Выйти замуж за Феникса
Шрифт:
Не знаю, о чем думала я. Мысли, словно белки в колесе, с невероятной скоростью сменяли друг друга, не успевая даже оформиться в моей головушке, не то чтобы задержаться. Вскоре все мысли и вовсе выветрились перед сказочной громадиной города, закрывшей уже полнеба, и перед скорбным, улетающим к самым небесам голосом муэдзина.
По мере того как мы приближались, изменялось все вокруг, словно картинка, которую в течение долгой ночи нам показывали духи пустыни, исчезла, являя нам реальный мир.
Я сморгнула и удивленно уставилась на медленно
— Интересно, почему никого не впускают? — Я неуверенно оглядела очередь, в которой нам предстояло ждать этого судьбоносного события. Даже когда ворота откроются, нам очень нескоро предстоит попасть в город.
— И не запустят, пока принцесса не проснется, — утешил Змей и подмигнул мне. — А вы, девушки, весьма любите поспать, даже накануне собственной свадьбы.
— Ты хочешь сказать, что я — засоня? — Я вдруг почувствовала, как внутри меня ярко вспыхнула огненная искорка ярости. Она заставила меня скатиться в песок по крутому боку жеребца, догнать и развернуть за плечо Змея. — После того как я всю ночь сегодня не спала? После того как уже сбилась со счету, сколько дней я не спала в мягкой кроватке? Я — засоня?!
Последнее я уже орала, не отводя глаз от черной маски, скрывающей его уродливую морду. Батюшки, да что со мной?
— Нет, конечно! В отношении тебя у меня претензий нет. — Желтые глаза подозрительно прищурились так, словно Змей улыбнулся, и он невинно поинтересовался: — А обморок можно считать сном?
— Обморок? — Я подержалась за виски. Черт! Я совершенно забыла, что очнулась лежа на Борьке. Вот интересно, сколько времени он меня вез? — Я упала в обморок?
— Ну… уточнять не буду, как называют сие состояние лекари, но, судя по тому, что тебя часа четыре тащил на себе Ник, а после переложил сие бремя на Бориса, могу с точностью до девяноста девяти процентов утверждать, что все это время тебя в мире живых не наблюдалось, — завернул Змей и даже восторженно вздохнул. — Я понятно изъясняюсь?
— Нет! — в один голос заявили мы с Ником, и тут Борька не выдержал, развернулся к нам и, удивленно хлопая ресницами, спросил:
— Ну и что, скажите, пожалуйста, вам непонятно из того, что нам соизволил сейчас сформулировать господин Афанасий? — Укоризненный взгляд глубоких черных глаз сначала на меня, потом на Ника. — Может, вы не знаете, что обморок — кратковременная потеря сознания, связанная с психотравматическим синдромом, или попросту шоком, вызванным галлюцинациями, реальными видениями, или чем-то, с чем несогласно наше сознание. Теперь понятно?
— Сдается мне, что надо срочно искать колечко… — вдруг задумчиво
— И?.. — заинтересовались Афанасий с Борькой, а я только вопросительно посмотрела на него. Впрочем, я, кажется, догадываюсь и без объяснений…
Ник, выдержав паузу, полностью подтвердил мою догадку.
— Я попрошу, чтобы он навсегда забрал у тебя, друг, дар речи! — Он потрепал по холке возмущенно зафыркавшего жеребца, одним движением взлетел в седло и протянул мне руку. — Думаю, нам стоит поторопиться. Нутром чую, ждать осталось недолго.
Спустя несколько мгновений мы подъехали и встали в хвост пестрой очереди. В ту же секунду решетка городских ворот лязгнула и медленно поплыла вверх, открывая нам путь к невероятной красоты дворцам, домам, мечетям, площадям и фонтанам. Все искрилось и переливалось в лучах поднимавшегося в небеса светила. Теперь мне казалось, что стены и здания сияли не розовыми бликами, а золотыми.
— Стены поменяли цвет? — негромко спросила я, обернувшись к Нику.
Он кивнул:
— Да. Это одна из тайн Санда-Карама. Его стены меняют цвет в зависимости от времени суток.
— А еще тайны есть? — полюбопытствовала я. Что может быть лучше, чем узнать парочку тайн, пока теряешь время в многометровой очереди?
— И очень много! — Ник не стал отрицать, но и посвящать меня в них тоже не собирался, а вот Змей оказался вовсе не прочь со мной поболтать.
— Говорят, в стенах города сокрыты бесчисленные богатства! — Его рука легла Борьке на холку. Он жестом заставил меня склониться к нему и громким шепотом поведал: — А еще говорят, где-то под Санда-Карамом есть алмазная гробница. В ней много веков назад похоронили принцессу-девственницу. Она погибла от неразделенной любви…
— А еще говорят, в Санда-Караме змеев доят! — буркнул у меня над ухом Ник, поспешив прервать словоизлияния Афанасия.
Тот не обиделся и, заговорщицки мне подмигнув, пообещал:
— Ничего, принцесса. Мне известно множество тайн, и я обязательно их тебе расскажу… как только поблизости не будет твоего занудливого телохранителя.
— А еще говорят, что любопытной Варваре нос в Санда-Караме оторвали! — мстительно добавил Ник.
— Вообще-то я не Варвара! — парировала я.
— Скоро будешь! — щекотно фыркнул он мне на ухо. — Если не перестанешь слушать желтоглазых сплетников!
— Кто бы говорил! — возмутился Змей. — Запомни, принцесса, мой облик — это происки врагов! А вообще, я высокий и очень симпатичный!
— Кажись, я понял! — Борька как всегда не гнушался резать правду-матку, чем и открыл мне глаза на происходящее. — Вы что, оба к Васильку клинья подбиваете?!
Подтверждением этой догадки мне стал их дружный возмущенный рев:
— Еще чего! Я просто ее телохранитель! А вот по кому-то живодерня плачет!
— И в мыслях не было! Просто посвящал принцессу в тайны Санда-Карама! А живодерни тут хорошие, да!