Вызов принят
Шрифт:
Пепис внимательно посмотрел на нее. Конечно, её стоило бы побранить за отсутствие всяческого уважения к собственному императору, но, кажется, в данном случае это было бесполезно – он знал эту юную леди слишком хорошо. её манеры всегда напоминали ему какой-то огромный шкаф, набитый фантастическими нарядами – в зависимости от обстановки и ситуации эта полуледи, полууличная девчонка вытаскивала из своей коллекции нужную интонацию, нужный жест, нужное словцо и таким образом создавала очередной феерический наряд. Император вздохнул. В чем-то, конечно же, она была права – на медицинской койке, опутанный сетью проводов
– Кажется, я здорово в вас ошибался, – сказал император и сам удивился своим словам.
И вдруг глаза Элибер наполнились ненавистью. Пепис сжался от неожиданности, но через секунду эта черная злость в её глазах пропала, и император засомневался, была ли она на самом деле.
Элибер проглотила кусок мяса:
– Сознайтесь, император, вы ведь специально мешали Джеку во всех его начинаниях! Сознайтесь, и я освобожу вас от всех ваших трубок!
Пепис поперхнулся. Его слабое дыхание поддерживалось медицинскими аппаратами. Конечно, через какое-то время он поправится, но сейчас освободить его от этих бесчисленных трубок – значило освободить его от жизни. Уж это-то он понимал хорошо.
– Напротив. – Пепис постарался говорить спокойно. – Я делал все, чтобы хоть как-то помочь ему.
Элибер качнула ногой:
– В таком случае, ему вредил Вандовер.
Пепис едва заметно кивнул.
– А! – Элибер смяла пакет со съеденным завтраком и, как какого-то заклятого врага, со злостью отшвырнула его в угол. – Все мы проводим тут свою жизнь, как мухи в паучьей паутине.
Пепис посмотрел на смятый пакет.
– Я оставил его специально для вас, – тихо сказал он, так тихо, что эта юная леди едва ли расслышала то, что он произнес.
Элибер подошла к своему бронекостюму. Он был блестящим, так как поверх темно-синей, почти что черной эмали, был покрыт норцитом, На вкус императора юная женщина могла бы выбрать не столь мрачный цвет. Кажется, Элибер что-то пробормотала. А может быть, императору это почудилось?
– Кажется, я тоже ошиблась в вас, – долетел до Пеписа её еле слышный голос.
Лавина событий, обрушившихся на них за последние сутки, донельзя утомила императора. Да и разговор с этой строптивой девчонкой давался ему с большим трудом.
– Я думаю... что мне пора поспать... – тихо сказал он.
– Хорошо. – Элибер не соизволила к нему повернуться. Последнее, что увидел Пепис перед навалившимся на него сном, – хрупкую женскую фигурку, задумчиво гладящую рукой бронированный рукав бронекостюма.
Император проснулся от неимоверного грохота. В коридорах стреляли. Элибер подошла к Пепису и изменила угол наклона его кровати так, чтобы император мог видеть получше.
– Что случилось? – спросил Его Величество, взглянув на её напряженное лицо.
– Они бежали... хотя... я совсем не уверена...
Дверь в палату открылась, и в помещение вошел Шторм. Он снял свой шлем, прикрепил его к поясу и посмотрел на императора.
– Джек! – выпалила Элибер, но тут же прикусила губу – Шторм
– Мы удерживаем наши оборонительные позиции, – обратился он к Пепису. – Но мы больше не, можем их удерживать, – его голубые глаза посветлели от боли. – Я хочу объяснить вам, сэр. Никто из нас не хочет развязывать полномасштабную гражданскую войну. К тому же над нами завис огромный тракианский корабль. Жуки угрожают нам начать военные действия. Насколько я понимаю, они не будут очень уж долго раздумывать, стоит ли им вступать в борьбу.
Пепис облизал пересохшие губы:
– Вандовер... – он отпил глоток воды из протянутого Элибер стакана. Где Вандовер Баластер? Джек вздохнул:
– Министр следит за ат-фарелами. У них, кажется, что-то происходит. А мне необходимо как можно быстрее покинуть планету и отправиться на поиски Святого Калина. Поймите, Ваше Величество, у нас больше нет времени.
Пепис еще раз облизал губы:
– Микрофон, – внятно и четко сказал он. – Подключите меня к микрофону.
Джек подключил императора к линии всеобщей связи планет Триадского Трона и отошел в сторону, к окну. Над городом висела ночь. Языки красного пламени, устремленные вверх, выглядели особенно яркими на фоне непроницаемого бархатного мрака. Слышались взрывы. То там, то тут вспыхивали лучи лазерных винтовок. В тишине медицинской комнаты раздался голос императора:
– Подданные Триадского Трона! К вам обращается император Пепис. Я прошу вас прислушаться к моим словам и прекратить кровопролитие. Вы сами приближаете свою гибель. Сложите оружие. Предоставьте поисковой группе возможность беспрепятственно покинуть планету и отправиться на поиски Святого Калина. Я думаю, что вместо того, чтобы продолжать эту бессмысленную войну, всем нам следует сесть за стол переговоров
Магнитофоны записали голос императора и передавали его сообщение непрерывно в течение получаса. Шторм надел свой шлем и стал крутить ручки настройки связи, пытаясь в разноголосом шуме битвы уловить что-то, хоть отдаленно напоминающее официальный ответ мятежников императору. Ответа не было. Собственно, сам-то Шторм его и не ждал. Он включил волну, на которой работали рыцари императорской гвардии, и сказал:
– Крок! Насколько я понимаю, наши уокеры решили напороться на грубость. Роулинз, готовься к выходу, а ты, Лассадей, не спускай глаз со своих головорезов! – Джек замолчал и стал ждать, когда до него донесутся звуки атаки. Внутри бронекостюма было душно, и он задыхался. Его воспоминания и мысли опять перепутались. Где он был? Что с ним происходило? Ах да! Когда-то давно он был рыцарем Доминиона и вел “чистую войну”. Этого принципа он придерживался всю свою жизнь и с ним вошел в черноту сегодняшней ночи...
Командир Крок снял шлем.
– К сожалению, министр, – обратился он к Вандоверу. – Мы сделали все, что смогли, к тому же без массовой резни.
Вандовер ходил по больничной палате мимо постели Пеписа, и его длинные черные одежды колыхались в такт его движениям. Министр неприязненно посмотрел на милосца:
– Командующий, насколько я знаю историю, еще ни один полководец не смог выиграть битвы, отступая.
– Конечно, сэр. – Милосец обнажил огромные желтые клыки. – Но впереди нас ждут другие битвы.