Выстрел в зеркало

Романов Виталий Евгеньевич

Почему люди готовы ненавидеть чужого кукловода, мечтают о том, чтобы вцепиться ему в глотку, но при этом ничего не делают с собственными кукловодами, в чьих руках давно стали марионетками?

«Мы же убиваем таких, как Аль Али!» – хотел возразить Владимир Казаков, но не успел. На него снова взглянули огромные, все понимающие глаза. Майор утонул в море всплеснутых к небу человеческих рук. Люди звали бога, умирая на Земле, в огне. И это были не залпы крубарских ружей. Пламя странных законов, нелепых привычек, извращенных желаний, смертельно больных эмоций.

«Это ваш мир», – шепнул чей-то голос. И майор проснулся. От того, что кто-то тихонько тряс его за плечо. Владимир очнулся от странного забытья,

приподнял голову. За окном едва-едва занимался рассвет. В призрачном полумраке командир отряда ГРУ увидел возле себя узкоглазого человека. Тот сидел на корточках, около кровати, и легонько тряс русского, глядя ему в лицо. Но это был не Фанг Ли! Майор резко приподнялся, сел.

– Фанг Ли пропал! – быстро шепнул человек. – Совсем пропал.

Цзянь Чжоу. Тот, кто остался для связи. Заместитель командира китайского спецназа. Он говорил по-русски далеко не так хорошо, как Ли, но понять было можно. Майор Казаков, не мешкая, поднялся с кровати. Натянул штаны и футболку. Принялся зашнуровывать крубарские ботинки. А китаец рассказывал, рассказывал.

Фанг Ли попытался уйти за гравитационный барьер через несколько часов после того, как все разошлись по городкам. Цзянь Чжоу сопровождал командира до самого периметра, а потом отполз чуть назад, чтобы наблюдать за событиями со стороны. Гравитационное поле придавило смельчака к земле, но тот упрямо лез вперед. Фанг Ли сумел продвинуться довольно далеко от начальной линии сопротивления. В какой-то момент Цзянь Чжоу подумал, что командир потерял сознание. Но тот лишь собирался с силами. Напряг мышцы, горб уловил мыслеимпульс, помог человеку. И тут Ли пропал.

Цзянь Чжоу долго ждал у барьера. Ждал неведомо чего. То ли сигнала тревоги, то ли возвращения командира, то ли его голоса в переговорнике. Ничего не произошло, и тогда Цзянь решил вернуться обратно в китайский лагерь. Было темно, но он каким-то чудом заметил командира – тот лежал точно в центре треугольника. Если считать вершинами лагеря русских, китайцев и американцев, то неведомая сила отбросила Фанг Ли точно в центр этой геометрической фигуры.

Командир был жив. Отдышавшись, он рассказал, что полз вперед, пока хватало сил, но дело закончилось тем, что его отбросило за пределы защитной зоны. Однако Фанг Ли был очень упорным человеком. Он решил повторить попытку. Накопив силы, на что потребовалось несколько часов, Ли снова полез через гравитационный периметр. Все повторилось. Он исчез. Цзянь Чжоу вернулся в центр треугольника и вновь нашел там командира. Тот лежал без сознания. Минуло довольно много времени, прежде чем Фанг Ли решился на третью попытку. Это произошло уже под утро, когда стало светлеть. Возможно, в другом случае упрямый китаец отступил бы, но мысль о том, что это утро – последнее, шанса может больше не представиться, заставила Фанг Ли попробовать еще раз.

Командир китайского спецназа в третий раз попытался одолеть силу гравитации защитного периметра, прорваться наружу. И снова исчез. Цзянь Чжоу вернулся в центр треугольника, но не нашел там Фанг Ли. Он долго ждал командира, но так и не увидел ни живого Ли, ни его тела. Тогда Цзянь Чжоу поднял солдат. Они вшестером обследовали защитный периметр, но ничего не обнаружили. Фанг Ли исчез бесследно.

Выслушав все это, майор тут же стал поднимать людей своего отряда. Неужели он был прав? Неужели до начала боевой операции оставалось совсем немного времени? При таком раскладе кукловоды, которым надоел упрямый человечек, решили пожертвовать им. Ради общего спокойствия. От Фанг Ли все равно не было никакого толка. Он так вымотался за ночь, что не смог бы работать на чужой планете в полную силу. И «зеленые человечки», прикинув все варианты, просто снесли лишнюю фигурку с карты. Слабую. Бесполезную.

Майор Казаков подробно – насколько

мог – пересказал историю об исчезновении Фанг Ли товарищам.

– Кстати, это очень похоже на искусственный мозг, – снова начал гнуть свою линию старший лейтенант Семашко. – Одна попытка побега – возврат на исходную, вторая попытка побега – возврат на исходную, третья – уничтожение. Классический программный цикл «если – то». С установленным верхним пределом и операторами перехода.

– Нашел время продолжать спор! – буркнул Золин. – Ну ладно, вчера от нечего делать ругались, стресс снимали. А сейчас ради чего?

– Ругаться не будем! – Иван Семашко сильно разволновался, даже рубанул воздух ребром ладони. – Вы не поняли. Я ж не ради того беседу начал, чтоб выяснить, кто прав, кто нет. Просто если там – машина, пусть чужая, необычная, но машина – у нее базовый набор. Понимаете?

– Нет! – ответил за всех Людоед. – Давай подробнее. Но, желательно, очень кратко. Только самое главное. Иначе не доживем до конца твоего рассказа.

– Любой машине, когда ставят задачу, создают поле операторов, которое она может использовать, – быстро затараторил Иван. – Ну, как инструменты. Чтобы отвернуть колесо, надо иметь домкрат, гаечный ключ, отвертки и прочее. Ясно? Если дать роботу набор инструментов и показать, как отворачивать колесо, он сможет выполнить порученное. Но если отнять домкрат – не сможет. Только человек может взять доску и кирпичи, изобрести «качели» или рычаг, чтобы приподнять корпус автомобиля и загнать под него подставку. У нас другой уровень адаптивности, приспособляемости к ситуации.

– Короче! – мрачно заявил Людоед.

– Уже все! – успокоил Сема. – Итак, есть задача: выдрессировать спецназовцев, чтобы они с вероятностью девяносто восемь процентов уничтожили важнейшие объекты на планете крубаров. Даны инструменты: дикие сны, гравитационный барьер, система наказаний вроде снятия кожи или плоти, команды, прожигающие мозг, и все такое прочее. Есть не только «кнут», но и «пряники», вроде тех же банок пива. Искусственный интеллект решает задачу. Для этого он варьирует имеющиеся в его распоряжении инструменты, стараясь приблизить вероятность выполнения задачи к требуемому порогу.

– Еще короче! – свирепо выкрикнул Людоед.

– Фанг Ли полез на барьер, – перешел к сути Иван Семашко. – Допустим, наш искусственный «мозг», не способный адаптироваться к ситуации, механически проанализировал имеющиеся в его распоряжении ресурсы. Построил матрицу. Убить человека? Это снижает вероятность успеха боевой операции: ведь людей станет меньше! Примерно наказать ослушника на глазах у всех? Опять снижает: пришлось бы разбудить бойцов накануне броска на чужую планету! Неотдохнувшие солдаты воюют хуже, опять уменьшение вероятности успеха! Что делать?! «Мозг» откидывает Фанг Ли обратно в центр лагеря! Это выход с наименьшими потерями. Человеку намекают – наказывать не хотим, убирайся спать. А Фанг Ли – снова на барьер! «Мозг» вынужден повторно решать ту же самую задачу. Помните: он не способен адаптироваться к ситуации. Ищет лучшее решение механически, перебирая инструменты.

Значит, вновь прокручивает варианты, находит тот, который оптимален. Опять нас не трогают – себе дороже. Фанг Ли не убивают – невыгодно. Что происходит? Ослушника возвращают в центр лагеря! Но китаец третий раз прыгает голой пяткой на шашку! И «мозг», убедившись: этот человек исчерпал запас сил, работать не сможет, станет обузой для всех, принимает другое решение: удалить. Понимаете? Не потому, что какой-то там кукловод разозлился! Нет!!! Трижды нет! Просто вероятностная модель изменилась. Теперь выгоднее убрать Фанг Ли, чем возвращать его. И наш «мозг» делает это! Парни!!! Это тупая механическая железяка!