Выйти замуж любой ценой
Шрифт:
– Слушай, а ты действительно «Онегина» читал?
– Конечно, – малость замешкавшись, ответил он. – А ты – нет?
– В школе удалось отвертеться. А сейчас и вовсе глупо.
– Почему глупо?
– По-моему, читать классику – просто тратить время впустую.
– Интересное замечание, – хмыкнул Протасов. – Это почему же?
– Ворох ненужных сведений. Читаешь о людях, которых давно уже нет, на языке, которого тоже нет. Ты не находишь, что мир за последние тридцать лет сильно изменился?
– В общем, да. Будем считать,
– На самом деле ты считаешь себя куда лучше других.
– Я бы сказал, «некоторых других». Но вовсе не потому, что помню Онегина почти наизусть. Он мне просто нравится, так что ничего удивительного в том нет. А знаешь, что мне не нравится? Мне не нравится, когда на всех углах трубят «ты заслуживаешь самого лучшего». Неважно, что ни о чем понятия не имеешь, плевать, что нет ни капли таланта, ты заслуживаешь всего самого лучшего просто потому, что существуешь.
– Лично я просто хочу удачно выйти замуж. Что в этом плохого? Большинство женщин этого хотят. И всегда хотели. Даже самые романтичные. Предполагается, что у принца на белом коне есть не только конь, но хотя бы приличная двушка в центре.
– Кончится тем, что ты выйдешь замуж за голодранца, но по большой любви, – засмеялся Протасов. – Так всегда бывает.
– Вот уж спасибо, – скривилась я.
– Нет, серьезно. Такая девушка, как ты, не пойдет за кого попало, лишь бы устроиться с комфортом.
– Ага, Юрика кем попало не назовешь. Он личность выдающаяся…
– Сомневаюсь, что ваша свадьба состоялась бы… Хоть ты и считаешь классику ерундой, но ты вовсе не пустышка.
– Я поняла, – кивнув, сказала я с усмешкой. – Я привлекательна, ты – чертовски привлекателен, но спим мы в разных комнатах. За ужин спасибо, завтра моя очередь, надеюсь не подкачать.
– При чем здесь… – начал Протасов, но я, помахав ему на прощание, поспешно скрылась в гостевой, где меня ждал детективчик. В некоторых ситуациях он куда предпочтительнее красавцев-брюнетов. Фельдманшу он отшил, а я тут, под боком. Отчего не воспользоваться? Нет, уважаемый, я только замуж. Так мама учила. Маму не проведешь, мою-то уж точно…
Признаюсь сразу, тянуло меня к Платону Сергеевичу со страшной силой. Но я-то прекрасно знала: связаться с таким – значит зря время терять. А у меня его и так нет. Оглянуться не успеешь, как стукнет тридцать. А после тридцати шансы удачно устроиться тают на глазах. Я ворочалась, злясь на то, что детектив попался совсем не интересный, и где-то в половине двенадцатого выключила свет с намерением поскорее уснуть.
Утром подъем вышел ранним. Я услышала, как Протасов бродит по квартире, быстро приняла душ и выглянула в кухню, но хозяина там не обнаружила. По доброте душевной приготовила завтрак, тут и Платон Сергеевич подтянулся.
– Привет, – сказал, позевывая.
– Доброе утро, – ответила я.
– А ты красивая, – заявил он, устраиваясь за столом. – Обычно боишься
– А ты по утрам особенно занудлив, – ответила я.
Но, оказавшись через полчаса в своей комнате, долго разглядывала себя в зеркало. Выглядела в самом деле неплохо. Может, стоит меньше пользоваться косметикой? Хотя доверять словам такого типа, как Протасов, довольно опрометчиво. Зубы заговаривает. Интересно, с какой целью? Если это обычные мужские штучки, куда ни шло. А если… тут я вздохнула, испытывая легкую жалость к себе. Расследование скоро сделает меня параноиком, я готова подозревать любого, причем во всех мыслимых грехах.
Протасов о планах помалкивал, а я вдруг подумала о Юрке. Надо бы его навестить и рассказать о коварстве Рыжего. Вряд ли бывшего совесть особо мучила, но угодить в тюрьму он наверняка боялся, а с таким типом, как Хлопиков, сделать это легче легкого. Принимая во внимание гнусное поведение женишка и его явное предательство, особо беспокоиться о нем не стоило, пусть бы всю оставшуюся жизнь вздрагивал от любого звонка в дверь. Но я, имея доброе сердце, а еще желание вернуться к теме похищений, Юрку решила навестить. Будучи мне признательным за благую весть, он просто обязан разговориться.
Когда я вновь появилась в гостиной, Протасов беседовал по мобильному, заметив, что я направляюсь к входной двери, беседу поспешно прервал и спросил:
– Ты куда?
– К бывшему. Сниму с его души тяжкий груз.
– Это можно сделать по телефону, – нахмурился Платон Сергеевич.
– Можно. Но я предпочитаю разговор с глазу на глаз.
– Ты ведь поставила крест на ваших отношениях. Или нет?
– Странно, что тебя это интересует, – удивилась я.
– То есть ты передумала?
– Мы сейчас о чем? – повторно удивилась я.
– Хорошо, – кивнул Протасов с таким видом, что сразу становилось ясно: хорошо ему не было. – Поехали к твоему Сикорскому.
– Тебе-то зачем? – задала я вполне резонный вопрос, но ответа не услышала.
Платон Сергеевич взял ключи от машины, лежавшие на консоли, и предупредительно распахнул передо мной дверь.
В это время Юрик уже должен быть в офисе, туда я и намеревалась отправиться, но по дороге решила уточнить, нет ли каких изменений в обычном распорядке, и набрала номер его секретарши.
– До сих пор не явился, – не очень охотно ответила она, из чего я заключила, мой рейтинг за последние дни резко пошел вниз, раньше эта крашеная кикимора соловьем пела при звуках моего голоса. – Хотя его люди ждали… поставщики. И дозвониться до него не могут.
Последнее обстоятельство меня насторожило. Юрка к работе относился серьезно, встреч без веской на то причины не отменял и уж точно всегда был на связи. Беспокойство закралось в душу, причем не только мне.
Протасов, выслушав меня, помрачнел.