Выживание
Шрифт:
199 – 251 сутки
Во время следующего рассвета мы увидели у берега приставшие плоты обогнавшего нас каравана и с радостью присоединились. Хотя мы с другими свободными не составляли одну семью, но уже не просто привыкли к ним, а здорово привязались. Не думаю, что они по нам сильно соскучились, но вот что нам их не хватало — стало заметно в первую же вечернюю остановку. Не обременительное ни для одной из сторон общение без взаимных обид — что может быть лучше?
На второй день, после полудня, впервые за долгое время выпали осадки, да еще в виде не простого
Однажды утром Надя отозвала меня к краю плота, сказав, что хочет поговорить наедине.
— Пантера, какие отношения у тебя с Игорем?
— Просто дружба, какие же еще? — я недоуменно пожала плечами.
— Мне показалось, что ты к нему относишься не как к «просто другу», — с нажимом на последние слова возразила она.
Я вздохнула: в чем-то Надя права. Хотя я и понимаю, что более близкие отношения мне с Игорем не светят, чувствам не прикажешь. Но не стоит заблуждаться и обманывать и других, и себя тем, что между нами может быть что-то кроме дружбы. Ни к чему хорошему такая ложь все равно привести не может.
— Только дружба, — уже уверенней повторила я.
— Хорошо, — Надя кивнула, отвернулась, рассматривая водную гладь. — Мы с Игорем не хотели тебя расстраивать. Раз между вами только дружба, то ты не будешь против, если я с ним начну встречаться?
Вот так одной фразой все надежды разбиваются в пыль. Хотя… это к лучшему. Чем дольше он будет оставаться свободен, тем больше нездоровых фантазий породит мое сердце. А Надя ему замечательно подходит — спокойная, уравновешенная, добрая и заботливая.
— Конечно, не против, — я постаралась, чтобы голос не выдал истинные чувства. — Поздравляю!
— Ну да, — с сомнением покосившись на меня, потянула она. — Если что, учти: я, конечно, не сильно обрадуюсь второй жене, но и возражать особо не стану.
— Нет! — я невольно повысила голос. С собой бороться всегда сложнее всего и вдвойне сложнее, когда кто-то, пусть даже невольно, принимает не ту сторону.
— Ты уверена?
— Да! И давай больше не будем об этом, — я отвернулась, сделав вид, что не хочу продолжать разговор, а на самом деле не желая демонстрировать навернувшиеся на глаза слезы.
Прошло немало времени, прежде чем я смогла взять под контроль разбушевавшиеся чувства и только тогда заметила, что Надя не ушла, а грустно сидит на краю плота.
— Я не хочу провоцировать ссоры, — негромко сказала она.
— Ты тут не при чем, — так же тихо возразила я. Молчаливое сочувствие разбило плотину, и постепенно я рассказала Наде многое. И про свои настоящие чувства к Игорю, и про Дмитрия, и про своих первых детей-полукровок. Умолчала только о том, из-за чего ушла от той, самой первой группы: про сексуальный инстинкт и жор. Пусть лучше думает, что там все произошло по любви. Заодно объяснила, почему даже если я захочу построить отношения с
— Да, ты права, не стоит так рисковать, — согласилась Надя. — А я не буду мешать вам дружить.
— Договорились, — кивнула я.
К моему удивлению, новая пара не стала устраивать свадьбу, удовлетворившись тем, что вечером за ужином объявила о своем решении отныне жить вместе. Их поведение показало, что несмотря на то, что все свободные сплавляются одним караваном, у каждой группы сложились свои порядки. Первые дни их совместной жизни Игорь пытался корректно уделять мне больше внимания, видимо, не желая обидеть, я же наоборот, стремилась общаться поменьше. Прошло немало времени, прежде чем я смогла окончательно смириться с тем, что Игорь больше не свободен, но считаю, что это пошло мне на пользу: наконец-то глупые фантазии о невозможной связи покинули мои мысли и в душе воцарился мир. Постепенно отношения почти вернулись в прежнее русло и даже стали свободнее и легче, за счет того, что я смогла наконец прекратить рассматривать друга как возможного супруга.
Еще через несколько суток Маркус с Севой закончили ремонт плота. Стены в мою комнату разобрали из-за катастрофической нехватки бамбука для восстановления погрызенных драконами частей, выход на крышу уменьшили и приспособили для общего пользования. Теперь я просто занимала небольшую часть второго этажа, отгородившись самодельной занавеской из крупных листьев. К счастью, видимо, я уже настолько привыкла к посвященным, что наличие всего лишь символической хрупкой преграды не вызывало дискомфорта или раздражения. Освободившиеся от разобранных стен стебли пошли в том числе на ремонт крыши, но большую их часть использовали для постройки нового бортика. К моему удивлению, даже после завершения ремонта Сева сохранил маленькую модель плота, по его заявлению, «для истории», и теперь она торжественно стояла на невысокой подставке сбоку от его лежанки.
Побережье продолжало изменяться. С каждым днем признаки засушливой местности отступали, и через восемь суток саванна превратилась в уже знакомый и такой родной сердцу влажный тропический лес. К этому времени скалы практически перестали встречаться, но долинный ландшафт окончательно вытеснился холмистым. По мере удаления от пустыни колебания суточной температуры стали меньше, и в джунглях установился вполне комфортный диапазон — днем лишь немного жарковато, а ночи дарят не холод, а только приятную прохладу. На двести двадцать третий день взошла уже привычная и ожидаемая желтая луна, и вечером наш караван устроил длинный привал, чтобы отпраздновать ее появление. Из-за гигантской луны время дневного дождя немного смещалось, но в остальном она повлияла на нашу жизнь не сильнее, чем в прошлые разы.
Когда вокруг воцарились джунгли, изменилось общее настроение каравана. Все осознавали простую истину: от троллей мы уплыли уже очень далеко, а теперь и из пустыни выбрались, пора искать место, чтобы наконец остановиться и обосноваться. Разговоры на эту тему возникали все чаще, привалы в привлекательных участках реки становились все длиннее, для лучшей оценки местности. Пару раз, на наиболее удобных стоянках, даже устраивали голосование, но, к моему удивлению, ни одно из рассмотренных мест не набрало больше четверти голосов, во-первых, потому, что в любом из выбранных участков находили недостатки, а во-вторых, — когда мы все же остановимся, хочешь — не хочешь придется разойтись, чтобы не возникли проблемы с добычей пропитания. А отказываться от уже привычного кочевого образа жизни народ особого желания не высказывал. Однако все понимали, что вечно это продолжаться не может.