больше всего. А что, тебе не нравится? — забеспокоилась она.
— Наоборот, — ответил ее муж, — мне это сочетание тоже кажется
— Думаю, все дело в том, что Лючиана в моем детстве готовила ruoteименно с таким томатным соусом, — решила Паола, взяв на вилку немного соуса. — Больше мне в голову ничего не приходит.
— А можно добавки? — попросил Раффи, хотя остальные пока не очистили тарелки и наполовину. Для него количество пасты было куда важнее ее формы.
— Разумеется, там еще полно, — ответила Паола.
Пока Раффи накладывал себе добавку, Брунетти задал Кьяре вопрос, хоть и знал, что скорее всего об этом пожалеет:
— О чем это ты говорила, когда я вошел? Что-то про допустимые пределы и все такое?
— Это я про micropolveri [31] , — объяснила она, не прекращая жевать. — Учительница сегодня в школе про это говорила. Рассказала, что в воздухе висят крошечные частички резины, химикалий и прочей гадости, а мы всем этим дышим.
31
Мелкая пыль, взвесь (ит.).
Брунетти кивнул и положил себе добавки.
— В общем, я пришла домой, взяла почитать газету, и вот что там написано, — опустив вилку, Кьяра подняла с пола газету. Она была открыта на той же странице, и девушка сразу нашла нужный абзац: — Вот, — сказала она и начала читать вслух: — «Уровень micropolveriуже на полпункта превышает предельно допустимые нормы». — Кьяра бросила газету обратно на пол и повернулась к отцу: — Я вот чего не понимаю: если предельно допустимые нормы устанавливаются законом, то что происходит, когда они превышены, как сейчас, в пятьдесят раз?
— Если не в сто, — добавила Паола.
— Это уже дело органов по охране окружающей среды, — отложив вилку, ответил Брунетти.
— А они могут кого-нибудь арестовать? — заинтересовалась Кьяра.
— Не думаю.
— Ну или хотя бы оштрафовать?
— Это тоже вряд ли.
— Так какой смысл оговаривать в законе нормы, если нельзя наказать людей, нарушающих этот закон? — возмутилась Кьяра.
Брунетти полюбил свою дочь с того момента, как только узнал о ее существовании, с той самой минуты, когда Паола сообщила ему, что ждет второго ребенка. И только эта любовь удержала Брунетти от искушения сказать, что они живут в стране, где преступникам, в общем-то, ничего никогда не грозит.
— Думаю, соответствующие службы подадут официальную жалобу и кого-нибудь назначат расследовать это дело, — сказал Брунетти.
— Но его уже расследуют — иначе откуда бы они взяли эти цифры? — требовательно спросила Кьяра, словно считала Брунетти ответственным за все это безобразие. — И что нам-то делать, пока они будут вести расследование — перестать дышать?
Услышав в голосе дочери те же ораторские замашки, какими славилась и Паола, Брунетти почувствовал прилив гордости — хоть девочка и использовала старый, как мир, прием риторического вопроса. Эх, а она далеко пойдет, если научится сдерживать во время спора свои эмоции, в особенности раздражение.
Чуть позже Паола принесла мужу в гостиную кофе.
— Сахар уже там, — сказала она, протягивая ему чашку и усаживаясь рядом. Заметив раскрытую «Il Gazzettino», лежащую на столике перед Брунетти, она спросила: — Ну, кого они разоблачили сегодня?
— Двух чиновников из городской администрации арестовали по подозрению в коррупции, — сообщил Брунетти и отпил кофе.
— Что, остальных решили простить? Интересно почему, — хмыкнула Паола.
— Так тюрьмы ведь переполнены.
— А… — Паола допила свой кофе и поставила чашку на стол. — Спасибо, что не стал подливать масла в огонь Кьяриного энтузиазма, — сказала она.
— Мне как-то не показалось, — заметил Брунетти, опуская чашку кофе на лицо премьер-министра, — что она в этом нуждается. Вообще-то я рад, что ее это так злит, — признался он.
— Я тоже, — кивнула Паола. — Правда, мне кажется, лучше нам это скрывать.
— Думаешь, это необходимо? В конце концов, она от нас всего этого нахваталась.
— Верно, — признала Паола, — но все равно. Ни к чему ей знать, что мы в восторге от ее протестных настроений. Честно говоря, — добавила она, взглянув на мужа, — я удивлена, что ты поддерживаешь ее точку зрения. — Паола похлопала мужа по ноге. — Я прямо слышала, как ты про себя считаешь промахи в ее аргументах, пока она бушевала.
— Твое любимое argumentum ad absurdum [32] , — с нескрываемой гордостью ответил Брунетти.
Паола повернулась и наградила его широченной улыбкой.
— Что правда, то правда, — согласилась она.
— Как думаешь, мы все правильно делаем? — спросил вдруг Брунетти.
— В каком смысле?
— Ну, растим их такими ярыми спорщиками? — Беззаботный тон Брунетти не смог скрыть того, что он всерьез озабочен этим вопросом. — Впрочем, если человек не знает законов логики, окружающие могут подумать, что он чересчур саркастичен — а это никому не нравится.
32
Доказательство от противного (ит.).