Выйти замуж не напасть, или Оно нам надо?
Шрифт:
– Тогда забей какую-то живность, только достань мне для холодца кости и копыта! – стояла я на своем, движимая лучшими побуждениями.
– А мясо я потом куда дену? – растерялся Йорик. – Оно уже потом парным не будет!
– Шашлыки сделай, оборотням скорми! – начала всерьез сердиться я.
– Облезут! – обиделся повар. – И так вон жрут как не в себя! Только туши им подавай! Живые!
– А в этот раз они получат уже сервированный шашлык! – не растерялась Повелительница дроу.
– Много чести! – фыркнул повар, попутно раздавая указания помощникам.
– Не скаредничай! –
– Вижу, как они требуют! – не остался в долгу Йорик. – Уже копыта в ход пошли! Прямо показатель состоятельности двора! Ага! Докатились – копыта и кости в супы вывариваем! И я в статусе главного повара до того дожил! Стыд-позор на все королевства.
Мы еще немного поспорили для разминки, и я победила. Потому что авторитетно заявила:
– А сейчас мы будем готовить хрен! – и потрясла теркой и ножом.
Видимо, зря я это сделала. Среди мужской части кухонного населения поднялся страшный переполох. Повара слегка побледнели и отодвинулись, в глазах у них возникло странное затравленное выражение. Поварята – те вообще затихарились по углам и все срочно подыскали себе работу. Те, кто не успел, – под благовидными предлогами мигом испарились из кухни. Кто за водой погнал, кто на птичий двор… словом, удивительная пустота образовалась. Остались одни морально устойчивые к будущим потрясениям.
– Может, не надо? – пискнул иссиня-белый повар в состоянии неподдельного отчаяния. – И так всего достаточно, ассортимент богатый… я еще пирожков разных напеку…
Я скептически посмотрела на ушастого умника:
– Из скунсов, что ли?
Повар недоуменно уставился на свою госпожу.
Я припомнила:
– Ах да! Они ж у вас смеллами числятся…
Повар горестно скривился, но упорствовал в своих заблуждениях:
– Ваше величество, не надо, умоляю…
– Надо! – твердо заявила я и плотоядно облизнулась, предвкушая давно забытый вкус.
– У кого… Где возьмем материал? – обреченно поинтересовался Йорик, понимая, что со взбалмошной Повелительницей спорить бесполезно и вполне возможно лишиться еще чего-то крайне важного – например, головы.
– Хрен – это овощ! – прояснила я ситуацию, когда проморгалась и поняла, о чем это он беспокоится.
Не помогло. Позеленевшие повара смотрели на меня с ужасом и отвращением.
– Тьфу на вас! – разобиделась я и показала белесое корневище хрена.
После наглядной демонстрации, ощупывания и обнюхивания повар полностью успокоился, и дальнейшее приготовление праздничного ужина прошло в нормальной атмосфере, даже несмотря на то, что, когда терли хрен, все на кухне горько рыдали.
– Зато полезно, от простуды помогает! – утешила я страдальцев. Мое утешение им помогло слабо. Дроу мужественно крепились, но их носы покраснели, а из глаз градом бежали слезы. – Холодец с хреном будет знатный! – в очередной раз ободрила я их и с чистой совестью смылась на чистый воздух.
Эх, хорошо быть Повелительницей, при случае и покинуть кухню можно! Дома-то хрен я всегда сама терла…
В назначенный час приглашенные собрались в нарядно украшенном тронном зале и с немалым интересом разглядывали убранство. Особо их впечатлил кипарис и
Окружающее пространство наполнилось зайчиками, волчатами, лягушками, котиками, лисичками и прочими традиционными новогодними персонажами бывшей Страны Советов. Себе и Дару я выбрала обычную полумаску, нижнюю половину лица прикрывал наклеенный к маске «дождик».
Самым гордым и обидчивым, вроде Габриэля, перепали яркие венецианские монстрики. Большая часть была с огромными носами, меньшая – расписные с перьями. Я, как порядочная девочка, предупредила: носить маски на мероприятии необязательно. После этого демоны принципиально натянули маски и почти не снимали их.
Также высокие гости вальяжно прохаживались вдоль празднично накрытого стола и потихоньку принюхивались, а некоторые… гм… несознательные личности норовили исподтишка устроить дегустацию. Особо рьяных «пробователей» приходилось шлепать по рукам.
Для развлечения приглашенных я запланировала небольшой концерт. О чем и объявила:
– Дорогие мои! Сейчас нас порадуют дети!
Присутствующие зааплодировали. К кипарису важно прошествовал гордый Алиаль в камзольчике темного бархата и коротких штанишках с чулками, исполняющий роль конферансье. Мальчик приосанился, распушил крылья, открыл рот и… застеснялся.
– Ну же, дорогой, – ласково подтолкнула его я. – Кто сейчас будет выступать?
– Хор девосек, – выдавил из себя малыш. Произнес совершенно внятно: – «Тридцать три коровы», – и сбежал.
В зале на секунду наступила гробовая тишина, которую нарушил один короткий смешок, потом второй – и вскоре громко хохотали все гости, вытирая слезы, выступившие на глазах.
– Тихо! Успокойтесь! – рявкнула я. Напомнила: – Детей перепугаете!
В зал потоком ворвались увешанные мишурой и наряженные в красивые бело-розовые платьица и балетки девочки младшего и среднего возраста с хорошенькими диадемками на головках (сама из магазинов на Земле подарочные наборы «для принцесс» в обмен на золото натырила!). Выстроившись в две шеренги рядом с «елочкой», девочки поклонились гостям и завели песенку, которую я с ними разучивала несколько дней:
Тридцать три коровы, тридцать три коровы,Тридцать три коровы – свежая строка;Тридцать три коровы – стих родился новый,Как стакан парного молока… [22]Легче всего было дворфам! Они тихо ржали в бороды и делали умные глаза, благо больше ничего из их растительности толком не было видно. Остальные выкручивались как могли: кто-то прикрывался маской, кое-кто кусал губы, некоторые покусились на лимоны, разложенные в вазы с фруктами, другие прикрывали лицо рукавом или яростно жевали ус… Фантазия в этом плане у гостей оказалась непредсказуемой!
22
Автор слов Н. Олев.