Выжить. Вернуться. Отмстить
Шрифт:
— Попробуй. Только перед этим не забудь предупредить Черепа о своих намерениях.
Моллаев сплюнул в траву:
— Надоело мне торчать здесь, как зэк на «зоне».
— Да вроде недолго осталось.
— Недолго. Тут день как год тянется, а неделя… хотя чего зря языком трепать. Все одно ждать приказа. Ты сейчас спать?
— Да!
— Вот-вот! А мне что делать? Телевизор долбаный смотреть? Или порнуху по видаку?
— Слушай, Вахид! Ко мне у тебя какие претензии?
— Да нет никаких претензий. Не привык я долго находиться в ограниченном пространстве.
— Будет тебе еще простор и воля. Не знаю, надолго ли, но будет!
— Что ты имеешь в виду?
— Ничего! Я — спать! До вечера!
— Сегодня ты жрать готовишь!
— Вечером! До 16.00 будить без причины веской не советую. Ты не знаешь, какой я бываю злой! И лучше тебе этого не знать!
— Да вали ты куда хочешь! Осточертел уже!
— Взаимно!
Прошло два дня. Четверг и пятница. Все это время Макаров находился в доме с Моллаевым. Иногда они переругивались, но больше молчали. Как ни старался Дмитрий разговорить чеченца, ничего не получилось. Тот на самом деле впал если не в депрессию, то в состояние равнодушного покоя, проводя большую часть времени в своей комнате. Макарову ожидание неизвестного тоже давалось с трудом. Он хотел к Галине, но нарушить требование Тимохина не мог. В субботу, позавтракав, Дмитрий, потянувшись, сказал Моллаеву:
— Может, с Черепом свяжемся? Спросим, долго ли еще ждать?
— Тебе же было сказано, до середины наступающей недели.
— Но, возможно, что-то изменилось!
— Ничего не изменилось!
— Откуда тебе знать?
— Оттуда!
— Слушай, корешок, а ты случаем втайне от меня не общаешься с Алхвазом?
— Нет!
— Откуда тогда уверенность, что в планах Черепа ничего не изменилось?
— Он бы сам позвонил, если бы посчитал нужным.
— А если отряд в Кандаре федералы сумели заблокировать? Ведь после терактов они были настроены довольно воинственно. А выйти к базе не так уж и сложно. От Кунгаса!
— Это не наши проблемы!
— Отряд разгромят, а мы что, до конца дней своих будем отсиживаться в этой старой вонючей «берлоге»?
— Ну чего ты ко мне пристал? У нас задача ждать приказа!
— Ладно! Пойду в сад, прогуляюсь. Сегодня пасмурно и ветер на свалку дует, дыма нет. Подышу чистым воздухом.
Моллаев отмахнулся:
— Делай что хочешь!
Дмитрий предложил:
— Может, со мной пойдешь?
Вахид отказался:
— Мне воздуха и здесь хватает!
— Ну, как знаешь!
Забрав сигареты, накинув на рубашку ветровку, капитан вышел из дома, прошел в сад. Посмотрел на небо. Его медленно заволакивали свинцовые дождевые облака. Видимо, дождя не миновать.
Дмитрий закурил и тут же услышал голос из кустов, растущих вдоль покосившегося забора. Голос, заставивший его от неожиданности вздрогнуть:
— Макаров! Пройди вперед метров на пять!
Придя в себя, сделав несколько затяжек, одновременно осмотревшись и убедившись в отсутствии поблизости Моллаева, капитан прошел вперед. Остановился, не доходя кустов:
— Слышишь меня хорошо, Макаров?
Капитан
— Тогда вот что, сегодня постарайся выйти в город. Вечером. На встречу в известной тебе квартире. Встреча в 22.00. Ты понял меня?
Дмитрий вновь еле заметно кивнул и так же, не спеша, пошел к дому. Он не слышал, как из сада ушел неизвестный курьер Тимохина. Работал профессионал. Выйдя во двор, капитан присел на скамейку. Через полчаса появился Моллаев:
— Скучаешь, капитан?
— Да вот думаю, а не свалить ли мне сегодня к своим шлюхам? Здесь, ты прав, действительно можно с ума сойти.
— Вот! До чего жизнь неравна. Ему сходить с ума не хочется, а напарник пусть сходит.
— Я же не виноват в том, что именно тебя ищет ментовка?
— Никто ни в чем не виноват. Я сказал, что жизнь неравна.
— Так оно всегда было, да и будет. Да, пожалуй, сегодня я свалю в город.
— Дело твое!
И выругавшись на чеченском языке, Моллаев вернулся в дом. Зачем выходил? Непонятно! Ну и черт с ним. Теперь он отсюда уже никуда не денется. Как показало появление курьера, дом, видимо, спецы обложили плотно! Интересно, для чего его вызывает Тимохин? Но… гадать нет смысла, вечером подполковник все сам расскажет. А Дмитрий увидит Галину! И вновь у них будет еще одна ночь! Тепло предчувствия сладостной близости заполнило тело офицера. Но расслабляться нельзя. До вечера следует оставаться спокойным и слегка недовольным.
Макаров подъехал на такси к автобусной остановке по улице Пушкина в 21.20. Прошел к дому № 4, стараясь определить, где находится наблюдатель спецслужбы. Тот должен контролировать квартиру Вологодиной, а значит, находиться где-то рядом. Однако капитан ничего не заметил. Вошел в подъезд, позвонил в квартиру. Грим он снимать не стал. Галина открыла дверь, в прихожей обняла капитана:
— Здравствуй, Дима! Я так соскучилась по тебе.
— Это за два-то дня?
— За целые двое суток!
— Ничего, сегодня мы развеем твою скуку.
— А твою? Ты разве не скучал по мне?
— Ну зачем такие вопросы? Ведь сама прекрасно знаешь, что скучал.
Выпустив из объятий Макарова, Галина спросила:
— Поужинаешь?
— Да! Пока есть время.
Как только Галина убрала со стола тарелки с чашкой, в прихожей раздался звонок. Капитан посмотрел на часы, стрелки показывали ровно 22.00. Тимохин отличался завидной пунктуальностью.
Галя провела подполковника на кухню. Офицеры поздоровались, после чего хозяйка квартиры удалилась в комнату.
Устроившись за столом, Тимохин спросил:
— Как дела, Дмитрий Сергеевич?
— Да какие дела? Разговорить Вахида не удается. Он раздражен, нервничает, больше молчит. Видимо, ожидание дается ему с трудом, тем более когда подельник имеет свободу передвижения, а он такой возможности лишен.
— Это не совсем так! Мы прослушиваем дом, а посему мне известно, что в нем происходит. Так вот в прошлый раз, когда мы впервые встретились и я приказал установить контроль над домом, господин Моллаев в 0.20 имел разговор с Черепом.