Выйти замуж за злодея
Шрифт:
Голос его звучал спокойно, но сказанное отдавало холодом в самую душу.
Он подтолкнул дверь, и старые доски с глухим треском рухнули на пол, подняв облако пыли.
Нин Инь приподнял рукав, закрывая Юй Линси рот и нос от пыли, а затем бросил взгляд внутрь.
— Хм… Разве она была такой маленькой? — удивлённо протянул он. — Когда я был ребёнком, мне казалось, что это огромное, пустое пространство.
— Дети маленькие, потому тебе и казалось,
Она могла представить, как он, тогда ещё крохотный, сжимался в углу, дрожа в темноте.
Грудь сдавило.
Она резко схватила его за руку и потянула обратно, но даже во дворе, где они оказались, не было светлых воспоминаний.
— В семь лет я упал с этого дерева, пытаясь поймать чужого бумажного змея.
Нин Инь остановился перед высохшей кривой акацией во дворе, прищурился и усмехнулся:
— Глупо.
Они прошли дальше, поднимаясь по каменным ступеням, покрытым пылью и сухими листьями.
— Здесь она заставляла меня стоять на коленях.
Он указал на вросшую в камень плиту, усеянную острыми осколками.
— Полчаса — и колени краснеют. Час — и кожа начинает трескаться. День — и ты теряешь сознание.
— Хватит, Нин Инь, — голос Юй Линси дрогнул.
Прошлое было, как пытка. Однако боль, что он пережил, была куда сильнее.
Нин Инь стер кончиками пальцев влагу у её глаз, а затем, после долгой паузы, с хрипловатым весельем в голосе сказал:
— Думаю, она мне завидовала.
В его интонации не было ни капли горечи, лишь лёгкая, даже торжествующая насмешка.
— Конечно, завидовала, — Юй Линси крепко обняла его, прижимаясь лицом к его груди. — Потому что ты счастливее её. Потому что… я люблю тебя.
Её слова были едва слышными, но Нин Инь их расслышал.
Он чуть прищурился, а в глазах мелькнул знакомый азарт.
Он победил. Не только женщину, сломавшую его детство, но и того маленького, несчастного себя, что когда-то дрожал в тёмной комнате.
Вдоль стены пробивалось пятно красного цвета.
Подойдя ближе, они увидели одинокий, хилый куст бальзамина. Тонкий стебель, вялые листья, растение казалось готовым сломаться от малейшего порыва ветра. Однако оно сумело выжить среди камней. Более того, даже распустился цветок, алый, как пламя.
— Смотри, цветок, — улыбнулась Юй Линси.
Даже в этом забытом и пропитанном болью месте было что-то живое.
— Знаешь, у бальзамина есть сладкий нектар.
Осторожно сорвав цветок, она протянула его ему.
— Попробуй.
Нин Инь посмотрел
Юй Линси лукаво улыбнулась, потянула его за воротник и, встав на цыпочки, поцеловала его.
Ветер пронёсся по двору, кружась среди теней.
Лёгкий аромат бальзамина смешался с дыханием, капли розоватого нектара стекали по губам, но тут же исчезали под ласковым прикосновением.
Солнечные лучи пробились сквозь высокие стены и отразились в его глазах.
Нин Инь кончиками пальцев провёл по её губам, что теперь алели, словно бальзаминовый цветок, и, склонившись к её уху, прошептал:
— Этот нектар… не так сладок, как Суэй Суэй.
Юй Линси тяжело дышала, губы её чуть подрагивали.
— Ваше Величество, держите себя в руках.
Нин Инь расхохотался.
После всей этой суматохи Юй Линси почувствовала усталость.
Она увела его к чистому месту у каменных ступеней, уселась рядом и, привалившись к его плечу, прикрыла глаза.
Сквозь тишину доносился лишь шорох листьев, разгоняемых ветром.
Нин Инь опустил взгляд.
Его красивая, упрямая Императрица уже заснула, её лицо наполовину окутано солнечными бликами.
Холодный дворец, запомнившийся ему лишь тьмой, теперь был залит светом, но здесь было слишком сыро, чтобы спать.
Нин Инь осторожно подхватил её на руки и направился ко дворцу Куньнин. Придворные с благоговейным страхом расступались перед ним, преклоняя колени. Юный Император, одетый в алый шёлк, нёс на руках свою жену, уверенно шагая по дворцовому коридору, словно вокруг никого не существовало.
Ветер колыхал длинные золотые ленты на её одежде, превращая их в сияющую дымку.
На поясе Юй Линси позванивал нефритовый медальон с выгравированным драконом, а подвешенный к поясу Нин Иня талисман в виде нефритового кролика мягко соприкасался с ним, словно переплетая их судьбы.
Лёгкое покачивание.
Юй Линси, едва осознавая происходящее, сонно пробормотала:
— Нин Инь…
— Мм?
— Не бойся.
— …мм.
Косые лучи заходящего солнца окутывали их фигуры, и их длинные тени сливались воедино, словно живописный узор.
Пусть всё сложится так, как должно.
Пусть покой будет с ними — день за днём, год за годом.
Навеки.
Конец