Вызов принят
Шрифт:
— Потому что ты Джуниор Морган.
Он смеется.
— Справедливое замечание.
— Доброе утро, мисс Пирс.
Я вздрагиваю, услышав строгий голос мистера Янга, когда он выходит из своего кабинета, и поворачиваюсь к нему лицом.
— Доброе утро, мистер Янг.
Он подходит к доске объявлений и прикрепляет лист бумаги к ее центру.
— Я думаю, Вы останетесь очень довольны, — говорит он, одаривая меня первой улыбкой, которую я когда-либо видела у него. — Я, конечно, был
Не говоря больше ни слова, мистер Янг ныряет в свой кабинет и закрывает за собой дверь.
Я поворачиваюсь к Джуниору, и он упирается подбородком в стену.
— Ну… смотри, — говорит он, улыбаясь.
Вот дерьмо. Это оно.
Все эти бабочки в животе. Все эти бессонные часы, проведенные в ожидании ответа. Все это заканчивается либо блаженным счастьем, либо сокрушительным разочарованием.
Я подхожу к доске объявлений и ищу свое имя.
Нора … Элиза Пирс.
— Черт возьми, — выдыхаю я. — Я сделала это. — Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Джуниора. — Я сделала это!
Он кивает головой, по-видимому, ничуть не удивленный.
— Я знал, что у тебя получится.
Я хватаюсь за грудь, чувствуя, как волна непреодолимых эмоций разрывает меня на части.
— Он что, уже повесил?!
Грант выбегает из-за угла, запыхавшийся и вспотевший.
— Пробки. Я что, пропустил это?!
Я отступаю назад, чтобы дать ему место, и он так широко раскрывает рот, что у него практически отвисает челюсть.
— Я первый! — выдыхает он. Я указываю на следующее имя внизу, и Грант визжит мне вслед. — Ты первая!
— Мы вырвались вперед!
Мы в восторге прижимаемся друг к другу, и Грант сжимает меня так сильно, что я едва могу дышать.
Когда он, наконец, отпускает меня, я оборачиваюсь, чтобы поискать Джуниора, но его нигде не видно.
Мое волнение спадает, когда я оглядываю холл в поисках его, надеясь, что просто разминулась с ним, но он ушел.
Я протягиваю свой кофе Гранту.
— Я сейчас вернусь.
Я быстро иду по коридору в сторону вестибюля, чтобы найти Джуниора. Прежде чем я заворачиваю за угол, чья-то рука хватает меня за локоть и втягивает в пустой класс.
Джуниор закрывает дверь и прижимает меня к стене.
— Поздравляю, — говорит он, прежде чем прижаться губами к моим губам.
Я наклоняюсь навстречу поцелую, чувствуя, как его руки скользят по моему телу от кончиков пальцев ног.
— Спасибо, что пришел, — говорю я ему, — в субботу, в восемь утра.
Он целует меня в шею, оставляя дорожку поцелуев от уха до ключицы.
— Мне все равно нужно было быть в кампусе, — говорит он, скользя пальцами под мою блузку. — Тренер хочет провести последнюю
— Ты не опоздаешь?
— Возможно, — выдыхает он, снова целуя меня. Он наклоняется, обхватывает меня сзади и приподнимает, чтобы без особых усилий прижать к стене. — Но я хотел убедиться, что ты все еще в курсе нашей сделки…
Я вздрагиваю, когда его твердый член прижимается ко мне.
— Да, я все еще в деле.
— Хорошо. — Он прикусывает мою нижнюю губу. — Потому что я хочу наполнить твой маленький ротик, Элиза Пирс…
Я стону, представляя его солоновато-сладкий вкус на своем языке.
Он в последний раз целует меня и опускает обратно.
— Ты придешь на игру?
— Э-э-э… — Я поправляю юбку. — Я так не думаю.
— Что? Тебе не нравится футбол?
— Не очень.
Джуниор хихикает.
— Но твой отец — Кэри Пирс.
— Да… именно поэтому я и не люблю футбол, — говорю я полушутя.
— Где я смогу найти тебя после?
— Здесь.
Его губы изгибаются. Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, и я точно знаю, что он воображает, касаясь ее.
— Пока, Элли.
Я киваю, борясь с искушением позволить ему сделать это прямо здесь и сейчас.
— Пока, Джуниор.
Он открывает дверь и выходит в коридор.
Я делаю долгий, глубокий вдох. Затем еще один. И еще.
Сейчас только восемь утра, а мне уже нужны новые трусики.
День обещает быть долгим…
Глава 11
Джуниор
ЧИСТЫЙ АДРЕНАЛИН.
По-другому это не описать. Призывы кричащей толпы, большинство из которой пришло только для того, чтобы мельком взглянуть на Кэри Пирса. Отрепетированные рифмы болельщиц. Вес щитков на моих плечах. Все это объединяется с льющимся потом и пульсирующей кровью, и вот что получается: чистый, нефильтрованный адреналин.
Добавьте к этому вкус блеска для губ Элизы Пирс, который все еще ощущается у меня на языке, и я удивляюсь, что вообще сейчас в сознании.
Я смотрю прямо перед собой и всматриваюсь в лица защитников, у каждого из них руки чешутся броситься вперед и сразить меня наповал. Их черные глаза нервно подергиваются, и я борюсь с улыбкой, которая расползается по моему лицу.
Ранее вечером этого подергивания не было. Они знали, кто мы такие. Они знали, какая репутация у этой школы, как и у всех остальных.
Мы — кучка неудачников.
Но не теперь.
Мы опережаем их на двенадцать очков. Двенадцать. Это большее преимущество, чем у нас когда-либо было. Соперники думали, что они выиграют, но с начала четвертой четверти они потели чуть больше, чем мы.