Вызов принят

Кисс Табата

Я сегодня неважно себя чувствую. Перенесем? Прости.

Мои пальцы начинают набирать ответ, говоря ей, что ей не нужно извиняться и что я увижу ее в кампусе в понедельник, если она почувствует себя лучше.

Я почти нажал «отправить», но останавливаюсь, чувствуя, как во мне снова поднимается темное беспокойство. Я бы с большим удовольствием сам пошел проведать ее, но не могу просто так отправиться к ней домой. Если ее отец вернется домой, мне будет чертовски трудно объяснить,

что я там делаю.

Я бросаю телефон в свой шкафчик и снимаю форму, пытаясь придумать, как увидеть ее сегодня вечером.

Я должен быть чертовски возбужден и готовиться к вечеринке со всей школой. Мы только что выиграли игру на выпускном вечере. В этой школе такого не было с конца 90-х. Сегодня ночью никто не будет спать. Здесь будет настоящая кутерьма до рассвета, а я — квотербек. Девочки, выпивка, все, что я захочу сегодня вечером, я, наверное, мог бы щелкнуть пальцами и получить это лично в руки на серебряном блюдечке.

Но все, чего я действительно хочу, — это увидеть Элизу.

Быстро ополоснувшись в душе, я одеваюсь и выхожу в коридор спортивного центра, снова и снова вертя в руках телефон. Должен же быть какой-то способ…

Резкий смешок пронзает мои уши, и я останавливаюсь, прежде чем завернуть за угол в сторону офисов.

Я оглядываюсь по сторонам и замечаю женщину средних лет в слишком короткой юбке, которая стоит возле офиса с Кэри Пирсом.

Он обнимает ее, а она просто продолжает хихикать, в то время как ее собственные руки скользят по его паху.

Да.

Тренер уводит ее, обнимая за плечи и шепча Бог знает что ей на ухо.

Я невольно улыбаюсь. Если в историях, которые рассказала мне Элиза, есть хоть капля правды, то Кэри Пирс будет веселиться сегодня больше всех. Возможно, он вообще не вернется домой до утра…

Оставив Элизу одну дома на всю ночь.

***

Я ПРОТЯГИВАЮ ПАЛЕЦ, стараясь не уронить чашки с кофе, которые держу в руках, и нажимаю кнопку дверного звонка. Внутри раздается громкий звонок, который несколько секунд эхом отражается от голых стен, а затем снова замолкает. Я жду несколько долгих мгновений, напряженно прислушиваясь к любому движению, прежде чем снова нажать на звонок.

Внутри по-прежнему тихо.

Я держу обе чашки в одной руке, а другой достаю телефон.

Открой дверь.

Я отправляю сообщение и убираю телефон обратно в карман, прежде чем пнуть дверь ногой.

Наконец, я чувствую движение с другой стороны; тихое постукивание маленьких ножек по лестничной клетке.

— Элли! — Кричу я, пиная дверь еще несколько раз.

— Джуниор?

Дверь быстро открывается, и Элиза смотрит на меня жестким, подозрительным взглядом. Ее лицо немного бледнее обычного, но от этого ее голубые глаза выделяются еще больше.

— Что ты здесь делаешь?

—

Мы выиграли игру, — отвечаю я.

— Я слышала.

— Итак, я пришел навестить тебя.

— Я же сказала, что заболела… — Она слегка отступает в дверной проем. — Если ты пришел за призом, то перенесем на другой раз.

— Расслабься, Элли. Я пришла сюда не за сексом. Я пришел, потому что Грант сказал, что тебе стало плохо на репетиции, и я хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

На ее лице появляется скептическое выражение.

— Правда?

— Да.

— Ну, я в порядке, — говорит она, борясь с румянцем на своих бледных щеках. — Просто, я думаю, у меня небольшие проблемы с желудком.

— Хорошо. Что с тобой все в порядке, — быстро добавляю я. — Только не насчет желудка…

Я смотрю на ее осунувшееся лицо, сдерживая желание подхватить все, что у нее есть. Так или иначе, она так же прекрасна в грязной майке и фланелевых штанах, как и в своей коллекции коротких юбок «Трахни меня», а может, и еще красивее.

Я протягиваю ей чашку.

— Как думаешь, сможешь переварить кофе? Черный, как ты любишь.

— Спасибо. Может быть… — Она подносит чашку к носу, чтобы вдохнуть аромат через отверстие в крышке. — Ммм… Это первый запах за последние двенадцать часов, от которого меня не тошнит…

— И… — Я завожу руку за спину и достаю мягкий плюшевый комочек, спрятанный у меня за поясом. — Я подумал, что с этим парнем тебе тоже станет легче.

Она широко улыбается, когда я протягиваю ей плюшевого мишку.

— О-о-о… — она смеется и прижимает его к груди. — Спасибо. Это так…

— Заботливо?

— Да.

Я замираю, полностью поглощенный тем, как радостно дрожат ее щеки.

— Можно мне войти?

Ее лицо мгновенно вытягивается.

— Не думаю, Джуниор. Мой отец может вернуться домой в любую минуту…

— Я уверен, что он будет занят сегодня вечером, — говорю я. — Я видел, как он после игры заигрывал с какой-то женщиной…

— Типично, — ухмыляется она. — Даже будучи тренером, он одерживает свои победы.

— Я припарковался в квартале отсюда и шел пешком, — добавляю я. — Даже если он вернется домой, он не узнает, что я здесь. Я улизну через черный ход, и он ничего не узнает.

— Ты действительно все спланировал, не так ли? — хихикает она.

— Что я могу сказать? Я бунтарь.

— Ты идиот.

— Ну же, Элли. — Я надуваю губы и хлопаю глазами. — Не оставляй бедного мальчика на улице. Уже темнеет. На меня могут напасть…

— Хорошо. — Она закатывает глаза и делает шаг назад. — Но только на несколько минут. Хорошо?

— Всего несколько минут, — повторяю я. Я рисую крест у себя на груди. — Перекрести мое сердце.

Она снова улыбается.

Глава 20