Выживает сильнейший
Шрифт:
Когда Дэррил увидел Пейдж рядом с убитым профессором, детектива сразу же одолела головная боль, от которой задрожала челюсть. Он сначала было обрадовался, что можно покончить со всей бумажной волокитой, но тут на горизонте снова замаячило дело с участием Зачарованных. Пейдж утверждала, что не видела убийства и ничего не знает. Ей стоило верить. Единственными людьми, которых она заметила вблизи от места происшествия, были пробегавшие мимо женщины. На всякий случай Пейдж описала их Дэррилу, и несколько полицейских в форме отправилось по следу. Но через двадцать минут они вернулись обескураженные. Женщины бегали парами и
Конечно, такое обстоятельство все усложняло, но вовсе не ставило следствие в тупик. Для убийства профессора могло найтись множество причин. На первый взгляд его совершил кто-то из знакомых, приятель или сосед, движимый сильными эмоциями. Вряд ли в преступлении был замешан грабитель, поскольку из дома ничего не пропало. Профессора прикончили быстро и аккуратно, за те несколько минут, пока он был один.
То, что Хейвуд вышел из дома, подтверждало это предположение. Если бы за дверью стоял незнакомец, то профессор не вышел бы из дома или позвал бы Пейдж. Ведь он был уже стар и довольно слаб. Так что убийце не пришлось прилагать особых усилий.
Дэррил направился к дому, кивнув офицеру, охранявшему дверь. Тот кивнул в ответ и сказал:
— Пожалуй, дела не так уж плохи.
— О чем это ты? — удивился Дэррил.
— Ну, двор совсем заброшен, а сейчас его хотя бы полили, — решил сострить полицейский.
— Доктор Хейвуд был человеком. — Дэррил смерил коллегу сердитым взглядом. — Каким-никаким, но человеком. И ты должен относиться к нему уважительно. Особенно сейчас.
— Да... да, конечно, сэр... — ответил тот виновато. — Извините, сэр. Иногда я забываюсь.
— Чтобы больше такое не повторялось. — Дэррил вошел в дом. В принципе, офицер был прав — кажется, Хейвуд давным-давно не поливал свой газон. И вот теперь его оросила кровь. Но нельзя же говорить такое вслух!
Дэррил по-прежнему считал, что преступник был знаком с жертвой. Следовало выявить все связи профессора и узнать, у кого мог быть на него зуб. В большинстве домов рядом с телефоном должна лежать записная книжка с адресами. Вот только самого телефона в доме ученого Дэррил никак не мог найти. А книг было навалено такое множество, что искать среди этой груды маленький блокнотик — все равно что иголку в стоге сена.
Полицейские, осматривавшие место преступления, теперь приблизились к дому. Ничто не указывало на то, что убийца был там. К тому же, по словам Пейдж, Хейвуд отошел всего на минуту. И поэтому полицейские стали тщательно подбирать все, что валялось у входа. Дверной косяк уже покрывал порошок, помогающий снять отпечатки пальцев. Неосновное внимание следовало обратить на двор. В грязи обнаружились отпечатки женских ног, обутых в совсем небольшие кроссовки. Это подтверждало слова Пейдж о бегуньях. В любом случае тот, кто держал нож, знал свое дело. Большинство заколотых клинком умирали долго и мучительно, пока кровь вытекала из ран. Здесь же сердце было пробито одним ударом.
Осматривая дом, Дэррил тщетно старался понять, что двигало жизнью доктора Хейвуда и что привело его к смерти. Пейдж так толком и не объяснила, зачем пришла сюда, но это явно было как-то связано с НЛО и той историей, в которую на этот раз влипли сестры. А еще — с видеокурсом гимнастики, хотя это уж совсем нелогично.
Все, что было связано с летающими тарелками, казалось совершенно безумным. Размышляя об этом, Дэррил начал рыться в стопках книг и понял, что половина из них посвящена НЛО. Он и не подозревал, что на эту тему столько понаписано. «И как только можно рассуждать о вещах, не имеющих под собой никой научной основы?» — подумалось ему. Но все-таки он был практичным человеком и настоящим полицейским. До знакомства с сестрами Холлиуэл ему и в голову не приходило, что ведьмы действительно существуют. Теперь могли бы и подтвердиться и россказни об НЛО.
Дэррил старался собрать всю возможную информацию. Как и полагается хорошему детективу, он стремился проследить связи между фактами и событиями. А значит, ему было известно кое-что и об неопознанных летающих объектах. Например, то, что люди видели их на протяжении всей своей истории, но настоящий бум начался в Соединенных Штатах в конце 40-х годов XX века. Большинство этих объектов оказывались воздушными шарами, слишком яркими звездами или необычно освещенными облаками. Но от некоторых нельзя было отмахнуться с такой легкостью. Воздушные силы США потратили на изучение НЛО много десятилетий. Эта программа называлась «Проект «Синяя книга». Было выяснено, что «летающие тарелки» не представляют угрозу национальной безопасности, однако узнать их природу так и не удалось. Сторонники внеземных цивилизаций опирались в основном на знаменитое крушение НЛО в Розуэлле, что в Нью-Мексико. Военные заявили, что собрали обломки «тарелки». Правда, позже будто бы выяснилось, что это были останки метеорологического зонда.
Словом, множество людей, и солидных, и не очень, видели в небе странные предметы на протяжении столетий. А это значит, что теперь, когда население Земли возросло во много раз, число свидетельств не могло не увеличиться.
Сам Дэррил не верил в НЛО, но ведь шесть лет назад он не верил и в магию. И кто знает, что может случиться дальше? Нужно смотреть на вещи трезво. Но при этом ему необходимо получить научные доказательства или хотя бы почувствовать, что пришельцы действительно бывают на Земле.
Вполне возможно, смерть доктора Хейвуда была связана с НЛО. По словам Пейдж, он долгие годы утверждал, чтоб подобные объекты во Вселенной существуют. И, кажется, готов был предоставить настоящие доказательства. В таком случае инопланетяне вполне могли убрать его.
Дэррил считал свою гипотезу вполне логичной, но он не мог высказать ее начальству.
Детектив поднялся на второй этаж и прошел в спальню доктора Хейвуда. Здесь тоже был беспорядок. Похоже, профессор записывал свои мысли на любом попадавшемся ему клочке бумаги: на почтовых открытках, на чеках, на салфетках. И все эти записи не имели для постороннего никакого смысла. Дэррил так и не смог понять, что означает, например, «74 mim docs 323=txt», но все-таки продолжал просматривать попадавшиеся ему цифры и буквы. Впрочем, в большинстве случаев они вообще казались неразборчивы.