Выживание
Шрифт:
— Ну частично тут ответ простой — голод, — решила вставить свои пять копеек Вероника. — Они совершили огромную ошибку, от которой, кстати, и мы не застрахованы, — убедившись, что все обратили свое внимание на нее, продолжила. — Ни у них, ни у нас нет ни животноводства, ни растениеводства, то есть кормятся все исключительно собирательством и охотой. Лес, конечно, легко прокормит группу из десяти человек. Пятьдесят тоже, думаю, выживут без особых проблем, если наметят план рационального природопользования. У сотни уже возникнут большие трудности. А если соберется вместе больше сотни, то они смогут
— Да, мне тоже не понравилось, что у местных из еды одна рыба, и та не в избытке, — согласилась Юля, снимая закипевшую воду с огня.
— А я рыбу люблю! И ту же папортошку можно запросто разводить. Вот и сельское хозяйство будет, — не согласился Сева.
— Договорились, — кивнула агроном. — Расскажи мне тогда агротехнику выращивания папортошки, или, хотя бы сколько времени проходит от посадки до сбора урожая.
Инженер только рукой махнул.
— Тем не менее, местные многого достигли, и это никто отрицать не сможет, — упрямо сказал он.
— И не меньше — потеряли, — Илья вытащил из корзины фрукт и повертел в руках. — Стоят ли их достижения таких жертв?
— Тук-тук! — прервали наш разговор снаружи и в дом заглянул уже однажды виденный «царский посланец». — Пантера, тебя Сергей на ужин приглашает. Пойдешь?
Сева нахмурился и снова окинул меня подозрительным взглядом, а я задумалась. Да, мне не безразлично, что об этом подумают ученые, но с другой стороны, Сергей, можно сказать, спас мне жизнь. И на плоту безвылазно сидеть, если честно, очень надоело. А расспросить своих всегда успею.
— Пойду, — кивнула я.
Сейчас, когда все плавсредства располагались почти вплотную, не было необходимости добираться по воде, и мы просто перескакивали с плота на плот, предварительно спрашивая у владельцев:
— Мы пройдем? — отказа ни разу не последовало, да и агрессивных взглядов я не заметила, чему сильно порадовалась — ведь это означает, в том числе, и то, что меня уже не считают врагом. А недавний разговор с Талем показал, насколько важно избавляться от пагубной репутации. Даже если когда-нибудь я покину этих людей, лучше, если обо мне и моем народе останутся хорошие воспоминания, ведь исказить их всегда успеют.
Под навесом Сергеевского плота горел костер, над которым, сдвинутый вбок от огня висел небольшой котел, распространяя приятный запах свежезаваренных трав. Поздоровавшись и получив приглашение садиться, я удобно устроилась на небольшой охапке мха и выжидательно посмотрела на «царя».
— Угощайся чем хочешь, — он великодушно указал на заставленный едой бамбуковый столик, и я не преминула воспользоваться приглашением. — Честно говоря, большей частью здесь то, что не съели на общем ужине. Но есть и кое-что специально отложенное, — с этими словами Сергей пододвинул ко мне две небольших лепешки и налил в кружку фруктовый квас. Лепешки оказались кисловаты, но, несмотря на это, я долго смаковала их, наслаждаясь почти хлебным привкусом. Наконец, закончив с деликатесами и приступив к салату, начала разговор:
— Спасибо за предупреждение и, конечно, за приглашение на ужин, но все же, если откровенно, без обид, — это коварная
Шатен тихо рассмеялся.
— Не совсем, но и не без этого, конечно. Вообще-то я хотел тебе сказать, что мы остановимся здесь на несколько дней. А поскольку тебе опасно показываться местным, все необходимое для пропитания тебе выдадут из запасов, — Сергей кивнул на грубо сплетенные короба. Представив, что все это время мне придется скрываться, я недовольно поморщилась.
— Не слишком приятная перспектива. Хотя бы предположительно — сколько мне придется прятаться?
— Ты ведь хорошо лазаешь? — вместо ответа на мой вопрос, поинтересовался шатен.
— По-моему — да, — я пожала плечами. — А какое это имеет отношение к теме нашего разговора?
— Самое прямое. Если ты можешь достаточно долго находиться там, — Сергей неопределенно махнул рукой вверх. — И не станешь высовываться, то угроза для тебя возникает только при передвижении от плотов до ближайшего дерева и обратно. А если тебя тайно перевезти на дальний от селения берег…
— …то не придется сидеть в укрытии, — радостно продолжила я. — Мне нравится эта идея. Но, все-таки, сколько мы будем здесь стоять?
— Не меньше двух дней. Надеюсь, что и не больше.
Мы помолчали.
— Ты надеешься, что часть местных присоединится к вам? — наконец спросила я.
— Скорее надеюсь, что они проявят благоразумие и спасутся, — как-то грустно ответил мужчина.
— Есть одна проблема, — я решила прямо высказать свои сомнения. — Если местные присоединятся, то что мне делать? Ведь если они воюют с подобными мне здесь, то ничто не помешает им продолжить войну и после отплытия.
— Разумный вопрос. Но единственное, что я могу посоветовать — это соблюдать осторожность, по крайней мере, в первое время. Тем, кто поплывет с нами, придется подчиниться нашим законам, — мужчина тяжело вздохнул, но тут же улыбнулся и добавил, лукаво прищурившись. — Если честно, я думаю, что желающие продолжать войну, в большинстве своем, останутся здесь. А с нами пойдут те, кто хочет мира.
Настала моя очередь вздыхать. Придется внимательно смотреть по сторонам и с опаской относиться к людям. Особенно к новеньким. Ведь мне за глаза хватит одного агрессора, решившего поквитаться с представителем другого вида.
— Если не секрет, то зачем ты это делаешь? В смысле, например, предупредил меня? Я ведь не в твоей группе, какая тебе от этого выгода? — отобрав несколько зеленых стеблей, я принялась очищать их от верхнего жесткого слоя.
— Еще не все поняли, что на самом деле является самой большой ценностью, — философски сказал Сергей. — Вовсе не пища, не одежда, даже не инструмент и оружие, а люди. На Земле мы слишком привыкли к избытку рабочих рук, перестали их по-настоящему ценить. А ведь даже не окончивший школу ребенок может сделать многое. Люди — вот самый важный ресурс. Поэтому мы и стараемся сберечь, в том числе и не вступивших в наше государство. Не они, так их дети или внуки могут передумать и присоединиться. Кстати, можно личный вопрос? — последнюю фразу он произнес с любопытством, настолько резко изменив интонацию, что я вздрогнула и, на всякий случай, решила подстраховаться.